Путь огня

– А разве узник не сбежит? – спросил Джек, тряся головой. Он никак не мог привыкнуть к строгим правилам Японии.

– Нет, если правильно связать, - бросил сенсей.

Он схватил Джека и развернул его. Через миг его руки были связаны за спиной.

– Если ты такой умный, попробуй сбежать.

– Но, сенсей, он все еще может сбежать, - заметил Сабуро.

Фыркнув, сенсей Кюзо ударил по задней стороне колен Джека, заставляя его упасть на землю. Несколько быстрых оборотов веревкой, и ноги Джека оказались связанными.

– Теперь-то он не может двигаться?

– При всем моем уважении, сенсей, но я не соглашусь, - возразил Сабуро.

– Что? – возмутился сенсей Кюзо, придя в ярость.

– Он еще может двигать ртом.

– Поверить не могу, что ты сказал такое сенсею Кюзо! – воскликнул Ямато за ужином, что проходил в этот раз в главном зале шукубо.

Они сидели, скрестив ноги, рядами, а монахи приносили еду.

– Он издевался над Джеком, - ответил Сабуро с полным ртом. – И что с того, что Джек завязал узел? Он не знал, что это бесчестно.

– Спасибо за понимание, - сказал Джек, потирая следы от веревок, что остались, когда сенсей Кюзо в ярости после замечания Сабуро резко убрал путы.

Джек взял палочки и смотрел на богатство еды перед ними. Это была их последняя ночь в Коя-сан, это была их награда за гашуку. Здесь были темпура, мисо-суп, кисло-сладкие водоросли, картофель и множество блюд, которые Джек не знал. Акико объяснила, что это называется шоджин рёри. Традиционная вегетарианская еда в храмах Коя-сан, тайные рецепты ее передавались от монаха к монаху уже семьсот лет.

– Попробуй гома тофу. Это вкусно, - предложила Акико.

Джек палочками поднял мягкий розоватый кубик. Он обмакнул его в соевом соусе, а потом сунул в рот. Гома тофу таял на языке Джека. Он был вкусным, отчасти сладким и с сильным кунжутным привкусом. Он улыбнулся Акико.

– ЮНЫЕ САМУРАИ! – прогремел сенсей Хосокава, сидевший во главе стола в конце комнаты. Все перестали есть. – Последний день гашуку – это время праздника. Но ночью вас ждет еще одно испытание.

Уставшие ученики застонали. Сенсей Хосокава поднял руку, призывая к тишине.

– Приготовьтесь пройти по Пути Огня.

4

Путь Огня

Пятнадцать учеников шло за сенсеем Ямадой из обеденного зала по изогнутому мосту в лес.

Наступили сумерки, последние лучи уходящего солнца мерцали сквозь ветки кедров. Зловещий вечерний туман понимался от земли, мрачный лес внушал трепет.

Тревога Джека только усилилась, когда он заметил ряды покрытых мхом могил. Они обрамляли путь, словно огромные грибы, надгробья, казалось, бесконечно тянутся в лес.

– Чьи они? – прошептал тревожно Джек.

– Мы вошли на кладбище храма Окуноин, - ответил едва слышно сенсей Ямада. – Это могилы самураев и феодалов, что умерли ради Японии.

– Но их тысячи!

Сенсей Ямада только кивнул.

Джек огляделся. Вокруг было столько умерших, что он мог представить крики сражения. Оранжевое сияние проникало в туман.

– Это Путь Огня? – спросил Джек.

– Нет, это Тородо, Зал фонарей, - объяснил сенсей Ямада, они вышли на поляну, большую часть которой занимал деревянный храм. – Это самое священное место в Коя-сан.

Четыре двойных двери здания были широко раскрыты, оттуда лился свет. Она вошли внутрь и безмолвно восторгались. Стены и потолок храма светились приглушенными лампами, словно угольки тысяч угасающих солнц. Не было места, куда не светила бы странная лампа, желтоватый свет сочетался с дымком благовоний, и казалось, что они попали в иной, волшебный мир.

Сидя на коленях перед деревянной статуей Будды, монахи в робах песочного цвета тихо шептали бесконечные молитвы.

– Что это за место? – выдохнул Джек.

– В этом храме находится могила Кобо Дайши, великого учителя буддизма, - объяснил сенсей Ямада, склонив голову. – Считается, что он не умер, а погрузился в глубокую медитацию, ожидая прибытия Мироку, будущего Будды. Потому многих самураев и даймё сжигают здесь. Они ждут его пробуждения.

– А фонари?

– На каждом вырезано имя умершего. Священные огни светятся в их честь. Некоторые горят уже пятьсот лет.

– Это Путь Огня? – спросила Акико, ее длинные черные волосы сверкали в золотистом свете ламп.

– Нет, - ответил сенсей Ямада, поднимая свечу, что стояла в нише, и ведя их в боковую дверь.

Ученики переглянулись, смутившись, когда сенсей Ямада привел их на поляну с болотом и горой дров. Они приблизились к воде, Джек увидел, как Эмми вскидывает руку, не желая снова лезть в болото. Но сенсей Ямада остановился и сказал им сесть, оставив рядом боккены.

– Путь Огня – это древний ритуал очищения, - начал он, держа перед собой свечу. – Он сжигает все зло, отпускает то, что мешает вам идти дальше.

Сенсей Ямада поставил ладонь над огнем свечи и начал читать:

– Ом гатэ гатэ парагатэ парасамгатэ бодхи сваха…

– Что он говорит? – шепнул Джек Эми.

– Это мантра из сутры Сердца, самая известная из записей буддистов, - ответила Эми, с восторгом наблюдая за сенсеем Ямадой, что все еще держал ладонь в огне. – Она объясняет пустоту человеческого существования.