Путь птиц или дорога чуда

В последний момент перепуганный верблюд заметался из стороны в сторону, затем остановился как вкопанный, надул щеки и как можно дальше плюнул. Эффект превзошел все ожидания Андрея. По рядам высокопоставленных зрителей прокатился одобрительный ропот: верблюжья жвачка попала Рыцарю Ночи точно в шлем и залепила его от лба до подбородка, совершенно закрыв смотровую щель.

Верблюд едва успел отскочить в сторону, как мимо него пулей пронесся черный всадник, едва не сбросив Андрея развевающимся плащом.

Завывая от обиды и негодования, Рыцарь Ночи ускакал далеко в поле, а Андрей, оправившись от испуга, с упреком обратился к своему скакуну:

– Он же нас чуть не сшиб.

– Во-первых, не нас, а тебя, - поправил его верблюд.
– А во-вторых, ты ничего не понимаешь в тактике и стратегии боя. Это был отвлекающий маневр. Положись на меня, мальчик. Я старый вояка, знаю, по чем фунт лиха и как бороться со всякими темными личностями вроде этого невежи.
– Верблюд медленно развернулся и мелкой рысью засеменил вслед Рыцарю Ночи.
– Сейчас я его догоню и окончательно победю, - заявил он.

– Вообще-то, победить его должен я, - возразил Андрей.

– Да?
– искренне удивился верблюд и в нерешительности остановился. Тогда зачем ты вызвал меня? Покататься?

Пока Андрей объяснял верблюду, что его привело в замок Феи, Рыцарь Ночи вернулся и выехал на середину площадки.

– Во-второй раз этот гнусный мальчишка отказывается драться со мной честно!
– закричал он, от возмущения приняв нормальные человеческие размеры.
– В прошлый раз он закидал меня тухлыми яйцами, теперь - оплевал с ног до головы! Это же совершенно не по-рыцарски! Он же нарушает правила ведения турнира! На плюющихся горбатых кобылах отродясь никто не выходил на поединок!

– Если он ещё раз непочтительно отзовется о моих горбах, я за себя не ручаюсь, - угрожающе проговорил верблюд. Зато Андрей, уличенный в нерыцарском поступке, застыдился и тяжело вздохнув, сказал:

– Он прав. Я не должен был использовать новое оружие. Это нечестно. Андрей сполз с верблюда на землю, попрощался с ним и пошел к оскорбленному противнику.
– Простите, рыцарь, - обратился он к Рыцарю Ночи.
– Я готов сразиться с вами в честном бою.

– Ну и зря, - крикнул ему вдогонку верблюд.
– Он же тебя обдурит как маленького. Подлый всегда только и ждет, когда честный начнет выказывать свое великодушие. Тут-то он его и берет голыми руками, без всякого благородства и душевных переживаний.

Андрей остановился на полпути, подумал и ответил:

– Каждый сам выбирает, подлым ему быть или честным. Я нарушил правила турнира и теперь хочу все исправить.

Никто и не заметил, как рядом с верблюдом снова образовался Павлик. Его воинственный вид и рыцарское облачение красноречиво говорили о том, что он собирается делать. Тускло поблескивая старым серебром, на нем как влитые сидели тяжелые доспехи. Огромный султан из серых страусиных перьев покачивался у него на голове словно куст на ветру. А в руках он держал кованную палицу величиной с добрую виолончель.

– Стойте!
– закричал Павлик.
– Я сам буду с ним сражаться.

– Ты вернулся?
– удивленно воскликнул Андрей.

– Да, - радостно ответил Павлик.
– У меня больше нет температуры и почти не болит горло. Наверное я победил болезнь.
– Он снизу вверх с уважением посмотрел на верблюда и спросил, обращаясь к своему другу: - Это мой скакун?

– Как же, твой, - презрительно ответил верблюд.
– Много здесь таких сопляков шляется. Наденут на голову черте что и думают, что им все позволено.

– Ну тогда я и так справлюсь, - сказал Павлик и взмахнул над головой своим ужасным оружием. Воздух от богатырского взмаха загудел как колокол, а Рыцарь Ночи, до сих пор молчаливо наблюдавший за невесть откуда взявшимся противником, поежился и ещё немного уменьшился в размерах.

– Давай, Пашка!
– подбодрил его Андрей.

– Даю, - ответил Павлик и с криком: "А-а-а-а!" кинулся на врага.

Палица крутилась у Павлика над головой словно вертолетный винт, доспехи звенели на нем литаврами, и этот звон плыл над землей, разносясь по всей округе.

Черный конь Рыцаря Ночи закрыл от ужаса глаза, попятился назад и жалобно заржал. Его хозяин ещё пытался как-то совладать со своим скакуном, но паника уже овладела обоими. Павлику оставалось до противника всего несколько метров, когда конь с рыцарем вдруг резко взмыли в воздух и почти мгновенно исчезли в низких черных тучах. И тут же все присутствующие снова оказались в тронном зале замка. Фея сидела на своем монументальном троне, на губах её играла удивленная улыбка, а в глазах можно было прочитать уважение к новому рыцарю страны Серых Снов.

Церемония принятия Павлика в рыцари была как две капли воды похожа на ту, которую прошел Андрей в стране Розовых Снов. Все происходило в торжественной тишине, а уютное потрескивание пламени множества свечей делало церемонию лишь таинственней и значимее для новоиспеченного рыцаря.

– Отныне ты являешься рыцарем страны Серых Снов, - произнесла Фея. Доблестью и отвагой ты вполне заслужил этот почетный титул. Но помни, что бы с тобой ни случилось в твоем мире, ты должен соблюдать кодекс рыцарской чести и хранить в тайне все, что здесь увидел.

– И я никому не могу рассказать, что со мной произошло?
– спросил Павлик.

– Никому, - подтвердила Фея.
– Тот, кто много болтает, уже никогда не найдет дорогу сюда. Либо не вернется отсюда. А теперь, по закону моей страны, ты можешь попросить меня о чем угодно, и я исполню любое твое желание.

– Да?
– обрадовался Павлик и задумавшись, произнес: - Я хочу... Я хочу...
– Затем он посмотрел на Андрея, вздохнул и добавил: - Я много чего хочу, но я обещал своему другу...

– Чего же хочет твой друг?
– спросила Фея.

– Понимаете, Ваше Величество, - выступив вперед, сказал Андрей.
– Я где-то потерял ключи от квартиры, но если их здесь нет...

– Их здесь нет, - перебила его Фея.

– Тогда мне нужна Книга Судеб, - проговорил Андрей и вкратце пересказал Фее историю Синего Друга.

– В моей стране нет Книги Судеб, - выслушав историю, сказала Фея.
– Но я знаю человека, о котором ты говоришь. Каждому встречному он рассказывает о том, как разочаровался в жизни, а значит обречен жить в стране снов потому что не понимает, что смысл жизни в самой жизни, а смысл жизни человека - в служении истине.