Путин Vs Ленин. Противостояние

В последующем, 1993 году, 21 сентября - 4 октября, Ельцин совершил очередной государственный переворот, и присвоил себе полномочия, ему не принадлежащие. 21 сентября 1993 года он издал Указ № 1400 о роспуске Верховного совета РФ и Съезда народных депутатов РФ. Напомним, что кризис власти 1993 года был вызван как раз действиями власти, чьи действия шли вразрез с желаниями интересами народа. Вопрос уже стоял не просто об изменении курса правительства. Нет, под угрозу попало обладание властью. А патологический любитель власти никак не мог с ней расстаться. Да и семья, вкусившая от райского пирога госсобственности, встала на дыбы, при одной только угрозе потерять все. Плюс ближайшие подельники: Березовский, Чубайс, Кох и прочие, которым потеря всего нажитого непосильным трудом была как нож острый.

Но, не пойдя на поводу у Ельцина, Конституционный Суд Российской Федерации, собравшийся в ночь с 21 на 22 сентября, объявил действия президента неконституционными, а указ № 1400 - основой для отрешения президента от должности. Верховный Совет, по представлению Конституционного суда, объявил о прекращении полномочий президента согласно ст. 121-6 Конституции Российской Федерации и закону “О Президенте РСФСР”, и временном переходе президентских полномочий к вице-президенту А. В. Руцкому. Ст. 121-6 действовавшей Конституции Российской Федерации и ст. 6 закона “О Президенте РСФСР” гласили: “Статья 121-6. Полномочия Президента Российской Федерации (РСФСР) не могут быть использованы для изменения национально-государственного устройства Российской Федерации (РСФСР), роспуска либо приостановления деятельности любых законно избранных органов государственной власти, в противном случае они прекращаются немедленно”.

Чем все это закончилось, мы хорошо помним, когда верные своему хозяину Ельцину подразделения МВД и армии утопили в крови. Сергей Филатов, который с 1993 по 1996 год был руководителем Администрации Президента Российской Федерации, откровенно признавался, что ‘‘Бориса Николаевича не случайно упрекали в том, что он мало предпринимает, ну, кроме бумаг, действий борьбы с неофашизмом и с профашистскими всякими организациями... Я для себя выстроил такую модель, что власть боится коммунистических сил, с которыми могут побороться только профашистские организации. Демократы не способны это сделать.’’ В результате противоправных действий президента против законной власти, количество убитых противников Ельцина превысило 1300 человек. После чего Ельцин, решив окончательно уничтожить саму возможность угрозы своей власти, продавил новую конституцию, посредством которой обеспечил себе широчайшие полномочия.

Наверное, на этом можно было остановиться. Но впереди маячил 1996 год, год очередных выборов президента. Его рейтинг был чрезвычайно низок. Подавляющая часть населения накушалась реформ, и самый опасный кандидат – Г.А. Зюганов, - имел все шансы занять эту должность. Все было против Ельцина и все за Зюганова. Но если бы не одно маленькое, но важное “но”. В свое время Сталин сказал: “не важно, как голосуют, важно как считают”. Может он и не говорил этого, но суть вопроса подмечена точно. И пусть явные подтасовки провести было весьма трудно, оставался еще один путь – подкуп избирателя. Нет, я не говорю о том, что наймиты буржуинов ходили по квартирам, по городам и селам, и покупали голоса, где за бутылку водки, где за понюшку табаку, а где за курочку Рябу. Хотя было и такое. Еще Лениным была подмечена огромная, если не решающая роль пропаганды, а в век информации она стала ключевой. И в обмен на поддержку крупного олигархического капитала и криминалитета, на массовую обработку сознания, государство обязалось отдать олигархам то, что еще оставалось в их руках. Вернее, не все, а самые лакомые куски. И чтобы сделка не выглядела дурно пахнущей, каковой она и была, вся гоп-стоп компания придумала замечательный трюк, под названием залоговые аукционы. Суть залоговых аукционов сводилась к следующему: банки и олигархи дали государству кредиты. В залог же получили контрольные пакеты предприятий. Естественно, что предприятия оценивали по самой низкой стоимости, затем, государство долгов не возвращало, и кредиторы становились почти задаром владельцами еще большего количества заводов, газет пароходов. Что ни говори, а схема изящная. В результате, при поддержке олигархов и банков, Ельцин снова получил Россию во владение, а с олигархами, как обычно, рассчитались за счет народа. Вот только до сих пор в обществе есть сомнения - а была ли победа Ельцина легитимна?

В книге Игоря Калабекова вы можете найти точные цифры и список некоторых предприятий, уплывших в руки олигархов. Очень значимо и емко о характере аппетитов и о пользе для России, говорит один из многочисленных фактов, приведенных в книге Калабекова: “Начиная с 1991 года, экспорт алюминия постоянно увеличивался, и к 1999 году достиг 3 млн. тонн в год: практически весь производимый в стране металл вывозили из страны. При этом за рубежом остались и российский алюминий, и миллиарды долларов, полученные посредниками за этот алюминий. Безнаказанный узаконенный грабеж государства. Всего лишь один пример из книги уже упоминавшегося мной И.Г. Калабекова: ‘‘Б.Немцов : ... там был такой бандитский договор, согласно которому товарищ Вяхирев Рем Иванович (глава ‘‘Газпрома’’ с 1991 по 2001 год), физическое лицо, получал 38% акций ‘‘Газпрома’’ по цене $6 млн. Это опцион такой был, который должен был исполнен в 99-м. Причем, обращаю ваше внимание, что 38% акций ‘‘Газпрома’’ стоят сейчас $100 млрд., а они хотели $6 млн....’’ Почти 40% акций крупнейшего предприятия страны за 0,00006 стоимости. Действительно ‘‘бандитский договор’’. Но ведь он был оформлен на законных основаниях, не было ни следствия, ни суда’’. Эх, и повезло же людям на старости лет! Как говорят в Одессе, чтоб я так жил...

. Уместно привести слова лауреата Нобелевской премии Дж. К. Гэлбрейта, сказанные им в беседе с народным депутатом СССР, профессором Ф.М. Бурлацким 14 февраля 1990 года: “Когда было необходимо сломать феодальную структуру царской России путем передачи земли, власти, перераспределения доходов, социализм добился значительных успехов. Когда страна перешла к созданию громадной индустриальной структуры - металлургических заводов, систем электрификации, транспортной сети, топливной промышленности, то, несомненно, система планирования, указания, исходящие от министерства и Госплана, опять же оказались весьма эффективными. В конце концов, именно таким образом была создана великая индустриальная держава.”

В качестве еще одной иллюстрации человеколюбивых и гуманных аспектов капитализма скажем несколько слов о Красноярске и алюминиевых заводах. Невозможно перечислить всех погибших и пострадавших в “великой алюминиевой войне”. Среди них – банкиры, чиновники, руководители компаний. Мне их, по большому счету, нисколько не жаль. Не своим трудом, но на костях других, сколачивали они свои несметные богатства. Но погибли и десятки простых ребят, из которых общество “передельщиков” сделало преступников. Только на Красноярском кладбище - целая аллея погибших в “разборках”; немым укором тому обществу и в назидание потомкам, во весь рост стоят бронзовые и мраморные памятники. Те же, кто толкнул молодых ребят в могилы, живут, и живут припеваючи”. И, в сущности, их преступления - это лишь мелкие шалости, по сравнению с теми делами, которые творили новоявленные господа при манишках и фраках.

Вместе с процессами либерализации, приватизации и инфляции, вовсю раскручивался механизм тотального оглупления народа. Высокая культура была загнана на задворки, ее место заняли порнография, культ насилия, секс и дешевая продукция квази-интеллигенции. Народ стали кормить убогими, но красочными шоу, телеэкраны лопались от рекламы пива, водки и сигарет, улицы заполонили путаны, наркоманы и карманники. На вопрос, кем ты хочешь быть, школьники отвечали: депутатом, олигархом, бандитом или проституткой, даже не подозревая, что это, в принципе, одно и то же. Вы, демократы и либералы, назовите мне высокие истинно художественные произведения культуры, работы в кино и литературе, скульптуры, архитектурные произведения, которые вошли бы в вечный фонд культурного наследия. Не можете? Не могу и я. Недоброй памяти 90-е годы стали точкой падения морального и духовного падения русского народа, его деградации и перехода в совершенно иное качество, из человека духовного в человека потребителя. Говоря слова “русский народ”, я имею в виду не одну русскую нацию, а представителей всех народов нашей страны, ибо слово “русский” передает дух нашей страны, нисколько не умаляя достоинств отдельно взятых национальностей. В том числе и русской.

Страна погрузилась в пучину мракобесия, сектантство и различные околонаучные и псевдообщества плодились просто с космической скоростью. Но и сами деятели культуры, ослепленные блеском денег, либо близостью к власти, начинали рваться к кормушкам и софитам. Все они прилюдно каялись, истово кляли богомерзких коммунистов, жгли партбилеты. Очень много рассказывали, сквозь слезы, о своих страданиях, когда цензоры из окостеневших партчиновников не давали развиваться их дарованиям и на корню губили бесценные шедевры. Вот только я почему-то им не верю. Отчего-то я вспоминаю Владимира Высоцкого, который в 1979 году Высоцкий приехал в Америку, и его сразу же окружила толпа журналистов. Первым же вопросом был вопрос об “ужасах советской действительности” и о “бесчеловечности коммунистического режима”.

– Но неужели вы думаете, - отрезал Высоцкий, - что если у меня есть проблемы с моим правительством, то я приехал решать их здесь?” Для меня вот это и есть истинная позиция настоящего гражданина. И оглядываясь на Высоцкого снова спрашиваю, назовите мне шедевры, вы, корифеи и гении российской культуры. Может, что-то скажет Марк Захаров? Как он тряс сжигаемым партбилетом и костерил зажим творчества! Но что создал он во времена свободы и что мы помним из его наследия из коммунистических времен? Уж никак не в ельцинские времена он снял “Обыкновенное чудо”, “12 стульев” и “Формулу любви”. А Михаил Боярский, любимый актер миллионов, не могущий нынче жить без “Газпрома”, какой фильм современной эпохи обессмертил его имя? Докатился даже до того, что стал оправдывать фашистский лозунг украинских националистов. А Константин Райкин, когда-то блиставший на экранах советских кинофильмов, что он дал нашей современной культуре? ‘‘Все оттенки голубого’’, где открыто культивируется педерастия? И при этом он еще имел наглость жаловаться на засилье цензуры и на государство. которое, кстати, субсидирует его театр. Вспомним Булата Окуджаву, бесспорно, талантливого поэта, автора многих бессмертных песен. вошедших в золотой фонд советской культуры. Но как он радовался тому, что в октябре 1993 года гибли люди! Как он сам сказал: ‘‘Я наслаждался этим. Я терпеть не мог этих людей, и даже в таком положении никакой жалости у меня к ним не было. И может быть, когда первый выстрел прозвучал, я увидел, что это — заключительный акт. Поэтому на меня слишком удручающего впечатления это не произвело.’’ Это и есть мурло того самого капитализма, за которое многие так ратуют, и ради которого Путин пашет как раб на галерах. Поэтому, граждане артисты, пострадавшие от Советской власти, ну если вам так ненавистен советский строй, верните свои награды и звания, полученные вами, и вам подобными, от кровавой и бесчеловечной Советской власти. Верните квартиры, полученные от бесчеловечных коммунистов, возместите затраты государства на получение вами образования, медицинских услуг. Что же вы медлите, борцы с тоталитарным прошлым? Где ваша принципиальность, которую вы свято хранили в тайне в советское время, и которая выперла, словно взопревшая квашня в разгуле демократии?

Как современно звучат слова О.Ю. Мартова, написанные им более ста лет назад: ‘‘Мы хорошо знаем, что всякая буржуазия, хотя бы и трижды либеральная, по отношению к своим ‘‘идеологам’’ - к политическим и литературным представителям своего класса - является весьма строгим ‘‘хозяином’’, требующим, чтобы они были не более как ‘‘регистраторами’’ ее ‘‘свободной политической мысли’’, выражающей ее классовые интересы. Мы хорошо знаем, что экономическая необходимость или сила ‘‘общественного мнения’’ данной среды являются достаточно могучими средствами, чтобы достигнуть этой цели и превратить идеологов в простых ‘‘регистраторов’’, в простых ‘‘кулиев’’ (поденщиков) на службе буржуазии. Но об этом не принято говорить. Напротив, принято делать вид, будто бы то, что диктуется ‘‘политическою мыслью’’ буржуазии, выходит из-под пера писателя или из уст оратора, как свободное выражение его собственной политической мысли.’’