Путь королевы

Голова кружилась от всего увиденного, но любопытство взяло верх, и Эйриэн упорно продолжала смотреть себе под ноги — туда, где во всей красе раскинулась ее Эсилия.

Неожиданно Литавий перестал махать крыльями, и они стремительно начали падать вниз, но королеве ни капельки не было страшно: она чувствовала сильные руки вампира, крепко прижимающие ее к себе, ощущала биение его сердца, его волосы щекотали ей лицо, вишневые глаза горели совсем рядом. В них пульсировал свет. Не огонь, а именно свет — нестерпимо яркий и ослепляющий. Он завораживал и манил. И в какой-то момент эльфийке показалась, что она растворяется в этих глазах вся без остатка, каждой капелькой крови, каждой частичкой своей души. Возможно, то была магия крови, а возможно…

Ночной рыцарь сделал всего один взмах крыльями и поставил девушку на черепичную крышу трактира, откуда начался их полет.

— Это была частичная трансформация, — пояснил он, — а полная выглядит так.

Королева и глазом не успела моргнуть, как на ее глазах Литавий превратился в летучую мышь. Самую обыкновенную летучую мышь, только необычайно больших размеров. Он покружился вокруг нее и скрылся в темноте.

«Наверное, инстинкты возобладали, и он полетел охотиться», — решила девушка, присаживаясь на черепицу. Она даже не успела соскучиться, как вампир в своем этэнском обличье снова оказался рядом с ней. В руке он держал черную розу.

— Это тебе, — протянул он цветок и улыбнулся, блеснув в темноте длинными острыми клыками.

— Спасибо. — Королева приняла подарок. — Оборвал чей-то сад?

— Кладбище, — поправил вампир.

— Почему я не удивлена? — Похоже, Эйриэн потихоньку привыкала к особенностям своего нового знакомого. — А цветы, которые были в трактире, тоже с кладбища?

— Ага, — виновато признался Литавий.

— И не стыдно тебе погосты обворовывать? Ведь этэны туда приходят, чтобы почтить память умерших.

— Мертвым не нужны цветы, поверь мне. А тем мертвым, которые оживают, они не нужны и подавно. — Он потер все еще ноющую шею — результат недавней встречи с баньши.

— Я с тобой согласна. Мы, эльфы, сжигаем тех, кто отжил эту жизнь, в магическом огне. А память, она ведь будет жить всегда. Это самое главное — помнить о тех, кто нам дорог, независимо от того, живы они или нет.

«Только своих родителей я не смогла предать огню. Их отняло у меня море». — Королева снова начала злиться, впрочем, как всегда, когда вспоминала о родителях.

— Правда, часто мне хочется многое забыть и никогда не вспоминать, — призналась она откровенно.

— Ты что-то скрываешь? — спросил Литавий.

— А ты разве — нет? — парировала Эйриэн.

— Скоро рассвет, — вампир махнул рукой в сторону горизонта, — меня начинает клонить в сон. Лучше немного поспать, — ушел он от ответа.

— Да, мне тоже, пожалуй, — согласилась эльфийка. Пока что ей на руку была некоторая недосказанность, главным образом потому, что она до поры до времени не хотела открывать свою настоящую личность. Поэтому, переборов безмерное любопытство, ее величество посчитала за лучшее перенести этот разговор на другое время.

— Спокойной ночи. — Она чмокнула Литавия в щеку и, преодолев крышу за несколько шагов, забралась в комнату через окно.

— Спокойной ночи, — прошептал ей вслед вампир, прижимая ладонь к щеке с поцелуем.

— Сельба, вставай. — Алессия будила эльфийку через несколько боев после того, как та уснула.

Королева тяжело опустила ноги с кровати и, слегка тряхнув больной головой, подумала, что лучше бы не ложилась.

Друзья уже собрались внизу и даже успели заказать завтрак. Из всей компании Эйриэн выглядела хуже всех.

— Рассолу? — участливо поинтересовался Веселый Соловей.

— Нет, — отказалась девушка, — лучше густо заваренного травяного чая.

— По ночам спать надо, а не по крышам шляться, — невинно заметил менестрель.

— По ночам спать надо, а не следить за другими, — парировала королева.

Мерилин поперхнулся морсом и, возможно, поэтому не стал продолжать дружескую перепалку.

Трактирщик с довольной улыбкой на устах расторопно и собственноручно выполнил заказ и принес к огромной деревянной кружке с отваром душистого липового меда, тертой брусники с сахаром и свежей малины.

Вообще, Эйриэн давно заметила, что стоит какому-нибудь хозяину кабака или постоялого двора увидеть эльфа, саламандра или сильфа, как он сразу же начинает сиять, словно начищенный медный самовар. А уж когда в подобное заведение заходит Соловей, хозяева ему чуть ли не языком сапоги лизать готовы. Судя по тому, сколько народу было вчера вечером, трактирщик получил выручку за месяц вперед.

Королева выпила чаю, слопала огромную ложку меда, поковырялась в бруснике, а малиной поделилась только с Алессией, которая тоже была до нее охоча.

— Ну что, все позавтракали? — осведомился Мерилин у компании и, дождавшись дружного утвердительного ответа, провозгласил, поднимаясь на ноги: — Тогда в путь.

Оседланные лошади уже ждали у крыльца. Трактирщик провожал гостей, низко кланяясь и беспрестанно приглашая их еще к себе в гости. Соловей пообещал, что они непременно заедут, как только снова будут в этих краях. Правда, Эйриэн сильно сомневалась, что хозяин трактира запомнил из их компании кого-то, кроме менестреля.

Не успела эльфийка подойти к Арейону, как услышала в своей голове его голос, больше похожий на шепот волн: «Берегись Литавия, он скрывает что-то очень важное о себе».

«Ничего страшного. Я тоже много чего о себе скрываю, как и все в нашей маленькой компании. Надеюсь, его тайна поинтереснее моей», — мысленно ответила ему эльфийка.

Она вскочила в седло и призадумалась. «Слушай, — осторожно поинтересовалась она у агиски, поглаживая его по шее, — а ты, ну, в смысле ты… Ты все мои мысли читаешь? Или как?»

«Нет, — прошелестел Арейон, — только те, которые ты адресуешь непосредственно мне».

Королева радостно и облегченно вздохнула.

— Погнали! Лошадей не жалеть — это был последний отдых до Стиона. К обеду мы должны быть там, а то и так уже порядочно задержались, — грозно прикрикнул Соловей и, стегнув своего коня, первым умчался по дороге.

Эйриэн, не ожидавшая от друга такой прыти, пораженно хмыкнула и пустила агиски вслед за менестрелем.

Глава 13 Цена доверия

К обеду дорога под конями раскалилась, в воздухе висело полуденное марево, но королеве, которая скакала на Арейоне, жарко не было — агиски источал вокруг себя волны прохлады.

Стены города выросли как из-под земли. Только что по обеим сторонам дороги был непроходимый лес, и тут же из-за поворота неожиданно показались городские ворота.