Пять баксов для доктора Брауна. Книга вторая

— Ну правильно, — согласился М.Р. — Все уверены, что председатель Макферсон на второй срок пойдет.

— И от всего этого, — Д.Э. взял со стола исчерканное письмо компаньона (Дюк опять хотел написать родителям и опять не написал) и стал делать из него голубя, — никакой пользы. Насобирали мы с тобой сплетен по всей округе, хоть в Дамский клуб записывайся.

Компаньон согнулся пополам.

— Было бы смешно, — проворчал Джейк. — Кабы не было так груст… Эй, ты чего?

— Ничего! — простонал М.Р., разгибаясь и исчезая за дверью.

Спустя минуту Д.Э. прекрасно его понял, но было поздно. Искатель приключений заметался по комнате, проклиная апельсины, персики и все остальные фрукты, какие только есть на свете.

— Наконец-то! — прошипел Джейк, сталкиваясь в дверях с вернувшимся М.Р. и не сразу заметив газетный квадрат в его руке.

Д.Э. уставился на компаньона. Дюк молча сбросил пиджак, жилет, задрал рубашку. На все еще загорелом после китобоя животе алела сыпь.

— Это шанкр, — сказал Дюк. — Так я и знал.

Джейк рванул с плеч подтяжки.

— Повезло, — М.Р. жалко улыбнулся.

И добавил:

— Не хочется вас пугать, сэр, но… может, в общем, быть, что просто еще рано.

— А то, в синей банке? — непослушными губами выговорил Джейк, вспомнив конфузную процедуру, каждый раз предварявшую амурные удовольствия.

— В синей банке! — передразнил Дюк. — Похоже, твое «в синей банке» раз на раз не приходится. О Боже!

— Боюсь, дорогой компаньон, что уж к Нему теперь взывать бесполезно.

Дюк опять сунулся в газету.

— С девяти до пяти, с семи до восьми, по воскресеньям — с девяти до двенадцати.

Джейк вытащил часы Фокса: десять.

Была суббота, 21 июня 1906 года.

— Доброе утро, мистер Флинт! — медовым голосом пропела за дверью миссис Гейзер, которой полагалось быть совсем не здесь.

— Хорошо спали, мистер Флинт? — сейчас же спросила бабуля Буддл.

— Пошли в жопу, старые кошки! — отозвался часовщик.

— Быстро! — прошипел Д.Э.

Компаньоны выскочили в окно, спустились по деревянным столбам, поддерживающим террасу, и были таковы.

— И ничего такого, — шепотом бормотал Дюк.

Искатели приключений ерзали на стульях в приемной доктора Брауна.

— Ага, — отозвался Джейк.

— Может у нас — вон, на дверях просто «доктор» написано — может, у нас диспепсия.

— А что это?

— Расстройство желудка.

Д.Э. молчал.

— Я говорю, может у нас диспепсия! — не унимался М.Р.

— Ага.

— Может, вообще ревматизм! Нервы! Чахотка!

— Ага.

— Что ты все «ага», да «ага»! — возмутился Дюк. — У тебя просто истерика!

— Знаешь, — медленно выговорил Д.Э., — если окажется, что да, я, наверное, застрелюсь.

Некоторое время компаньоны молча смотрели друг на друга.

— А я как же? — моргнул М.Р.

— Ты тоже застрелишься.

Д.Э. посмотрел на ошеломленного компаньона.

— Нет, — поправился он. — Грохнем друг друга. Ты меня, я тебя. Одновременно.

— Ты что, — спросил Дюк, — дурак, что ли?

Компаньон трагически молчал.

— Вот этот наверняка сифилитик, — М.Р. секретно сделал бровями в сторону хилого прилизанного субъекта, с независимым видом прохаживающегося мимо окна.

— Ага, — подтвердил Д.Э. — А вон у того рожа развратная.

— Пожалуйста, заходите! — послышался голос из кабинета.

Опрятный старик, обладатель развратной рожи, неторопливо поднялся со своего места. Джейк сглотнул и позеленел. На противоположной стене висели большие стенные часы. Стук маятника вгонял бы в сон, если бы не висевшее в воздухе тревожное ожидание.

Наконец, старик вышел и все так же не спеша покинул приемную. Дверь кабинета пригласительно приоткрылась.

— Пожалуйста, заходите! — раздалось изнутри.

При этих словах Д.Э. побелел. Так, что Дюк испугался: а ну, как грохнется в обморок, да прямо здесь. Прилизанный прекратил променад и скрылся в кабинете. Из-за двери слышался его высокий взволнованный голос. Слов было не разобрать. Д.Э. тоже посмотрел на компаньона. Увидел застывшее лицо, на котором панически торчал нос, и быстро закрыл глаза. Просидел так неизвестно сколько, пока не подскочил от щелкнувшего замка.

Из кабинета, ни на кого не глядя, вышел прилизанный. Торопливо двинулся к дверям, смешно выбрасывая ноги в блестящих туфлях с острыми носами. М.Р. глубоко вздохнул, и встал.

Джейк проводил его взглядом. Стрелки часов двигались так медленно, как будто какой-то гад специально приклеил их к циферблату.

Когда Д.Э. Саммерс уже начал подумывать, не махнуть ли на это дело рукой и не смыться ли дожидаться компаньона на улицу, дверь кабинета открылась, и вышел Дюк. Д.Э. понял, что встать со стула не сможет никогда, но М.Р. хмуро махнул рукой, и искатель приключений, сам не поняв, как это произошло, уже подпирал спиной закрытую дверь, не решаясь сделать ни шагу в сторону поднявшегося навстречу доктора.

Доктор Браун оказался крупным, узкоплечим человеком с насмешливо прищуренными глазами. Большой нос, квадратный подбородок, тонкая прорезь губ. Густые красивые бакенбарды ловко переходили в бахрому вокруг лысины.

— Ну, молодой человек, какие у вас будут жалобы?

— Видите ли… — начал Джейк, рассматривая приемную.

На шкафу, под самым потолком, стоял человеческий череп. На комоде у стены — кувшин, сифон и флакон с мягкой черной грушей пульверизатора. Д.Э. взял себя в руки и уперся взглядом в медный письменный прибор на столе.

— …у меня нет жалоб. Но…

Тут из другой двери, что находилась между столом и книжным шкафом, заваленным журналами под самый потолок, вышла медицинская сестра. Унесла с докторского стола эмалированный гнутый лоток с пустым шприцем и еще какими-то железками. Д.Э. сглотнул, подождал, пока тетка скроется из вида, и, заикаясь, вытирая с шеи пот и сбиваясь с пятого на десятое, объяснил, в чем дело.

Сестра вышла, распахнув дверь приглашающим жестом, и за ней скрылся доктор. Тетка, не прерывая Д.Э., отвела его следом. Искатель приключений увидел ширму, кушетку с приподнятой спинкой, похожую на пыточное приспособление, крашеный белым металлический столик на колесах. Запнулся на полуслове. Сестра без особенных церемоний подтолкнула его вперед и ушла, закрыв за собой дверь.