Путь Стратега 7. РеалРТС

Однако в безумии, творящемся сейчас на Севере, кажется, удалось создать демонов более классических. Полных злобы, ненависти и всех других пороков. Мертвецы Севера щедро поделились своей черной яростью с гостями из других миров.

Абоминация душ или когда демон одержим людьми. Хор мёртвых голосов свел с ума и так безумных сущностей. Точнее изменил суть их безумия. Очеловечил.

Обычные демоны создавали для себя функциональные, простые и похожие друг на друга тела. Черная шкура, когти, зубы, мышцы, скрученные жилы, горящие глаза. Абоминации же проявляли куда большую фантазию.

В небе над Бьорторном воплощались в реальность два десятка кошмаров жанра боди-хоррор. Из ядовито-химических оттенков пламени Порчи оформлялась блестящая сырая плоть, лишенная шкуры. Одни так и остались освежеванными с рождения, другие покрылись шерстью, третьи человеческой кожей.

Это все напоминало средневековое восприятие ада, помноженное на анатомические детали. Одни демоны щеголяли звериными мордами, другие обладали десятком человеческих лиц, часть из которых находилась на груди.

Однако кое-что общее у тварей было. Все они воплотились гуманоидными чудищами примерно два с половиной метра ростом. Половина обладала перепончатыми крыльями. Треть рогами. Бескрылые абоминации тут же устремились вниз. Рухнули, пробивая собой крыши домов или врезались в мостовую. Сломанные кости этим тварям не страшны. Пока не страшны. Но как добавиться подавление, им станет не так весело ломаться и регенерировать.

Встретив нового врага, надо понять на что он способен. Благо мой дар позволял это сделать заранее. Единственное, надо было действовать быстро. Пока твари не начали демонстрировать нам способности сами.

Открыл список.

Плохо. Очень плохо. Способностей довольно много. Есть атакующие, включая дистанционные, разумеется, поднятие нежити, регенерация и…

«Надо уничтожить их как можно скорее», — передал я всем, включая Элемера.

Стрелы ненависти мёртвых

Человеческие эмоции — сложная сфера познания даже для самых могущественных чародеев. Однако разрушительная сила Порчи сумела найти ключ к сердцам людей. Эта способность позволяет выстреливать несколькими снарядами, содержащими концентрированные отпечатки чужой ненависти.

Объем расхода: 536.

Эффекты:

— выпускает три самонаводящихся снаряда, не наносящих физического вреда

— снижение влияния боли на мораль и выносливость на 32% на 29,6 минут

— цели получат от 75–121 энергии за 3,2 минуты.

— цель с шансом 14–47% перестаёт отличать союзников и врагов. Этот состояние длится до 18,5 минут после чего проходит или переходит в новое состояние «Ненависть ко всему живому».

— цель с шансом 12–32% получает «Метку сопричастия Гибельной Порче»

Здец.

Если они сейчас начнут этой гадостью шмалять в городе, а они начнут, то всякие шансы на его спасение исчезнут. Остатки адекватных людей начнут бросаться друг на друга. Паника и хаос затопят последние островки стабильности.

Демоны-абоминации распределились по городу неравномерно. В основном они лезли к нам. Что ж, это даже упростит задачу.

Я надеялся, что с ними разберётся Элемер. По крайней мере с летающими целями. Но, оказалось, что демоны не единственная опасность. Вместе с абоминациями в город спустились ещё две фигуры, объятые пламенем скверны.

Чародей, присягнувший Порче

Заклинатель

Нежить

Когда-то это были магистры Хрустальной Гробницы. Они по-прежнему носили белые маски, теперь исписанные уродливыми шаманскими узоры. Из-под черных одеяний монстров торчали фрагменты неестественно разросшихся костей и плоти, покрытой язвами. Враг выпускал против нас свою тяжёлую артиллерию.

Демоны Порчи тут же использовали эти самые стрелы ненависти. Они выглядели как бледно-красные сферы, полные кричащих призрачных оскалов. Стрелы двигались быстро, проходя насквозь неодушевлённые предметы. Вполне возможно, что обычные люди и даже другие стратеги их не видят. Очень уж эти снаряды напоминали тени мёртвых. Однако полноценными призраками сферы не были.

Когда-то Арамиа рассказывала мне, что Гробница научилась создавать искуственные тени. Призраки никогда не живых существ. Эти штуки были чем-то наподобие. Ошметками агонизирующих душ. Призрачным гноем их ненависти, обращённым в оружие. Новым средством распространения заразы безумия.

Шанс впасть в неконтролируемую ярость имел довольно большой разброс. Аж 14–47%. Если вчитаться в дополнительные подсказки, то становилось ясно, что он зависит от множества факторов. Текущего показателя морали, ситуации вокруг, личных особенностей человека. В Бьорторне с этим сейчас все было очень и очень плохо. Полно истощённых, перепуганный либо озлобленных людей, переживших тяжелые потери.

С высоты взора стратега я видел как индикаторы морали некоторых северян после попадания в них сфер вспыхивали ярко-оранжевым. После этого людей накрывала неконтролируемая ярость. Те кто пытались тушить пожары, с пустыми вёдрами или даже кулаками накидывались на товарищей. Ополченцы, рубившие зомби, расправившись с мертвецами, переключались на живых людей.

Первый же залп двух десятков абоминаций обратил в безумцев около сорока северян. А чародеи Порчи ударили по Дворцу хорошо знакомыми мне духами-преследователями. Стены на первый раз выдержали взрывы. Лишь ослабленный Ксальтотумом потолок слегка осыпался в главном зале. Стены выдержали. Гораздо хуже держались люди. Зловонная, оборванная толпа беженцев заметалась по набитым комнатам, топча тела ослабевших.

— Я этими займусь, — решительно объявил Элемер.

«Вы можете поднять в воздух кого-то из подавителей?» — спросил я, но магистр уже вошёл в режим: вижу цель, не вижу препятствий, не слушаю советов.

— Сам справлюсь, — ответил он.

Кожа Элемера снова становилась прозрачной, а под ней струилась раскаленная энергия.

Маг щелкнул пальцами. Блеснуло красным и достаточно узкое окно-бойница в комнате, где мы сейчас находились, расширилось. Камни треснули, вывалившись наружу. Выпендрежник старый. Мог бы и через вершину башни уйти. Но нет, использовал телекинетический удар. Грохот упавших камней ещё сильнее напугал паникующих беженцев.

Элемер спешил как можно скорее расправиться с бывшими собратьями по магическому искусству, которые променяли власть разума на безумие Порчи. Они сработали на него словно красная тряпка для быка. О наших интересах Элемер тут же забыл. Никакой блин слаженности. Будь он в легионе, то получил бы палок сорок за такое самоуправство и стоял бы в дозорах, пока ноги не отсохнут.