Путь старых богов

— Очень похоже на вампира.

— Они тоже живут в твоем мире?

— Нет, не живут. Мы даже не знаем, есть ли они на самом деле. Но у нас живут… истории про них — я улыбнулся собственному каламбуру, вспомнив истории про графа Дракулу и его последователей.

— А чем они отличаются от обычных людей в ваших историях?

— Сейчас подумаем — так, а действительно, чем? Историй много, и чуть ли не в каждой у них есть новые способности. Но если свести в кучу то, в чем все сходятся… — Вроде бы большей силой, выносливостью, скоростью движений, жить могут вечно, предрасположенность к какой-то определенной магии, необходимость высасывать то ли кровь, то ли энергию. Вампирить — значит что-то вытягивать у другого — отсюда и название — вампир. А, еще у них есть клыки (вроде, чтобы легче было кусать своих жертв), они очень бледные, и то ли вообще не переносят дневной свет, то ли он им неприятен. Ну вот и все.

Лицо Мина стало довольным, как у кота, обожравшегося сметаны:

— Похоже на правду. По легенде, учитель Фудзивара учил Первого жреца днем, а учитель Кишуа — ночью. Мда, просто замечательно. Ты, это, не рассказывай больше никому про них ничего, хотя бы пару дней, ладно? А я за эти интересные подробности про бессмертных учителей выманю у Намикрия одну историю, он в ней участвовал, гад, но рассказывать не хочет — мол, найди то, что мне будет интересно — тогда и расскажу. А теперь мы поторгуемся — потер в предвкушении руки Мин.

— Подожди, а почему бессмертных? Ну, вампир — понятно. А этот, как его там, второй учитель, он же обычный человек!

— Это ты так думаешь — поддразнил меня Мин — А вообще сам подумай — они учили Первого жреца пятьдесят (!) лет, а потом куда-то ушли. И за все это время (как утверждают хроники) они ни капельку не изменились. Так могут только бессмертные… или очень сильные чародеи, но даже они не вечны — просто стареют медленней обычных людей, и это заметно. Ладно, пошел я искать Намикрия — думаю, мне можно еще несколько часов погулять. Хоть Минаэль будет ругаться, ну и пусть — целитель такой и должен быть — добрый, но вредный. А не просто вредный, как Авели — ухмыльнулся Мин.

— Если хочешь — пошли со мной, вместе послушаем.

— Ну, пошли. А что за история?

— Намикрий собирает чучела разных животных. Чего у него только нет в коллекции! — он мечтательно покачал головой. — И у него есть голова каменного зверя, представляешь? — и он пустился в пространные описания, которых как раз до дома Намикрия хватило. Из описаний я выяснил две вещи:

Первая — если увидел каменного зверя — беги. И чем быстрей и дальше — тем лучше. И вторая — если все-таки увидел — то беги, не беги… бесполезно.

Это живая легенда Драконьих гор. Обитают они не только в самих горах, но и в предгорье. С виду — самая обыкновенная ящерица, каких ползает много, охотясь за мелкой мошкарой… только она метра четыре длиной, а высотой до полутора метров — настоящий плотоядный монстр. Практически непробиваемый панцирь сероватого цвета, за что и получил свое название — каменный зверь. Расцветка панциря позволяет сливаться с окружающими камнями, а неплохая скорость движений и немаленький рост вместе с крепчайшей природной броней делают его очень опасным противником. Да, еще у него есть «милая» способность — практически неуязвимость для магии в горах и среди камней. Как только в него направляется заклинание, энергия каким-то образом распределяется по окружающим камням. Например, в него направляют ледяную молнию — итог для любого незащищенного от магии существа один — обледеневшая тушка. А каменный зверь после того же самого даже не почешется, а окружающие его камни обледенеют! И так со всем спектром магии — ну, а камням обычно абсолютно без разницы магические эксперименты. Но за все возможности надо платить — этот закон неизменен для всех. Пока броня на нем, он почти неуязвим, но и не может расти. Поэтому раз в год он скидывает ее, и пока не образуется новая — зверь растет. В это время он прячется, используя накопленные запасы. Вообще-то, он практически вымер, хотя, говорят, его еще можно встретить, изрядно побродив по Драконьим горам… вот только вряд ли найдется кто-нибудь настолько глупый, что будет искать этой встречи.

Так, за рассказом, мы добрались к жилищу Намикрия. Мин уверенно постучал в дверь. Молчание. Мы переглянулись. Постучал еще раз — и дверь ему открыла какая-то девушка.

— Ты чего шумишь? — поинтересовалась она, зевая, и потирая заспанные глаза кулачком.

— А… мы к Намикрию — неуверенно ответил Мин.

— Его нет, он куда-то ушел. Только вот ты мне скажи, я причем? Мне-то зачем не давать спать?! Вот так всегда — только — только прикорнешь на несколько минут…

— Так уже за полдень перевалило — машинально ответил я. А Мин страдальчески скривился.

— А ты кто такой, чтобы мне указывать, который час? — тут же оживилась девушка. — Ты что, песочными часами работаешь?! Да я…

— Извини Лидия, у нас просто срочное дело. Если Намикрия здесь нет — мы побежали его искать — и Мин, ухватив меня за руку, быстро утащил подальше. Ругань, несшаяся вслед, быстро прекратилась — стоило нам скрыться из виду.

— Вот зараза, просто фурия! — фыркнул Мин — Вечная с ней морока — придешь, бывает, к Намикрию, а там она… Нет, вообще-то Лидия довольно милая девушка. Но сестра Намикрия не переносит, когда ее будят — днем она отсыпается. А тебе не надо было ничего тогда говорить — я ее хорошо изучил. Если промолчать — то буквально пять — шесть фраз — и она утихает. А стоит вставить хотя бы фразу — и все — ругаться будет до бесконечности. Тут вот в чем дело — она художница. Рисует только по ночам. Работы хватает — зарисовки разных животных, мест, растений, зверей… список того, что требуется храму почти бесконечен. А днем она всегда отсыпается. Но если ее будят — вместе с ней просыпается сквернейшее настроение, которым она спешит поделиться с ближним своим (а именно — с теми нехорошими людьми, которые ее будилят, пока светит солнце). Так что будить ее днем рискует только брат. А я как-то выпустил это из виду — уж очень хотелось выпытать историю у Намикрия.

— Ясно. Ночная пташка — улыбнулся я. — Я и сам раньше предпочитал ночной образ жизни, так что отлично ее понимаю. Но по — моему, ты увлекся. Тебе уже пора обратно, а то целитель будет ругаться.

— Ну и ладно — беспечно махнул рукой Мин.

— И ничего не ладно. Иди давай, тебе еще нельзя столько двигаться.

Я беспокоился за друга, зная его реальное состояние.

— Тоже мне мамочка нашлась — фыркнул Мин. А потом тяжело вздохнул — Ладно, раз и ты тоже зануда, как и все остальные — пойду отлеживаться

Я проводил Мина, и, прикинув по времени, что уже пора на занятия к Мориусу, поспешил к нему.

…Мы сидели друг напротив друга. Я привычно выполнял упражнение по концентрации, и учился видению ауры. На этот раз мне нужно увидеть ауру Мориуса. Но как я не старался, почему-то ничего не получалось.

… — Я тебе уже в который раз повторяю — объяснял пожилой настоятель — нет никакой разницы между видением своей ауры, и чужой. Это одно и то же упражнение. А если у тебя не получается, то нужно просто продолжать попытки. И все. Попробуй, — тут Мориус задумчиво потер нос — если уж у тебя получается видеть свою ауру, сначала сконцентрируйся на этом. Как получиться — скажешь. Приступай.

Я пожал плечами, и сконцентрировался. Через некоторое время увидел свою ауру. Она чем-то похожа на кокон, или футляр, который сделал кто-то всемогущий, надев при этом на человека. Этот футляр повторял все изгибы и формы тела, будучи при этом немного больше самого тела, и находясь на некотором расстоянии от него. Аура состояла из разноцветных линий, как какая-нибудь плетенная вещь, причем, если хорошенько присмотреться, то становилось видно, что плетения линий неоднородны. В некоторых местах линии сплетались в узелки. В других узор плетения немного отличался от окружающего. Например, на левой ноге, там, где когда-то был перелом, один участок немного отличался от окружающих. А самое интересное место в ауре, на мой взгляд, было над головой. Там виднелся… нимб, похожий на те, что на земных иконах «украшают» головы святых. Как оказалось, это и был дар Никкасу, которым он одарил своих жрецов. Забавно, если исходить из земных аналогий, то у них тут все монахи потомственные святые.

— Готов? — голос Мориуса отвлек меня от рассматривания собственной ауры

— Да, что дальше делать?

— Вспомни, что тебя сейчас окружает, посмотри на это все.

Я постарался мысленно отстраниться от своего тела, и осмотреться вокруг. В этом состоянии я продолжал видеть тусклые ауры окружающих предметов…

— Я опять вижу только ваш силуэт, но не ауру.

— Ладно, это нестрашно. Ты видишь то место, где я должен быть?

— Да, конечно.

— Присмотрись к нему повнимательнее, я сейчас тебе немного помогу.