Путь старых богов

— Не за что, вы же знаете, что я вам очень обязана.

Висан в ответ коротко кивнул, и ушел, а Лидия осталась стоять на месте, раздумывая, зачем ему могут быть нужны такие сведенья. Любопытство — это одна из основных черт практически любой женщины, и даже нельзя сказать, во вред оно или на пользу — смотря с какой стороны на это смотреть. Сейчас любопытство победило, и целительница решила проследить за Висаном. Многие маги Жизни, достигнув определенного уровня развития, обнаруживали у себя дар. Дар ощущать, или повелевать, в общем, как-то воздействовать на живую природу напрямую, без заклинаний. У каждого это проявлялось по — разному. Ускорить рост травы, ощущать живых существ на большом расстоянии, управлять насекомыми, заставить зацвести осенью дерево, или приманивать дичь, ощущать те же чувства, что ощущает какой-нибудь зверь — вот далеко не полный перечень уникальных способностей магов Жизни. У Лидии тоже недавно проявился подобный дар — она могла управлять голубями и видеть то же, что видят они. Ну, точнее, лишь одним, и на не очень большом расстоянии — несколько десятков миль, но Лидия надеялась, что со временем ее дар усилится — этому должны способствовать тренировки. Поэтому она вынесла из сарайчика клетку с молодым лесным голубем, и, взяв его под контроль, открыла клетку. Летунчик (так она решила назвать своего голубя) не очень уверенно выбрался из клетки и полетел за Висаном. Лететь пришлось недолго. Буквально через несколько сотен шагов ее благодетель подошел к еще двоим, и Летунчик, повинуясь воле целительницы, тихо сел на ветке в десятке шагов от них. Слух дикой птицы позволял услышать даже шепот на таком расстоянии.

— Их двое, и мы их как-то пропустили. Ушли пару часов назад. Двое молокососов — один маг — подмастерье или даже ученик, другой — воин, тоже, наверное, несильный.

— Сомневаюсь, монахи всегда славились, как отменные бойцы… правда, то, что они очень молоды — это нам на руку. Со старым магом и опытным мечником мы можем и не справится, разве что с помощью оборотня — услышала Лидия какой-то знакомый голос. Она решила поменять место, и голубь послушно взлетел, перелетая на новое дерево так, что бы увидеть лица людей.

— А что Лидия? — спросил Олинн.

— Ничего, не узнала, как обычно — спокойно ответил Висан, снимая парик, накладную бороду и вытирая грим с лица. И Лидия, видя все, что видит и слышит птица, с изумлением и гневом опознала двоих из трех стоявших людей — своего бывшего учителя Олинна и его ученика, Милина, успешно изображавшего Висана.

— Ясно. — Олинн, до этого времени стоявший неподвижно, развел сомкнутые руки, как бы очерчивая по невидимому кругу над каждым из своих спутников и собой, и устало прислонился к дереву. — Я накинул на нас «Броню вечности» (Милин удивленно кивнул, а наемник недоуменно приподнял бровь, показывая, что не понял) — Милин — обьясни ему, а я пока передохну чуток, даже для меня оно чересчур мощное.

— «Броня вечности» — это одно из высших заклинаний Жизни, делает на некоторое время тебя быстрее, и сильнее и… ну, и еще попутно увеличивает некоторые твои качества. Правда, можешь не надеяться — ни против физической атаки, ни против магической это ничего не меняет — поэтому будь осторожен. Да, и еще — чем дольше и больше ты двигаешься — тем быстрее истощается это заклинание.

Олинн отошел от дерева, прислушался к себе — вроде самочувствие стало нормальным.

— Готовы? — глянул он на свой отряд — тогда вперед — и они побежали по следам монахов, используя оборотня как охотничью собаку — след был совсем свежий. «Броня вечности» позволяла им бежать без передыха очень долго, поддерживая и усиливая их.

Через некоторое время где-то по дороге в Ритис:

Мы шли по лесу. Первым шел Мин, зорко оглядывая окрестности (зрение у него было просто отменное, да и ходить по лесу он умел гораздо тише). За ним, метров через пятьдесят шли мы — Вукх с Линой, и я, на ходу вспоминая прочитанные книги и пытаясь их переварить. Я впервые получил разом столько информации, и мозг протестовал, требовал прекратить его нагружать.

«Лентяй я» — со вздохом констатировал собственные потуги, и прекратил их — «Вспомнил всего одну десятую книги — а уже устал. Нет, надо работать над собой» — в который раз дал я себе зарок, и отвлекся на какого-то голубя, начавшего мельтешить передо мной. Птица кружила передо мною, и явно пыталась привлечь мое внимание. Я хмыкнул — как-то, будучи сильно выпивши, я общался с березой, изливая ей свою душу и повествуя молчаливой слушательнице о своей нелегкой жизни. Но потом меня обнаружили мои не менее выпившие друзья, и утащили обратно — к костру, гитаре и веселой компании. Но вот с животными меня никогда не тянуло общаться — я их уважал исключительно в жареном виде на сковородке. — «Хотя все когда-нибудь случается в первый раз» — закралась непрошенная мысль в голову, когда я увидел, как голубь, убедившись что привлек мое внимание, начал что-то царапать клювом на мягкой коре какого-то дерева. Я с любопытством подошел поближе, но голубь никак не реагировал на мое приближение, быстро царапая что-то.

— Ты случайно не художник? — поинтересовался я у птицы, но она, видно не оценив юмора, что-то возмущенно курлыкнула, и быстро улетела. Я присмотрелся — и вместо просто множества царапин, как подсознательно я ожидал, увидел выцарапанные клювом корявые, но вполне отчетливые слова: СЗАДИ ВРАГИ. СПАСАЙТЕСЬ.

— Однако… — неопределенно отреагировал видевший это все действие десятник.

— Мин, иди сюда, глянь! — позвал я друга. — что делать будем? — обратился я уже к Вукху.

— Мин, быстро слазь на во — он то дерево, и глянь — ты зоркий, может чего и углядишь. — распорядился десятник. Мин без возражений шустро, почти как белка вскарабкался на огромное дерево, верхушка которого явно возвышалась над кронами окружающих деревьев. Через пару минут он спустился обратно.

— Кажется, кто-то есть. В нескольких милях отсюда взлетела кем-то испуганная стайка птиц.

— Но это необязательно враги — попытался было сказать я, но был остановлен небрежным взмахом руки Вукха

— Пока не доказано обратного — считай, враги. Уходим в сторону, быстро. Следов стараться не оставлять. Лина — не отставай от меня.

И мы побежали по лесу, уже переставшему казаться светлым и приветливым. Дурные предчувствия начали терзать опытного десятника, но он не подал виду и продолжал бежать, направляя свой маленький отряд вглубь леса, подальше от тропинки.

— Все, я больше не могу — Лина в изнеможении остановилась, затем, не в силах даже ровно стоять, присела на корточки. Ее худенькие плечи судорожно подергивались, девочка присела на корточки и пыталась отдышатся. Мы на некоторое время застыли, прислушиваясь к лесу. Но слышно было только судорожное дыхание Лины. Постепенно ее дыхание становилось тише, и мы начали слышать разные тихие звуки — стрекотание насекомых, шелест листьев…

— Кажется, тихо? — с надеждой спросила Лина.

И тут же, словно специально опровергая ее слова, раздался далекий шум, на грани слышимости. Прошла томительная секунда, другая — и раздался треск какой-то ветки ближе.

— Нам от них не удалось оторваться — спокойно констатировал Вукх, и тут же принялся раздавать приказы немногочисленным спутникам:

— Лина, беги вон туда, метров на сто, спрячься там… или залезь на дерево, и сиди тихо, как мышка — что бы не случилось — ты здесь не нужна, ясно? — девочка только кивнула — тогда беги. И повернулся к нам:

— Так ребята, готовьтесь к бою — и подал пример, быстро вытаскивая из сумки и заряжая арбалет. Мы с Мином переглянулись — и стали справа от десятника, тоже готовясь. Мин просто вытащил свои мечи, и стал спокойно ждать, поглядывая краем глаза за мной и Вукхом. Десятник уже успел зарядить арбалет и воткнуть в землю возле своей левой ноги торчком секиру, и сейчас напряженно ждал, держа арбалет в руках. Я же активизировал в левой руке «водяное щупальце», вооружив его тяжелым метательным ножом, и отвел его назад, изготовившись к атаке. Создал несильный «щит текущей воды», вкинув в него около одной пятой всей доступной мне маны (все остальное я решил оставить для боя). В правой руке создал заготовку «черной молнии» — больше я пока ничего сделать не мог. У меня получалось держать только три заклинания активным, а если я делал еще одно — то приходилось прикладывать невероятные усилия, чтобы контролировать их все сразу. Ни о каком быстром применении заклинаний речь уже не шла — я сражался сам с собой. Правда, изначально мне и два сложно было удерживать активными. Так что это было просто делом практики — мой учитель по боевой магии, брат Мохад мог держать двенадцать (при этом утверждая, что это почти предел человеческих возможностей). Потому четвертое заклинание я создать не рискнул…

…Мы увидели бегущего к нам оборотня. Он был, кажется даже быстрей и больше того, с которым мы «познакомились» у домика целительницы. Я напрягся — снова увидеть такую тварь я уже не ожидал. Не став в этот раз тратить на него бесполезную «черную молнию», поджидал, пока он приблизится на расстояние, достаточное для удара «водяным щупальцем». Десятник вскинул арбалет, ловя «чистый» выстрел. И вдруг откуда-то сбоку, наперерез ему бросается какая-то белесая тень.

Раз — промелькнуло что-то перед нами. Два — и абсолютно белый оборотень почти вполовину больше своего собрата небрежным движением когтистых лап отрывает ему голову. Потом поворачивается к нам, подмигивает(!) и беззвучно растворяется прямо на том месте, где только-что стоял.

— Ни… себе — что это было? — слышится удивленный голос Вукха.

И тут показываются остальные наши преследователи — двое в легких доспехах, и один в курточке, похожей на наши и черном плаще. Кустарник помешал им разглядеть издалека мертвого оборотня и нас, спрятавшихся за деревьями, и они выбежали на открытое пространство, чем мы не замедлили воспользоваться. Наше преимущество оборачивается болтом Вукха, пробивающим горло одного из них. Я тоже попытался повторить успех десятника, и ударил «водяным щупальцем» с метательным ножом незнакомца в курточке, но нож лишь жалобно звякнул, и отскочил куда-то. Очевидно, незнакомец оказался магом, применившим «каменный щит» — щит магии земли, рассчитанный противостоять физическим атакам.