Путешествие тигра

Я пожала плечами, мне было абсолютно все равно.

В назначенное время я спустилась в гараж и стала ждать мистера Кадама возле джипа, бесстрастно глядя, как работники порта опускают трап, чтобы мы могли выехать на пристань.

«Рен меня просто бесит. Что он себе вообразил? Он что, всерьез думает, что может сосватать нас с Кишаном и все будет замечательно? Ну да, ведь Келси нужен мужчина! Любой, ей же все равно, она и так будет счастлива! Пхет сказал, что мне предстоит выбор. Но это никакой не выбор, это сговор! А я не нуждаюсь в том, чтобы мою судьбу устраивали без меня. Да, я понимаю, что непросто быть с девушкой, к которой не можешь прикоснуться, но ведь я готова была с этим мириться! Разве у этой проблемы не две стороны? Разве меня она касается не в той же мере, что и Рена?

Кишан сказал Рену, что он не был виноват в этой дурацкой истории с искусственным дыханием. Я жива и здорова. Со мной ничего не случилось. Неужели он думает, что я смирюсь с его переменой настроения? Нет, правда! Надо будет обзавестись букетом ромашек, чтобы гадать, любит он меня или нет. Если он не хочет быть со мной – ладно, его дело, но он не имеет права подсовывать меня Кишану или кому-то еще! Он не может заставить меня полюбить другого… Ох, ну почему моя жизнь такая сложная?»

Я стояла, жевала губу и в сотый раз думала об этом, поджидая мистера Кадама. Наконец он пришел и первым делом извинился за опоздание. Оказывается, он тоже не смог найти Рена.

«Замечательно! Пусть играет в прятки, если ему так нравится! У меня есть дела поважнее».

Мы с мистером Кадамом накупили полную сумку разных предметов, имевших отношение к воде или океану. За обедом в маленьком кафе мистер Кадам говорил со мной о разных мелочах. Он не дал мне никакого совета, если не считать пожелания быть счастливой. Впрочем, добрый старик не знал, каким образом я могу быть счастлива, однако он был твердо уверен, что так и будет.

Когда мы вернулись на яхту, я первым делом вытащила свой телефон с датчиком слежения. Теперь, когда мы расстались, можно было не беспокоиться о приличиях, и я с мстительным торжеством включила маленький экранчик. Метка Рена указывала, что он переселился в одну из гостевых кают внизу, однако надолго в одном месте он не оставался. Вечером я несколько раз отслеживала его со своего устройства. Это было приятно: позволять ему прятаться, но в то же время исподтишка следить за его передвижениями. Однако вскоре я стала чувствовать себя ревнивой подружкой, прочесывающей парковки в поисках машины своего бывшего. Мне стало стыдно, и я прекратила это занятие.

Вечером того же дня я вытащила сумку с нашими покупками и переложила ее содержимое в рюкзак. Мы купили солнечные очки, шлепанцы, раковины, сушеных морских звезд, маленькую медную бутылочку с водой из Ганга, солнцезащитный крем, живую золотую рыбку, кораллы, пакетик сушеных водорослей, бутылку питьевой воды, компакт-диск с записью океанского прибоя, а я еще добавила от себя перо океанской птицы, которое подобрала на берегу.

Закончив приготовления, я ненадолго вздремнула, а потом вышла с книгой на прогулочную палубу, где меня разыскала Нилима.

– Привет, мисс Келси! Как дела?

– Как обычно. А твои?

– Замечательно! Я хочу кое-что сделать для тебя, надеюсь, ты не станешь возражать.

– Что именно?

Нилима протянула мне кусок прекрасного шелка.

– Пожалуйста, возьми это сегодня ночью в храм Дурги.

– Ладно, возьму. А зачем?

– В этом храме существует особый пост для незамужних девушек, он называется Мангала Парвати Врата, или храмовый пост в честь Дурги Мангалурской. Летом женщины на протяжении многих месяцев ничего не едят по четвергам, а после этого подносят богине шелковые ткани.

– И зачем они это делают?

– Они верят, что богиня Дурга пошлет им красивого и доброго жениха.

– А, понятно.

– Да. Когда я узнала, что дедушка хочет посетить именно этот храм, я начала поститься, но не для себя, а за тебя.

– Значит, вчера ты ничего не ела? Вчера же был четверг!

Нилима перебросила через плечо свои прекрасные черные волосы.

– Да. Я пощусь уже давно, не только вчера. Ты, наверное, помнишь, что с тех пор, как мы поселились на яхте, я почти не выхожу к завтраку или обеду.

Я повернулась и взяла ее за руку:

– То есть ты не ешь уже больше двух недель?

– Все это время я пью только воду и молоко, но не беру в рот твердую пищу. Понимаешь, поскольку я не постилась каждый четверг этим летом, то понадеялась, что почти полный отказ от пищи на время плавания докажет богине искренность моих устремлений. Я хочу, чтобы Дурга помогла тебе обрести счастье.

– Нилима, я даже не знаю, что сказать! – Я крепко обняла ее. – Еще никто и никогда не делал для меня ничего подобного! Я с радостью возьму шелк и передам его Дурге сегодня ночью.

Она с улыбкой пожала мне руку:

– Знайте, что я жду вашего возвращения, чтобы прекратить свой пост. Так что удачи тебе, мисс Келси.

– Спасибо за то, что ты такая замечательная подруга! У меня никогда не было сестры, но я не могу себе представить лучшую сестру, чем ты!

– Ты тоже моя любимая подруга и сестра. Доброй ночи.

– Доброй ночи, Нилима.

Она ушла к себе, а я вернулась в свое кресло. Я сидела, задумчиво поглаживая кусок шелка, и думала о словах Нилимы, пока мистер Кадам не пришел за мной. Тогда я взяла рюкзак, забросила его за спину и надела на руку Фаниндру. Мы спустились в гараж, где встретили Кишана, который уже ждал нас с Золотым плодом, Шарфом и полным набором оружия, прихваченного на всякий случай.

Кишан открыл для меня дверцу джипа, а сам сел сзади. Внезапно дверь за моей спиной распахнулась, и Рен сел рядом с братом. Он быстро покосился на меня, потом захлопнул дверцу и пристегнулся. Поездка до города прошла в напряженном молчании.

Мы припарковались позади храма. Здание было ярко освещено, на мой вкус даже чересчур ярко, что делало его похожим на диснейлендовский аттракцион. Храм, как и все виденные нами ранее, имел коническую форму, но с обеих сторон к нему были пристроены квадратные здания. Если бы не золотые статуэтки, стоявшие в больших стеклянных окнах пристроек, они напоминали бы рестораны быстрого питания, торгующие едой навынос.

Из-за яркого ночного освещения храм казался золотым или оранжевым, но на самом деле он был белым с золотом. Когда я проворчала что-то насчет света, мистер Кадам объяснил, что в это время года храмы всегда освещают по ночам, однако внутри мы будем одни.

Мы вошли в храм через незапертые двери и миновали несколько проходов. Мистер Кадам провел нас по коридору, и мы очутились в просторном зале. В дальнем углу, освещенная со всех сторон и под всеми мыслимыми углами, сияла золотая статуя Дурги, восседавшей на золотом троне.

Глаза богини были закрыты, она была одета в красный шелк. Ее шею обвивали ожерелья из драгоценных камней и гирлянды свежих цветов. Когда я шепотом спросила мистера Кадама, неужели статуя сделана из чистого золота, он ответил, что она бронзовая, ибо все статуи Дурги делаются либо из камня, либо из бронзы. При этом они могут быть либо выкрашены золотой краской, либо позолочены.

На голове у Дурги красовалась причудливая остроконечная шапка, щедро усыпанная драгоценностями и обвитая гирляндами цветов, придававшими ей сходство с женской версией пернатого головного убора американских индейцев. Я разглядела только четыре руки богини и всего два оружия: топор и жезл. Две ладони статуи были покрыты резными символами. Алая краска покрывала губы Дурги. Эта позолоченная бронзовая богиня настолько сильно отличалась от каменных статуй, с которыми мы имели дело раньше, что я засомневалась, сумеем ли мы ее пробудить.