Путешествия за камнем

Переходим речку Санарку. Она вся перекопана и то течет маленьким ручейком, то образует глубокие озерки, заросшие тальником — следы старинных крупных разработок. На берегу построена опытная фабрика для промывки кианита и подвезено много материала из разведочных канав. Мы присаживаемся к кучам материала и отбираем кусочки сланца с кристаллами кианита.

Кианит южноуральских россыпей уже давно стал применяться для огранки, хотя русские гранильщики неохотно брались за него, ввиду того, что камень легко раскалывается при шлифовке.

В россыпях Санарской системы очень много кианита в виде кристаллов длиной до 4 сантиметров. Цвет его необычайно разнообразен: от розового или бесцветного до темно-синего и зеленого. Васильково-синие кианиты иногда переходят в небесно-голубые или фиолетовые и благодаря своей прозрачности, несомненно, обладают ценными качествами. Не менее интересны и зеленые разновидности; кристаллы их обычно меньше синих, а цвет их приближается к цвету аквамарина. Они также отличаются большой чистотой и прозрачностью и могут идти в огранку. Кристаллы кианита обычно сильно окатаны, лишены конечных граней и нередко имеют своеобразную форму, благодаря которой и получили у местного населения название «овсянок». Добываются они при промывке золота и остаются в тяжелом шлихе вместе с другими драгоценными камнями.

Снова едем. Дорога идет в гору. Пологий длинный подъем, высокие травы. В полях работают сенокосилки. Около вершины видны разведочные шурфы и канавы. Отвалы блестят листочками слюды. Горы-сопки сложены слюдяными сланцами, в которые вкраплен кианит. Его происхождение связано с процессами больших давлений, которые превращали богатые алюминием осадочные породы в слюдяные сланцы с кианитом. Несколько часов мы осматриваем многочисленные поисковые работы, собираем материалы и, нагруженные большой добычей, под лучами палящего солнца спускаемся снова к Санарке, забирая вправо, к старинному Андреевскому золотому прииску. Здесь еще сохранились следы крупных работ. В известняках сделаны грандиозные выемки, прорыты целые катакомбы, нижние горизонты которых залиты водой, и причудливые переходы ведут из одной пещеры в другую. Здесь было богатейшее золото, сосредоточенное в системе тонких кварцевых прожилок в крупнозернистом известняке. Теперь в скалах гнездятся стрижи, наполняющие пещеры веселым щебетанием. Пришли сюда и старатели и по следам старых работ выбирают еще оставшиеся целики.

Андреевский золотой прииск. Фото 1935 г.

К этим известнякам приурочены и более поздние находки свинцового блеска, цинковой обманки и прекрасных образцов натечного смитсонита (углекислого цинка). Их небольшие гнезда уже выработаны, но район еще ждет детальной научной разведки. В поселке мы встречаем радушный прием, пьем чай с замечательными уральскими пшеничными калачами (уральская пшеничная мука — одна из лучших в мире), превкусным клубничным вареньем и топленым докрасна молоком. Грузим собранные минералы на попутную лошадь и направляемся к Ключу, к нашим машинам. После коротких сборов — отъезд. Автомобили быстро идут по ковыльной степи. Горизонт широк. Мелькают селения, вокруг которых раскинулись поля пшеницы. Радостно смотреть на эти беспредельные поля. Нет ни «полосок», ни «чересполосицы», — они ушли вместе с сохой, с убогой лошаденкой и убогим бытом. Стерлись границы единоличных хозяйств, и коллективный хозяин поля — колхоз — с гордостью может смотреть на дело своих рук и своих машин. Через два часа мы подъезжаем к Троицку. Уютный, чистый городок. Короткая остановка для закупки хлеба — и дальше на юг, вдоль полотна железной дороги, к станции Карталы, около которой лежит крупный рудник хромистого железняка, где работает один из отрядов Южноуральской экспедиции.

Но до рудника еще далеко, и мы уже поздно вечером останавливаемся на ночлег за селением Краснополянка. Вечер темный. Палатки ставим при свете фар на берегу какой-то речонки. Чай кипятим на примусе. Длинный день окончен. Отдых.

Ранним утром выясняется, что мы стоим у речки, заросшей камышами. Тянут утки.

Наш шофер А. В. Бабкин — страстный охотник. Бросив обычные утренние занятия, выхватив из футляра ружье, он быстро скрывается в прибрежном тальнике. Томительно тянется время ожидания результата охоты. Наконец, вдали слышны подряд два выстрела. С воды поднимаются стаи уток, а спустя короткое время мокрый по пояс А. В. Бабкин торжествующе приносит чирка, и мы слушаем увлекательный рассказ о плавающих стаях крякуш, о хитрых и сторожких птицах, к которым так и не удалось подобраться поближе; и только один молодой, неопытный чирок пал жертвой своей неосторожности. Удачная охота. Бывало хуже: то осечка, то патрон без дроби. Ну понятно, чего только не бывает на охоте!

Мы приезжаем в селенье Полтавку, районный центр. Здесь база нашего отряда. С сожалением узнаем от сотрудницы отряда, что вся группа наших работников выехала в другой хромовый район, за Урал, на месторождение Краки, расположенное за Авзяно-Петровским заводом на расстоянии 200 километров, на запад по прямой линии. Решаем осмотреть местный рудник Верблюжку на горе того же названия. После завтрака едем через большое станционное селение Карталы на рудник, к которому подведена ветка железной дороги. Громадный рудник, много разрезов — мест добычи. Высококачественная руда — 38–40 процентов окиси хрома^[27]. На руднике застаем заведующего, который любезно руководит осмотром рудников. Мы встречаем здесь много молодежи — студентов и молодых геологов-разведчиков.

Большой веселой компанией мы осматриваем это замечательное месторождение, открытое в 1930 году. Минералогия этого рудника весьма сложна, в связи с тем, что позднейшие процессы вызвали ряд механических перемещений рудного тела, смяли и рассланцевали окружающие змеевики, а химические факторы переработали эти породы и образовали ряд редких и интересных минералов, совершенно необычных для хромовых месторождений Урала. Мы с увлечением собираем большие прекрасные экземпляры зеленых полуопалов, светлые желтоватые хлориты — джефферизиты, фиолетовые кеммерериты и никелевые минералы, выделившиеся при изменении змеевиков. Нагружаем машину и уже затемно возвращаемся в нашу штаб-квартиру в Полтавку. По уже установленной традиции, расставляем палатки для ночлега во дворе под открытым небом.

С утра мы снова на руднике. На борту карьера выбираем для музея крупный типичный кусок хромита, более 200 килограммов весом. Собираем минералы, прощаемся со всем рудником. В Полтавке пакуем ящики с собранными минералами и сдаем на базу для отправки.

С востока на запад

Нам предстоит большой путь. Машины осмотрены, проверены. Запас горючего пополнен. Маршрут намечен через селение Требию и Гумбейский район на Белорецк, а оттуда большим шоссе на Авзяно-Петровск для встречи с нашим отрядом. Степная привольная дорога. Легко идут машины, развивая местами скорость до 70 километров в час. Задерживают только переправы через речки и поиски достаточно крепких мостов. Еще не везде дорожное строительство на высоте, хотя перевозка людей и производится исключительно на машинах. Пресловутая «русская тройка» и езда «на перекладных» уже не существуют. Скорость в 10–12 километров в час не удовлетворяет никого. Жизнь спешит. Мы снова едем по золотоносным районам. Везде кипит работа. Кучи свежедобытого песка; работают артелями мужчины и женщины, целые семьи, и только изредка — одиночки.

Селение Требию проезжаем под вечер. Канун выходного дня, работа закончена. Население отдыхает на улице на завалинках у домов; слышны песни.

Мы на Балканском руднике (селение Гумбейка лежит в стороне). Это центр не только золотопромышленности, но и вольфрамовой промышленности. В 1926 году профессор К. К. Матвеев из Свердловского горного института нашел первый шеелит (вольфрамовокислый кальций). С тех пор с перерывами шла исследовательская работа, и в настоящее время добыча идет на двух главнейших коренных месторождениях: на Балканском и Бурановском рудниках. На Балканском руднике заложена шахта, работа идет уже ниже 72 метров.

На руднике мы застаем группу молодых геологов-разведчиков из Свердловска. Они рассказывают о своих работах, охвативших большой район, о новых точках, где найден шеелит, о выясненных ими закономерностях его распространения, связанных с выходом гранитных (грано-диоритовых) пород, и, наконец, о находке группы жил с вольфрамитом в более южном районе, у селения Айдырлы, по линии железной дороги Карталы — Орск, где они нашли в верхних частях жил блоки до 30 килограммов. Все данные говорят за то, что Айдырлы, может быть, будут новой базой вольфрамовой промышленности на Южном Урале. До позднего вечера за чайным столом идет оживленная беседа о работе, о ее перспективах, о достигнутых результатах. Я горячо поддерживаю эту группу молодых энтузиастов, благодаря энергии которых намечаются контуры большого, нужного и весьма важного дела.

Хочу напомнить, что наша промышленность не может обойтись без вольфрамовых руд. Самые высокие сорта стали-самозакалки для резцов, самые твердые сплавы для буровых инструментов немыслимы без вольфрама. Наша задача — найти столько вольфрамовых руд, чтобы сделать ненужным импорт этого металла. До сих пор центром мировой добычи вольфрама является Китай.

Между прочим, выясняется и необычайно слабая техническая оснащенность партии свердловских геологов-разведчиков: на десять человек одна лупа, мало молотков, компасов, и особенно плохо со средствами передвижения.