Путь долга и любви

— Куколка моя, это тот самый хмырь, про которого ты рассказывала при нашей последней встрече?

Молнии во взгляде Криста вспыхнули с новой силой, а я едва не застонала. Тем не менее нашла в себе силы ответить ровно и культурно:

— Нет, Эросит, это их высочество наследный принц Кристон.

— Этот неотёсанный мужлан — принц? — Удивление кутюрье было искренним, но я точно знала, Эросит лжёт. Он, как и все, регулярно читает прессу, и не узнать наследника дурборского престола просто не мог.

Правда, Крист опровергнуть слова красноволосого не пожелал:

— Захлопнись! — рыкнул он.

Светоч верилийской моды не послушался…

— А тот хмырь где?

— Тот хмырь… — начала было я, но запнулась. — А действительно, где Терри?

Наследник отпустил мой локоть и, выдержав очень красноречивую паузу, сказал:

— Тот хмырь поехал на захват Ситара из рода Ланкор.

Я сперва подумала, что ослышалась, но Кристон был предельно серьёзен и до меня таки дошло.

— Что?! — выдохнула ошарашенно. — Куда он поехал? У него же ранение!

Старший сын их величества Вонгарда не ответил, плечами пожал и только. И Эросита, который ухватил за тот же локоть и потащил к спальне, останавливать не стал. Сказал только:

— Госпожа Эмелис, дверь не закрывайте.

Я не хотела, но всё-таки подчинилась…

В спальню отведённых мне покоев Эросит вошёл как король, а меня… как овечку на верёвочке затащил. Я не спорила и не сердилась, и не только потому, что Крист огорошил новостью о Терри, просто слишком хорошо знала Эросита… Я, в отличие от остальных, понимала: эта походка и надменное выражение лица — пустая бравада. В действительности самый модный стилист Верилии ужасно нервничает.

Когда мы оказались вне зоны слышимости, красноволосый отпустил мой локоть, наклонился и прошептал:

— Куколка моя голубоглазая, что происходит?

— Терри решил поиграть в сыщика, — пробормотала я.

— Терри это…

Я вздохнула и пояснила:

— Теридан из рода Донтор, младший сын Вонгарда и…

— Тот самый хмырь, — закончил Эросит.

Насчёт «хмыря» могла поспорить, но не стала.

— И это всё, о чём ты хочешь мне рассказать, Эмелис?

Я промолчала — просто не знала, что на это ответить. Красноволосый моё замешательство понял, но не оценил.

— Эмелис, хорошая моя, что случилось? — прошептал стилист. Теперь он был предельно серьёзен и тревоги не скрывал. — Почему о твоём положении я узнаю… из сплетен в салоне госпожи Куны?

Кому другому я бы ни за что не сказала, а вот Эроситу сказать могла.

— Потому что папа слишком занят. А ещё… он убеждён, что я в состоянии справиться с любой ситуацией. Он мне доверяет. Он знает, что я не подведу и проблем не доставлю. Папа считает, что я сильная. Ридкард думает так же.

Стилист прикрыл глаза, но только на миг.

— Куколка, у меня в этом городе приятельница живёт. Хочешь, переедем к ней? Я, разумеется, с тобой останусь, пока не восстановишь свою магию.

Я помотала головой — нет, не хочу.

— Эросит, когда ты закончил те платья, которые для меня шил?

— Новый гардероб? — одаривая моё платье придирчивым, хоть и мимолётным взглядом, уточнил мастер. А дождавшись кивка, продолжил: — Ну… Я поставил на уши все столичные мастерские, даже конкурентов привлёк…

— Так когда были готовы платья? — не выдержала я.

— Утром следующего дня коробки были отправлены во дворец, — помолчав, признался Эросит. Потом тяжело вздохнул и добавил: — Я знаю, что их переправили в Дурбор далеко не сразу.

Да, я уже пережила эту ситуацию, но сердце всё равно кольнула иголочка боли.

— У меня даже ночной сорочки не было, — прошептала тихо-тихо и зажмурилась, чтобы не видеть сочувствия на лице мастера, чтобы не допустить слёз.

Но слёзы всё равно проступили, когда Эросит сделал шаг навстречу и обнял.

— Ты и на меня обиделась? — чуть слышно спросил он.

Я понимала, что это глупо, но солгать не могла.

— Да.

Эросит обнял крепче, уткнулся носом в висок.

— Куколка, я только вчера вечером узнал. Если бы мне сказали раньше…

— А папу и Рида эти сплетни не волнуют?

— Подозреваю, что до них сплетни ещё не дошли, — выдержав паузу, сказал стилист. — С меня самого клятву стребовали, прежде чем рассказать.

Дохлый тролль! Как же это всё противно.

— Я не вернусь в Верилию, Эросит… — Слова, которые повторяю каждый день. Как заклинание, как молитву!

— Да, я уже понял, — пробормотал красноволосый. Потом хмыкнул и добавил куда веселей: — Уже понял, что от хмыря не сбежать…

Я улыбнулась уголками губ и кивнула. А Эросит отпустил и отступил.

— Каков он? — вздёрнув бровь, спросил мастер.

— На Кристона похож, только небритый и с волосами до плеч.

— У… — протянул красноволосый и, уже не скрываясь, одарил моё платье придирчивым, ревнивым взглядом. — Кто шил?

Ответить я не успела. Далеко-далеко раздался грохот ударившей о стену двери и басистый голос их величества Вонгарда.

— Какого вшивого гоблина здесь творится?

Не знаю, о чём в этот миг думал Эросит, но подозреваю — решил, что это Терри в мои покои заявился. А чем ещё объяснить тот факт, что светоч верилийской моды выпрямил спину, расправил плечи и бодро направился в гостиную? И запнулся, когда увидел увешанного королевскими регалиями визитёра — кажется, Вонгарда с какого-то официального мероприятия выдернули.

Я, разумеется, за стилистом шла. Тоже запнулась, потому что картина, которая явилась взору, была довольно своеобразной.

Они напоминали волков. Двух матёрых волков, вставших на защиту своей территории. И судя по взглядам, которые были направлены на Эросита, тому следовало как минимум обмочиться.

— Это кто? — процедил Вонгард.

— Портной из Верилии, — ответил Крист.

Я внутренне сжалась. Просто Эросит… он ужасно бесится, когда его, Мастера, портным называют. Так что да, я готовилась увидеть истерику, но красноволосый творец обиду проглотил.