Путь к тишине. Часть 3

Это было неожиданно и впечатляюще.

Митос коротко поклонился и, развернувшись, пошел к выходу.

*

Он торопливо поднялся на первый этаж, не задерживаясь у дверей зала, и остановился у окна в пустом коридоре. Нужно было немного успокоиться и отдышаться.

Вскоре послышались легкие шаги.

Митос обернулся и увидел Дану.

— Следуйте за мной, — сказала она и пошла вперед.

Ему ничего не оставалось, кроме как идти за ней. Она повела его не по основному коридору, а через какие-то переходы. Потом толкнула дверь, пропустила его через порог, сказала: «Ждите здесь», и исчезла.

Митос осмотрелся. Он никогда не был раньше в этой роскошной приемной. Причина недоступности этой конкретной комнаты могла быть только одна: за массивной двустворчатой дверью — кабинет Верховного. Значит, разговор еще не окончен…

Он вздохнул и присел на подоконник, с ленивым любопытством разглядывая обстановку.

От внезапного приступа слабости его обдало холодом и звоном в ушах. Митос вцепился в край подоконника, боясь упасть, и попытался взять себя в руки. Обморок? Неужели из-за недавнего волнения?

Слабость прошла так же внезапно, как и нахлынула. Митос перевел дыхание.

Наружная дверь открылась и закрылась, пропуская хозяина кабинета.

Митос скрестил руки и слегка прищурился:

— Итак, спектакль прошел удачно?

— Более чем.

Лафонтен открыл дверь кабинета и жестом пригласил гостя войти. Митос прошел в кабинет и расположился так же, у подоконника. Окно было близко к двери.

Верховный притворил двери, пересек кабинет и сел в кресло за массивным письменным столом. Жестом пригласил Митоса сесть напротив. Тот предпочел остаться, где был.

— Признаться, я восхищен. Это было блестяще, — сказал Лафонтен.

— Только не говорите, что не могли сказать то же самое без меня.

— Мог. Вероятно, даже слова выбрал бы похожие. Но слышать такое от собственного босса — одно, а от Бессмертного — совсем другое.

— Да, второе больнее, — хмыкнул Митос.

— Именно.

— Вам ведь безразлично, говорил ли я искренне или только читал роль.

— С точки зрения достижения нужного результата это не имеет значения. Хотя мне больше нравится думать, что вы были искренни.

— Меня увиденное тоже впечатлило, — произнес Митос. — Вы всегда так расправляетесь с теми, кто встает у вас на пути?

— Только если они не оставляют мне выбора.

— Правильно ли я понял, что получил свое отпущение грехов?

— А вы приходили сюда ради отпущения грехов? Вы говорили все то, что говорили, чтобы угодить мне? Сомневаюсь.

— Вы не станете отрицать, что я сделал именно то, чего вы от меня ждали?

— Нет, конечно.

— Вот и вторая причина. — Митос усмехнулся. — Это был удачный способ извиниться перед вами лично.

Лафонтен не удивился и кивнул:

— Извинения приняты.

— В таком случае не вижу причин здесь задерживаться.

Митос, решившись, выпрямился и встал. Голова не кружилась, ноги не слабели…

Он уже повернулся к двери, когда Лафонтен внезапно произнес:

— Еще один вопрос, Митос.

Тот остановился.

— Зачем вчера к вам приходила Элен Шапиро?

Митос секунду подумал, потом оглянулся:

— Теперь вы решили испытать судьбу?

— Ничуть. Наблюдение было установлено за ней, а не за вами. К вашему дому никто подойти не посмел. Так зачем она приходила?

— Я обязан вам отвечать?

— Не обязаны. Но подумайте еще вот о чем… Мне так или иначе придется ее вызвать. А от того, сколько и чего я буду знать, зависит, будет это беседа или допрос.

— Допрос, — тоскливо усмехнулся Митос. — К чему травмировать допросами несчастную девчонку, которая и так разрывается между верностью своим убеждениям и любовью к отцу? С которого, уж простите за прямоту, за одно это следовало бы спустить шкуру.

— Понятно. Что ж, не смею вас больше задерживать.

Митос попрощался наклоном головы и покинул кабинет.

В приемной уже ждала Дана. Она молча проводила Митоса до выхода из здания, дождалась, пока он сядет в машину, и снова скрылась за дверями.

Митос развернул машину и прибавил скорость, торопясь скрыться из вида.

Только отъехав на приличное расстояние и убедившись, что за ним не следят, он остановился. Встреча с Наблюдателями прошла прекрасно, лучше, чем он ожидал. Но что означает этот странный приступ?

При одном воспоминании об испытанном чувстве резкой слабости, Митоса бросило в дрожь. Нет, ничего подобного с ним точно не случалось никогда. Что же это такое?

Думай не думай, нужно было возвращаться домой. Кедвин заждалась…

Митос снова завел двигатель. Руки у него больше не дрожали.

========== Глава 56. Надлом ==========

Кедвин встретила его на пороге прихожей.

— Ты вернулся, — сказала, будто себе самой.

Он кивнул:

— Как видишь. Все обошлось.

Он оставил пальто на вешалке у двери, прошел в гостиную, положил на стол меч в ножнах и с удовольствием повалился на диван. Кедвин села рядом.

— Как прошло дело?

— Лучше, чем можно было ожидать, — улыбнулся он, затем поймал ее за руку и притянул к себе. — Знаешь, я по тебе соскучился…

— Да?.. Тогда, может быть, мы пообедаем… чтобы больше не отвлекаться?

Он поразмыслил секунду и кивнул:

— Хорошая идея.

За столом он рассказал ей, что видел и слышал в штаб-квартире Наблюдателей. Кедвин выслушала все внимательно, не перебивая вопросами. Только когда он замолчал, покачала головой и спросила:

— Ты не думаешь, что разворошил осиное гнездо?

— Думаю, — вздохнул он. — Но, понимаешь, угодить им всем шансов у меня все равно не было. Пришлось угождать одному.

— Думаешь, ему это и было нужно?

— Судя по всему, да. А уж зачем… Никто меня в их секреты посвящать не собирался.

— Ну да, — хмыкнула Кедвин. — И кто к кому в итоге ходил на поклон?

Митос пожал плечами:

— Никогда не считал зазорным уступать силе.

Кедвин, помолчав немного, сказала:

— Хотелось бы верить, что теперь все в прошлом…