Путешествие в молодость

Честное слово, так и сказала.

Смахнула слезу, послала воздушный поцелуй и села в такси. Мы с Чижом ещё минут пять наблюдали, как пыльный шлейф растворяется в воздухе.

— Надо было хоть номерок взять, — вздохнул малой.

— Затупили, — согласился я.

Того, что нам не хватает этой шубутной и неунывающей девахи, мы поняли меньше чем через час. Через два начали скучать, а через пять, по деревенской традиции, уже сидели в бане и вовсю заливали горе остатками самогона.

— Мда, — вздохнул я, рассматривая оставшиеся литры, плескавшиеся на донышке десятилитровой банки.

Бахус сегодня мои подношения не принимал и алкоголь меня не брал. Совершенно. Точнее, хмель то чувствовался, а вот спасительного отрешения не было. Даже наоборот, чем больше мы пили, тем сильнее у меня кошки на душе скреблись.

Аналогичная ботва была и у Чижа. Мы даже про чёрного ворона, что кружится над нами, спели.

Один чёрт не помогло. Ещё хуже только стало.

Чайф тоже не спасал. А потом мы перешли на “Гражданскую оборону”. Точнее, я перешёл, а малой мне в припевах подвывал. Не знаком он оказался с творчеством Егорки Летова, но смысл схватывал на лету. А я всё пил, пел и курил…

— Братка, харош хандрить. Давай прошвырнёмся что ли куда, — не выдержал Чиж, когда на землю опустились сумерки, а в банке осталось совсем чуть-чуть.

— Например? — совершенно бесцветным голосом уточнил я.

— Например, — повторил малой и задумался. — А погнали в Любавино. К Ксюхе. Официальная версия, шампунь отдать, а потом на интим её попробуем уболтать. По очереди. Или даже вместе, — начал заводиться Чиж. — Нам встряска нужна и новые приключения. Поставим жирную точку в летних каникулах! А то такое ощущение, что на этой Аньке свет клином сошёлся. Погнали, разгонять тоску. Давай, давай, — подмигивал мне малой, радостно жестикулируя руками.

— А действительно, — ухватился я за эту мысль, как утопающий за соломинку, а потом вновь в тоску погрузился. — А Петровича куда денем?

— А хер на него! Сиди тут, я сейчас, до бати добегу, бутылочку вискаря у него подрежу и обратно, — заверил меня малой. — Готовь “старушку”, а то застоялась она.

— А вискарь то зачем? — не въехал я.

— Сэма мало. Да и с элитным пойлом Ксюху уболтать всяко легче будет, — удивился малой моей недальновидности и ломанул в сторону дома.

— И как я сам не допёр? — удивился я и поплёлся в сторону дома. — Старею, что ли.

А дома меня ждал небольшой пир горой. В лучших традициях всех бабушек.

Кишку набил я от души. Чиж застал меня на лавочке у палисадника.

На мои слабые потуги слиться с намеченного мероприятия он внимания не обратил. Сам выгнал джаву из стойла, сгонял в баню за остатками самогонки и прихватил закуски в дорогу.

Загнал меня пинками в коляску, сам за руль уселся, и мы понеслись навстречу ветру.

Сегодня мы ехали без песен. Грусть меня слегка отпустила, но в душе по-прежнему царили пустота и безысходность.

Малой всю дорогу бросал на меня недоуменные взгляды, но с расспросами не лез.

— План такой, — остановившись у въезда в Любавино, прервал мои раздумья Чиж. — Приезжаем, типа, в гости. Шампуньку отдать и спасибо выразить. Если муж дома, действуем по обстоятельствам. По типу, вот вам наше “Спасибо” и с наглыми мордами за стол усаживаемся. Через пару стаканов я во двор сваливаю, а ты Петьку развлекаешь, — ставил задачу малой.

Я только скептически хмыкал.

— Согласен, план — говно. Но он простой, а значит шансы, что что-то пойдет не так, стремятся к нулю, — заводился Чиж.

— План рабочий. Самое главное — дерзкий. Муженёк и не подумает, что пока он тостует, его супружницу какой-то школьник пользует, — подбодрил я другана.

На том и порешили. Правда, Чиж взбрыкнул, что, дескать, он совсем уже не школьник. И вообще, ему через неделю восемнадцать вдарит.

К Ксюхиному дому мы подлетели с пафосом. Чуть забор не протаранили. А как иначе то было, если на лавочке сидела титястая мечта балбеса в откровенном таком сарафанчике. Правда и Ксюхин муж рядышком тусил. Но нас это не смутило.

— Нормуль, муженёк с бодуна великого. Походу в очередную завязку собрался, — шепнул мне на ухо Чиж. — Ну, так мы это сейчас исправим.

— Добрый вечер граждане Любавинцы, — поприветствовал малой хозяев лавочки.

— И тебе не хворать, — буркнул Петька, кося на нас недобрым взглядом.

Ксюха нас просто проигнорила.

— Котика мы вылечили и теперь он в полном здравии. В благоустроенном доме харчуется, — продолжал наводить мосты малой. — Собственно, мы вам чудо-лекарство привезли и наше огромное спасибо, — нагнал пафоса Чиж и кивнул в мою сторону.

Мол, чего тупишь, доставай бутыль.

Ну я и достал. Реакция была незамедлительной.

— Искушаешь? — зашипел Петька. — Кто надоумил? Говори! — прорычал он.

— Чё? — не въехал я.

— Я в полной завязке! С обеда не пью! — скрипел зубами Ксюхин муженёк.

Милфа же наоборот слегка ретировалась и из-за спины своей половинки грозила нам кулаком.

— Ну, так это мы сейчас исправим, — не обращая внимания на жестикуляцию Ксюхи, подмигнул Чиж. — У нас тут не самогон, а лечебная настойка. Как раз для таких случаев. Я вон его, — кивнул он на меня, — всего двумя стаканами из такого пике вытянул. С вечера подлечил мало-мало, а на утро, он как огурчик был. Хотя до этого три недели керогазил, — снова насел на уши малой.

У Петьки от таких перспектив башню сорвало окончательно.

— Не верю! — взвыл он. — Дай попробую.

Со скоростью пули он подлетел ко мне, выхватил банку, сорвал крышку и припал к горлышку.

Видать не хило у него трубы горели.

— Суки, — бросила нам Ксюха, сплюнула в нашу сторону и пошла в дом.

— Скатертью дорога, — крикнул ей вслед Петька, на секунду оторвавшись от банки, чтобы перевести дух. — Сколько, говоришь, выпить то нужно, чтобы отпустило?

— Всё, но не в одну каску, — нашёлся я, наблюдая за Чижом, выразительно жестикулировавшего мне руками.

После этих слов малой показал мне большой палец и мелкими перебежками ломанул в сторону дома, где скрылась его грудастая зазноба.

А дальше, всё было как в мультике про Вини-Пуха.

Хозяйка нам была не рада, но мы внимания на неё не обращали и посидели совсем немножко. А потом ещё немножко. После я увидел, как сначала Чиж, озираясь по сторонам, выскочил из дома и скрылся в темноте, а потом и Ксюха, поправляя сарафан мелькнула в дверном проёме.

Я как мог развлекал и отвлекал Петьку. Хотя, как я понял, пока в банке плескалась горючка, ему на всё было наплевать. Он даже презентованный Чижом вискарь в банку перелил. Мол, так вкуснее.