Путь к жизни - 2
Шрифт:
* * *
Караван медленно вползал в гостеприимно распахнутые ворота замка Кай. Широкогрудые тяжеловозы знаменитой расцийской породы, выведенные торговцами для своих нужд, могли тащить нагруженные так, что аж оси трещали, телеги с восхода и до заката. А на следующий день - опять. И опять. И опять. Но вот спешки не любили и с шага на рысь переходили ну очень неохотно, несмотря даже на то, что в особых караванах их впрягали не по одному, а по двое.
В общем, неторопливо дело шло. Неспешно. Как обычно. А в этот раз ещё и потому, что каждую телегу перед въездом приходилось снимать с полозьев - снега в замковом дворе уже неделю, как не было. Однако ни торговца, ни барона задержка не беспокоила - времени до темноты хватало.
Когда немногим менее часа спустя последняя телега встала наконец на место, а последняя пара лошадей была выпряжена и отведена в конюшню, барон предложил гостю проследовать в кабинет, и ещё через десять минут два весьма почтенных представителя рода человеческого, устроившись со всеми возможными удобствами в креслах, смотрели друг на друга поверх наполненных вином оловянных кубков. Гость молчал, поскольку право первого слова, согласно этикету, принадлежало хозяину, хозяин же никак не мог решить, с чего начать. С новостей? Ну так самую, пожалуй, главную барон уже знал: с его вторым сыном, отправленным в Карс на лечение, всё благополучно. Знал, поскольку этот самый второй сын прибыл как раз с этим самым караваном и сейчас приводил себя в порядок, дабы присутствовать за ужином. Остальные же новости вполне могут немного подождать. До уже упомянутого ужина, где соберётся вся мужская часть рода Кай и, возможно, пара-тройка соседей. Если, конечно, успеют до наступления темноты - жизнь в Диких Землях диктует свои правила нанесения визитов. Точнее, диктовала раньше, сейчас же это стало просто традицией, от которой, впрочем, никто не спешит отступать.
Молчание нарушил слуга, тихо просочившийся в дверь и сообщивший, что комната для уважаемого торговца приготовлена. Кивком показав, что услышал, барон глотнул из кубка, давая возможность выпить и гостю - тот, однако, тоже ограничился одним глотком, - и поднялся:
– Не буду вас задерживать, почтенный Ассахар. Надеюсь, вы не откажетесь составить нам компанию за ужином?
– Всенепременно, Ваша Милость, - склонился в лёгком поклоне купец.
– Почту за честь, - выпрямившись, он вручил приблизившемуся слуге кубок и вышел.
Поглядев вслед торговцу, барон хмыкнул: этого подпаивать бесполезно. Скорее сам под стол свалишься, чем у него язык развяжется. С другой стороны, он если что и утаивает, так только свои, торгашеские, хм, тайны, слухами же делится щедро. Щедро и легко. И с такой же щедростью и лёгкостью поделится с кем-нибудь тем, что провинциальный барон из захолустья интересовался возможными планами карсидского короля относительно Диких Земель и занимающих их вольных баронств. Потому что будет трезвым или почти трезвым, когда Кайгар станет его об этих планах расспрашивать, и запомнит. И расскажет потом... Кому? Н-ну-у-у...
Барон раздражённо отставил в сторону наполненный сильно разбавленным (вот, казалось бы, давно уже князь отменил наложенные ограничения, а верные слуги продолжают заботиться о здоровье господина) вином кубок, кряхтя выбрался из кресла и подошёл к узкому окну-бойнице, затянутому магией. Это ещё Холг постарался когда-то давно - здесь, в кабинете, в комнатах ныне покойных жены и матери и в одной гостевой, той, где селили князя, когда он появлялся в замке.
Да, Холг. Старый друг-слуга, с которым Кайгар поделился однажды своими грандиозными планами, долго молчал, а потом сказал, что в роду Кай никогда не было умеющих интриговать. Мол, он таких не припомнит. А в ответ на полушутливое заявление барона, что надо же кому-то попробовать, только хмыкнул. Тогда Кайгар, хорошенько подумав, решил не торопить события и оставить реализацию планов сыновьям и внукам, но-о-о...
Но слишком уж хорошо дела пошли: неурожаев который уж год не было, дичь в лесах не переводилась, о болезнях, чтобы людей выкашивали, и не слыхать... Деревни разрастались, росли доходы, вслед за доходами - дружина, а за дружиной...
Старый закон Диких Земель: можешь защитить - твоё, не можешь - не разевай рот. Баронство Кай могло. Защитить. И не только то, что уже имело. И потому за последние пять лет приросло землями, благо было куда.
И Кайгар, решивший, что это - посылаемый богами Знак, вспомнил о своих планах...
Вглядываясь в багровый шар заходящего солнца - окна кабинета выходили на запад - барон вдруг поймал себя на мысли, что ему безразлично, кому расскажет или просто может рассказать торгаш о проявленном Кайгаром интересе. В конце концов, какая Карсидии разница, приготовятся здешние владетели отбиваться или нет? Пара егерских полков сметёт даже объединённые - чего никогда не случится - баронские дружины и не заметит. Потом так же легко настигнет сбежавших с поля боя и расправится с ними. Нет, на самом деле барон боялся услышать подтверждение слухов о том, что южный сосед вообще решил обратить своё внимание на север. Потому и с сыном поговорить не торопился - а вдруг тот скажет, что так и есть? И что тогда?
Вернувшись к своему креслу, барон тяжело опустился в него, взял со стола кубок, отхлебнул сильно разбавленного вина и снова вспомнил о князе...
* * *
– Садитесь, дети.
Ужин в честь, если можно так выразиться, прибытия каравана закончился (никто из соседей так и не появился), купец и жена наследника отправились по своим покоям, двое младших сыновей тоже ушли спать, старших же Кайгар собрал в кабинете. Подождав, пока они сдвинут кресла поближе к камину, усядутся и примут из рук слуги кубки с вином (взрослые уже, можно), барон повернулся к Штосгару:
– Рассказывай.
Молодой человек поморщился: с одной стороны - впечатлений от такого путешествия должно быть очень много, с другой...
Сначала несколько дней бешеной скачки с восхода и до заката. Потом, после пересечения границы королевства - с заката и до восхода, потому что королю не нравится, когда нежить попадается на глаза его подданным. Потом день отдыха в компании этой самой нежити в поместье у столицы, четыре поездки к целителю в закрытой карете и пара прогулок по городу в сопровождении...
Как Штосу объяснили тёмногвардейцы - те самые, что привезли его в Карсидию. Они, оказывается, Тёмная Гвардия. Так вот, как они рассказали, этих странных бойцов называют стражами. И они - королевские телохранители. А Штоса сопровождают, потому что полковник Дарсиг доложил королю о просьбе князя присмотреть за, хм, гостем, и Его Величество, в свою очередь, поручил присмотр одному из этих самых стражей. И противиться этому бесполезно да и, по сути, просто невежливо - в чужом замке своих караульных не выставляют. Вот только ходить с таким сопровождающим - всё равно, что носить с собой большой барабан и беспрерывно в него колотить. Или размахивать флагом. Тоже большим. Каждый встречный-поперечный сначала бросал опасливый взгляд на стража, потом удивлённо-презрительный на Штоса и - снова на стража. Куда бы они не пошли, вокруг сразу же образовывалось свободное пространство, стихали разговоры, и даже шепотков не было слышно. Да ещё теснота улиц и страшное, на взгляд провинциала, многолюдье действовали угнетающе.
Вдобавок ко всему стражи (или страж? Штос так и не понял, сопровождал ли его один и тот же воин или же они менялись) отличались исключительной молчаливостью. На вопросы предпочитали отвечать коротко или вообще знаками. Так что после нескольких безуспешных попыток разговорить сопровождающего (или сопровождающих?) сын барона оставил это безнадёжное занятие, а после второй прогулки и в город перестал выходить, покидая поместье только ради визитов к целителю и ограничив круг общения исключительно слугами поместья (гвардейцы по прибытии немедленно отправились на какой-то Большой Загул, якобы положенный по традиции).