Путь падшего

Непосредственно в Сердце Дивии Совет заседал только по важным случаям, их насчитывалось немного: остановка или запуск полёта Дивии, смена маршрута или перевыборы членов Совета. В остальное время двенадцать славных дивианцев проводили в зале дворца Совета Правителей, общаясь и дискутируя с уполномоченными помощниками.

Кстати, одно из таких значительных решений было принято недавно — из Совета Правителей исключили члена, обладавшего наименьшим Моральным Правом, а его место занял госпожа из рода Поау. Ведь они, как и Кохуру и Патунга, тоже получили благоволения, повысившее Моральное Право. Этот славный воинский род давно не занимал мест в Совете. Событие стало для них предзнаменованием роста для всего рода.

Таким образом, Совет получил четвёртого воина в своём составе. И если бы не обострившаяся вражда между Кохуру и Патунга, то милитаристы могли бы составить коалицию против учителей и торговцев. И как сказал мне космический экспансионист, даже Моральное Право Гуро Каалмана не выстояло бы.

Но пока что Гуро и его сторонники действовали слаженно и без раздоров между собой.

? ? ?

Гуро Каалман посещал зал дворца Совета Правителей реже всех. Опекавшие его учителя словно бы ограничили свободу ветхого старичка, выпуская его в свет только в периоды, когда его сознание прояснялось и он не твердил о каком-то обеде. В Совете Правителей назвали эти периоды «ясные дни Гуро», а те периоды, когда он впадал в оцепенение, теряя связь с реальностью, назвали «хмурые дни Гуро».

В ясные дни он проявлял завидную цепкость ума. Вникал во все накопившиеся в Совете дела и проблемы, даже в те, в которых не могли разобраться остальные члены Совета, и быстро решал их, находя неожиданно верные решения.

Если верить слухам, ясных дней становилось всё меньше. Правители и их уполномоченные помощники считали, что однажды Гуро Каалман не выйдет из хмурых дней в ясные. Тогда-то его власть в Совете закончится.

Окончательно списать со счетов Безумного Гуро могли целители. Но по какой-то причине они заняли сторону учителей и торговцев, раз за разом объявляя, что великий Гуро Каалман оправился от болезни и его ум светел как никогда.

Одни члены Совета и помощники ждали конца его самодержавного правления со страхом, мол, что тогда со всеми нами будет? Они верили, что Гуро Каалман навёл на Дивии «настоящий порядок», якобы до него всё было хуже, полное беззаконие и разброд. Я не удивился бы, услышав от приверженцев Гуро Каалмана, что он выстроил на Дивии вертикаль власти и вообще поднял летающую твердь с колен и спас от развала. (А я знал, что не спас).

Особенно его ухода боялись учителя, торговцы и финансисты, ведь тогда их большинство в Совете исчезнет. Они не смогут проводить нужные для себя указы, не смогут сопротивляться предложениям военных по более справедливой, по их мнению, делёжке казны.

Другие, те же враждующие друг с другом Патунга и Кохуру, ждали конца правления Гуро с нетерпением. Не просто ждали — готовились. Формировали союзы, нацеленные в будущее. После смерти Безумного Гуро Совет охватит схватка за большинство голосов. И бороться собирались всеми способами, вплоть до большой родовой войны. Это будет война не просто между Патунга и Кохуру, а между всеми их союзниками. Но пока Гуро жив — Кохуру и Патунга на одной стороне баррикад.

Я стремился пообщаться напрямую с этим без преувеличения великим дивианцем. В конце концов, именно он был в моём пророческом сне, в котором он, как и наяву, ждал обеда.

? ? ?

Обычно члены Совета Правителей располагались каждый рядом со своей скрижалью. Но пробиться к Гуро непросто — его окружала защита из помощников учительского и торгового сословий.

Когда я попросил разговора с господином Каалманом, меня спросили:

— Что ты хочешь ему рассказать?

— Да так, пообщаться…

— Если у тебя нет к нему дел, которые должны быть у уполномоченного помощника, то уходи, общайся с равными тебе.

— Я хочу поговорить о войне с Портовым Царством.

— Об этом Гуро Каалман будет говорить с первым старшим воинства. И он — это не ты.

Пока я придумывал достойный повод для беседы с Гуро, на моё место нагло заступил Космический Экспансионист, так я назвал этого человека, не ведая его настоящего имени.

— У меня новые мысли о куполе из небесного стекла, — сообщил он. — Господин Каалман обещал принять меня.

Учителя нехотя пропустили его к телу Гуро Каалмана.

— Уважаемый Гуро, я всё подсчитал, — вскричал он и поклонился. — Дабы воздвигнуть над Дивией купол, нужно всего семь миллионов мер небесного стекла.

— В прошлый раз ты говорил, что нужно сорок миллионов, — ответил Гуро.

— А теперь семь. Мы можем начать выплавку и закалку стекла прямо сейчас. И всего за два-три поколения завершим.

Лицо Гуро Каалмана не выражало заметных чувств, но сейчас по нему видно, что он слушал собеседника только по долгу службы.

— Чтобы сделать семь миллионов мер небесного стекла, нужно в семьдесят раз больше мер камней, песка и других основ.

— Да, — радостно согласился Космический Экспансионист, тряся серповидной бородой. — Когда победим низкие царства, заставим их накопать…

— Но где мы будем хранить эти вещества? Ты подумал?

— Нет. Зачем думать об этом?

— Затем, что дополнительные миллионы мер веса притянут Дивию к грязи.

— Но…

— Ты этого хочешь, несчастный?

— Но купол же! И другие миры покорить…

— Отвечай, ты желаешь опустить твердь в грязь?

Собеседник отчаянно замотал головой:

— Не обязательно хранить всё на Дивии, светлейший господин. Можно строить купол по мере выплавки новых мер. За десяток поколений мы…

— Нет, уважаемый, твоя мысль сырая, как плохо приготовленная ман-га. Думай дальше.

Как все космические романтики, мечтающие оставить след на песке неизведанных планет, этот сразу выдал новую идею:

— Можно не строить купол над всей твердью, а только над срединными Кольцами.

Гуро Каалман недовольно пожевал губами:

— Ты желаешь направить Дивию к другим мирам. Зачем для этого купол какой-то?

— Чтобы дышать, уважаемый.

— Мы и так прекрасно дышим.

— Чтобы дышать в безвоздушном пространстве, которое окутывает Вселенную.

— Кто тебе сказал о безвоздушном пространстве?

Космический Экспансионист обернулся, отыскивая меня глазами, но я поспешно скрылся за скрижалями. Не хватало ещё, чтобы меня ассоциировали с ним.

— Твоё время вышло, уходи и ты.

— Я ещё подумаю и вернусь, светлейший господин?

— К сожалению, я не могу навсегда отвратить твои стопы от меня, — тяжело ответил Гуро Каалман. — Но по закону об уполномоченных помощниках я на двенадцать дней запрещаю тебе приближаться ко мне с новыми предложениями.