Путь воина

— Мальчишка! — сказал словно сплюнул Меньшиков. — Всеслав играет им как хочет, а тот и рад ничего не делать! Того гляди, появится еще одно действующее лицо и возьмет власть в свои руки, пока эти… яйца мять будут.

— Не горячитесь так, Ваше Высочество, — Абу-Хан, в отличие от Великого князя, сохранял невероятное спокойствие. — Его можно понять. Пойти на крайние меры против родного дяди, да еще весьма искушенного в политических интригах, Владимиру крайне тяжело. А вот сам князь без колебаний расправится с семьей государя.

— О чем я и говорю, — проворчал Меньшиков, наливая себе из бутылки золотисто-соломенного вина. — Историю пишут победители. Это аксиома. Кто через десять лет вспомнит, каким образом Великий князь Владимир уничтожил мятежников? Главное, результат. А насчет Данилы — верный ход, князь. Он обязательно затаит злобу и в самый неподходящий для Владимира момент ударит в спину. Лучше ему покинуть Россию и жить в Японии под присмотром своего тестя. Тот ему не даст геройствовать. Барон, что вы впали в меланхоличную задумчивость? Тоже боретесь с рефлексиями?

— Ни в коем случае, — спокойно, не обращая внимания на затаенную в голосе Великого князя Михаила то ли иронию, то ли ядовитую подколку. — Жизнь отучила искать варианты там, где их вовсе нет. Я сразу понял, что князь Всеслав не намерен отступать, иначе в Угличе мы бы наблюдали примирение сторон. В нашей ситуации есть один нестабильный фактор, который невозможно просчитать.

— Вы про княжну Тэмико? — догадался Абу-Хан.

— Да, — неохотно откликнулся Никита, давая знак слуге, чтобы тот убрал осколки бокала с пола. Дождавшись, когда он выйдет из беседки, добавил: — Я с ней знаком не так близко, но уверен, что своим принципам она не изменила бы, не шантажируй ее князь Всеслав.

— Так что, господа советники, будем делать? — Абу-Хан взял в руки гроздь винограда и неспешно отщипывая ягоды, кидал их в рот. — На благоразумие ярославского наместника надеяться не приходится. Выходит, не зря император приказал мне взять с собой волкодавов графа Сумарокова. Проведем операцию «Скальпель» с их помощью. По крайней мере, они не встретятся со своими друзьями, вдруг оказавшимися в стане мятежников.

— В Ярославль еще проникнуть надо, — заметил Никита. — По воздуху не получится. Там неплохая ПВО в виде скорострельных пушек и магов-воздушников. Будут большие потери. Блокпосты вокруг города тоже серьезные.

— Подготовка к операции займет какое-то время, — задумался Меньшиков. — Всеслав Юрьевич выторговал себе два месяца передышки. Нам нужно уложиться в месяц, чтобы использовать фактор внезапности.

— Проникаем на территорию дворца несколькими группами, которые будут отвлекать охрану, а наши волкодавы прорываются к Всеславу и ликвидируют его, — Абу-Хан по-армейски рубанул рукой. — Это вкратце. Если Владимир согласится, проработаем его досконально. Нужны люди, которые хорошо знают расположение комнат в особняке, количество охраны, сколько магов в наличии… ну и прочие мелочи, которые никогда не помешают.

— В подвале «осовцев» сидит Корней, — подсказал Никита. — Надо начинать с него, потому что он многое знает. Здесь есть хорошие спецы по ментальным допросам.

— Ну что ж, судари, — оживился Тарковский. — Рад взаимопониманию. Осталось дождаться ответа Великого князя. Надеюсь, молодой человек не спасует.

* * *

Возле дверей апартаментов стоял молодой офицер с нашивками пятидесятника. Он козырнул Никите, и уточнив фамилию, протянул ему записку.

— Велели передать с КПП, — уточнил офицер.

— Кто именно?

— Иван Важников. Вам знаком этот человек?

— Да, конечно, — Никита развернул записку и бегло прочитал ее.

«Здравствуй, Никита! Появилось свободное время, решил приехать в Тверь и встретиться с тобой. Надеюсь, ты сможешь сегодня в семь часов вечера подойти к „Бочонку“? Посидим, пообщаемся. Если не сможешь, я не буду в обиде. Понимаю, что в связи с последними событиями тебе некогда. Но, в любом случае, подожду часок, вдруг надумаешь. Иван».

— А что за «Бочонок»? — Никита во время своего прошлого нахождения в Твери не слышал о таком названии.

— Да это пивная, — оживился офицер. — На Пивоварской находится. Там чуть ли не вся улица сплошь из мелких пивоварен состоит. Раньше такой запах стоял, с ног сшибало! Зато теперь фильтры всякие внедряют, Великий князь распорядился…

— Хорошо, — прервал его Никита. — Я как-то могу выйти за пределы Кремля?

— Только с разрешения коменданта. Если хотите, могу проводить.

Комендант в чине майора долго изучал жетон, который был у всех представителей миссии, с личной подписью государя и его магической печатью. Никита предположил, что он больше думал о том, правомерно ли выпускать такое важное лицо из резиденции, да еще без охраны, хотя перед ним стоял телефон. Подними трубку и выясни вопрос.

Что он и сделал через пять минут мучительных раздумий. Обрисовав проблему, майор еще долго выслушивал невидимого собеседника, потом коротко обронил:

— Так точно, все понял.

Положив трубку, майор вытащил из ящика стола чистый бланк, вписал в него данные из жетона, подышал на обыкновенную мастичную печать и обрушил ее на край пропуска.

— У вас время до двадцати двух, господин барон, — предупредил комендант, аккуратно передвинув бланк на край стола. — По инструкции я обязан вам предоставить охрану, но Глава ОС убедил меня, что вы вполне можете справиться с проблемами в одиночку. Тем не менее, будьте осторожны, ходите только по оживленным улицам, не лезьте в переулки, не старайтесь помогать всем страждущим и несчастным. Завлекут куда-нибудь в потаенное место и прирежут. Даже магия не поможет.

— Я вас понял, господин майор, — выслушав коменданта, вежливо ответил Никита, не пытаясь убедить его в своей абсолютной безопасности. «Бриз» он обязательно наденет. Защитный комбинезон прекрасно защитит от коварного удара ножом или нескольких выстрелов. Но зачем это знать незнакомому человеку? Да и жены ждут Никиту живым и здоровым.

Прежде чем выйти за пределы Кремля, он переоделся и предупредил Великого князя Михаила, что до десяти часов вечера его не будет. Меньшиков не стал препятствовать его уходу, только заинтересованно поглядел на невозмутимого Никиту.

— Старые друзья-подруги? — усмехнулся он.

— Скорее, друзья, — в тон ему ответил волхв. — Подруги уже все замужем, поэтому обойдемся простым общением.

Михаил Михайлович почему-то опустил глаза и махнул рукой, дескать, можешь идти. Никита про себя подумал, что у Меньшикова здесь точно есть какая-то пассия. Разговоры о его любви к артисткам и танцовщицам ходили анекдоты по Петербургу, и скорее всего, посылая младшего брата помогать миссии, император исходил из этого неприятного увлечения. Впрочем, Великий князь не маленький ребенок, знает, чем может закончиться тайное увлечение.