Путь к звёздам

– А если я совершу ошибку?
– допытывался Васька.

Сипягин пожал плечами:

– Ты будешь наказан за неё. Возможно - смертью. Но в любом случае - тот, кто придёт за тобой, учтёт твой опыт и твоей ошибки уже не совершит.

– Не очень-то приятная перспектива, - заметил Богуш. Сипягин сухо улыбнулся ему:

– Ты волен выбирать. Изначально выбирать. Будучи оповещённым о возможности вот такого финала. Если ты не чувствуешь себя достаточно умным, смелым, сильным - не ходи по этой лестнице. А если ты спешил, если ошибался в себе или специально решил забраться наверх, чтобы подличать - лестница под тобой провалится. Вариантов нет... Да и вообще, знаешь, когда говорят о вариантах этического поведения - это почти всегда самооправдательная ложь; в лучшем случае - честное заблуждение... ничуть не менее опасное.

Он прошёлся вокруг стола - медленно, глядя в пол. Мальчишки следили за ним с неослабным вниманием. Вновь вернувшись на место во главе стола, Сипягин уперся в него широко расставлеными руками (стол качнулся) и оглядел слушателей. Негромко сказал:

– Вы все ещё помните тот мир, что был раньше. А ваши дети уже не будут его знать. И их будущее, то, какими они станут - только в ваших руках.

Он качнул стол снова, уже нарочно. Мальчишки машинально поддержали его - все разом. Сипягин кивнул:

– Да, только в ваших руках... А теперь покажите-ка конспекты.

* * *

Свиньи чувствовали себя просто замечательно. Завхоз Мстивой Сергейчук, опираясь на верх загородки, почти с умилением смотрел на ряд мощных пятачков. Воистину, они являли собой прямое доказательство того, что мир неистребим.

Сашке свиньи не нравились. Вообще из всей живности ему нравились собаки, а все остальные... их же всё равно есть потом. Ещё не хватало полюбить какого-нибудь поросёнка, а потом участвовать в его убийстве... Впрочем, в Сергейчуке с истинно народной мудростью уживались любовь вот к этим пятачкам и свинине. И главное - без противоречий.

– И на будущий год будет у нас сало, - мечтательно сказал завхоз и даже удостоил взглядлм Сашку, который заканчивал возиться с шестренями транспортёра.
– Эх, Санёк... Ты знаешь, что такое сало? Сало - это...

– Да что я, сала не ел, что ли?
– неосмотрительно буркнул Сашка, со щелчком закрывая кожух. Сергейчук кровно оскорбился - немедленно и тяжко.

– А что - ел, что ли?!
– передразнил он кадета.
– Сало он ел! Какое ты сало ел?! Жир магазинный в пластиковой плёночке?! Геномодифицированный?! Жыдами, скубентами и сицилистами замаскированными сделанный на погибель славянству?! Не с него ли и война началась?!
– возвысил он голос, но потом презрительно махнул рукой: - Тьху. Разве это сало?!
– он вздохнул.
– Сало - это вот что...
– но потом угас и не стал читать лекцию о салопроизводстве, чего Сашка побаивался. Тем более, что как солить сало - он знал неплохо.
– Или отсюда. И скажи, чтобы больше тебя на такие работы не присылали. Подозрительный ты. Очень. Проследить за тобой надо.

Сашка мысленно усмехнулся. Сергейчук не только обожал сельское хозяйство. Он, в прошлой жизни юрист, был ещё и очень хитрым и с удовольствием косил под слегка сдвинутого крышей "хохла"-конспиролога. Видимо, в прошлой жизни ему это помогало с его взглядами оставаться на плаву, а сейчас просто не хотелось расставаться с маской. В хозяйстве его практически всегда царил образцовый порядок, а как завхоз стрелял - Сашка и сам видел не раз.

– Я прослежу, - пообещал Шевчук, выходя.
– И вообще, дядь Мстивой, мы ж оба "-чуки", нам друг друга держаться надо, а то эти... как их...

– Москали, - подсказал Сергейчук с удовольствием.
– Кляти москали.

– Во, они самые, точняк... Они же опять мир захватят.

И выскочил за дверь, в которую несильно ляпнулось что-то мягкое. Похоже, пакет с комбикормом.

Снаружи похолодало. Застёгивая куртку, Сашка затрусил по тропинке к казарме, думая только о д у ше. И сердито обернулся на бегу, когда его окликнули:

– Сань! Шевчук, Санька!

* * *

В штабном помещении посёлка - небольшой комнатке - собрались все пятеро "витязей". Они сидели вокруг круглого стола, в центре которого в грубоватой чаше - на свастичной подставке, в виде ладони - горел живой огонь. Шло обычное вечернее рабочее совещание, и предметом обсуждения сейчас, уже почти в финале, был довольно отвлечённый вопрос, чего обычно не случалось - недавняя инициатива Романова, озвученная по всей сетевой системе РА.

– Дворяне, - странно хмыкнул майор Локтионов. Сипягин покрутил большими пальцами одним возле другого и высказался, глядя в стол:

– Могут быть... эм-мэ... нежелательные асоциации, знаете ли.

– У кого, какие ассоциации?
– уточнил Воженкин.
– Люди вчерашнего дня толком не помнят, а кто помнит - с удовольствием забыли бы.

– И всё-таки товарищу Романову следовало бы подумать, - настаивал Сипягин.
– Эдак он себя Императором объявит...
– вокруг стола прокатился хохоток.
– Тем более, что фамилия... мнэм... подходящая.

Хохоток превратился в короткий взрыв хохота.

– Кстати, - смеявшийся вместе со всеми Воженкин кивнул Сипягину, - у вас-то фамилия тоже подходящая. Был такой министр при последнем императоре - Сипягин, кажется?
– доцент кивнул, не поднимая глаз - похоже, он всё ещё улыбался.
– Это мне будет нелегко...
– и вдруг посерьёзнел: - Вы вот как хотите, а я лично, если ему придёт в голову такая мысль... в общем, я его поддержу. Не вижу причин не поддержать, знаете ли.

Сипягин поднял внимательные глаза:

– Хм. Название "Империя"... э... несколько, мне кажется... как бы... не соотносится с декларируемыми нами политическими и экономическими постулатами нового мира...

– Почему?
– тихо, резко и коротко спросил Воженкин.

Ответом было общее изумлённое молчание.

– Э... знаете ли... я...
– Сипягин вдруг усмехнулся и признался: - Если честно - я не знаю. Да, действительно - никакого реального несоответствия... да, нет. Возможно, эта моя неприязнь - всего лишь атавизм. И как знать - может быть, вы правы. Но, мне кажется, пока речь об этом не идёт?

– Не идёт, - подтвердил Воженкин.
– Какая там Империя, если... а!
– он досадливо и с горечью махнул рукой.
– Кстати, что там с вашей прошлой инициативой?
– он кивнул Захаркиной, единственной женщине среди присутствующих.

Ещё молодая, очень красивая, хотя и с короткой стрижкой, Захаркина чуть откинулась назад, на спинку стула:

– В общем-то я её уже двинула в массы, как раньше говорилось, - сообщила она буднично.
– Половцева с охотой за это взялась. Думаю, что и слушать её будут охотно - и не только девчонки. Но стоит всё-таки подождать, такие вещи можно подсказать сверху, но никогда не стоит навязывать.