Пять новелл для принцессы книга 7

–  Мне интересно наблюдать, как ты стремишься развеять одни иллюзии и усердно хранишь другие. Пойми, наконец, чем выше ты ступаешь, тем больше пропасть между вами, ты шагаешь дорогой, у которой нет возврата. Скитание по мирам научит тебя быть бесстрастной. Скоро заботы смертных перестанут быть твоими заботами, когда ты сольешься с новыми ощущениями, верней избавишься от них, ты станешь истинной дочерью своего отца.

–  Я всегда считала, что задача сильного покровительствовать слабым, быть им опорой, разделять их страдания.

–  Это философия смертных, Элли.

–  Тогда оставайся наедине со своей философией.

Эл резко развернулась и исчезла из сада. Потом она открыто негодовала в доме Браззавиля.

–  Как можно быть таким черствым! Я скорей позволю растерзать себя, чем стану такой! Это правда, Браззавиль?

–  Что тебе повторяли чаще всего? Стань тем, кем пожелаешь. Бесполезно вести подобные беседы, Лоролан - это другой опыт, подчас, противоположный твоему.

–  Он намеренно сердит меня.

–  Тот, кто не испытывает страстей, не станет говорить о них, - заключил слуга.
– Я смею советовать. Старайся не думать о твоем молодом дерзком друге.

–  Ему ставят в вину, что он себя скрыл. Я тоже пришла от его поступка в ярость. Тогда. Если бы у меня хватило здравого смысла уйти с ним.

–  Последствия стали бы непредсказуемыми. Ты обнаружила свое существование. Владыка нашел бы средство вернуть тебя.

Она была печальна. Рана пробудила в ней прежний букет чувств. Такой она Браззавилю нравилась больше.

–  Ты не выходишь на балкон, - заметил он.

–  Владыка сказал, что испытание окончено, - ответила она.

–  Ты не испытываешь желания продолжить?

–  Когда плечо заживет.

Браззавиль улыбнулся.

–  Милинда готовит тебе новый наряд для путешествий.

Эл вздохнула.

–  Он будет похож на прежний. Я прослежу.

–  Пожалуйста.

–  Мне не приятно делать тебе замечание, но ты не берешь оружие.

–  В моих руках камень или дубина легко станут оружием.

–  Ты избегаешь брать меч. Намеренно.

–  Да. Искушение пустить его в дело велико для меня.

–  Кто учил тебя сражаться?

Эл улыбнулась.

–  Мое пояснение будет состоять из массы незнакомых понятий.

–  Мне интересно, - настаивал слуга.
– Скажи просто.

–  Я была ребенком, когда впервые взяла в руки оружие. Опытный воин показал мне несколько нетрудных приемов обращения, наиболее эффективных в бою. Стрелять я училась сама. Потом был курс в Академии Космофлота. Я пересекла время, чтобы полететь к звездам. Эта затея стоила мне очень дорого, но я стала тем, кто я есть теперь. Учителя были самыми разными, как оружие и способы обращения. Гордиться мне особенно нечем, для самообороны моих знаний предостаточно. Лучше совсем не затевать конфликтов.

–  Культура, в которой тебя вырастили, агрессивна. Не обижайся, я наблюдал твои проявления. Немного дико.

–  Я знаю, - кивнула она.
– Знаю, Браззавиль.

–  И все же тебя влечет назад.

Эл засмеялась.

–  Первое, что со мной случилось еще во времена состязаний, когда я оказалась в третьем мире, была хорошая драка. Я весьма подхожу для мира смертных.

–  Он похож на твой родной, поэтому тебя влечет туда?

–  Мой мир более развит и изощрен, как в хорошем, так и в плохом, - она вздохнула.
– Я видела иные сущности, разумы, формы и не чувствовала себя чужой. Границы существуют, если цепляться за форму.

–  Это правда, что ты меняла облик?

–  Да.

–  И каково быть в другой форме?

–  Не скажу, что просто. Трудно изменить себя в одну сторону, и невозможно вернуться в изначальное состояние.

–  Поэтому ты понимаешь других.

–  Да, привыкла просто наблюдать, не натягивая на ситуацию известных мне схем, так меньше бывает ошибок. Эксперименты, в которых я участвовала, несли идею помочь цивилизациям. Идея грандиозная. Правда она имела морально-этическую подоплеку. Опыт в последствии показал, что система сама себя создает и регулирует, а постороннее вмешательство бывает более опасно, чем благотворно. Я за свою практику не видела ни одного безоговорочного результата, всегда много было отрицательных явлений.

–  Там тебя тоже рвали на части?

–  Еще как!
– она снова засмеялась.
– Твое любопытство не праздное, Браззавиль. Почему ты спрашиваешь?

–  Потому что меня удивляет подобное занятие.

–  А я не к этому готовилась. Меня увлекала космическая разведка. Полеты к звездам, другие цивилизации. Нереальные мечты моего времени стали реальными в будущем. Я не знала простой, но безоговорочной истины - все секреты мироздания повторяются на микроуровне. Прежде чем влезать в чужую шкуру, нужно досконально знать свою, прежде чем пожать конечность представителю другой цивилизации, нужно осмысленно и с уважением подать руку собрату. Не единожды мне доводилось ловить в ваших умах недоумение относительно моего поведения - величие и варварство одновременно или с расстоянием в миг. Чтобы забраться на ту высоту, какую мне тут прочат, нужно пройти все ипостаси, не минуя ни одной. Я же появилась здесь с налетом своего прежнего существа. Я не гожусь для целей отца. Из меня выйдет слуга, но не господин.

–  А вы знаете его цели?

–  А кто их знает? То, что твориться в мирах имеет под собой глубокую основу, я осмелюсь предположить, что вижу отголоски некоей роковой ошибки.

–  И как же выражается ошибка?

–  Я не могу тебе объяснить Браззавиль, не уверена, что мои слова понравятся владыке.

–  Ты говорила с ним?

–  Он знает о моих сомнениях. К счастью события не мелькают стремительно, у меня есть время взвесить и осмыслить их.

–  Элли, если закон, который я тебе напомню. Если ты сделала вывод и желаешь подтверждения, задай простой и правильный вопрос с односложным ответом. Задай его тому, кому доверяешь. Ответ будет либо "да", либо "нет", ложь в ответе наказуема.

–  Это может быть догадка?

–  Может. Важен правильный вопрос.

–  Миры рушатся из-за ошибки владыки?

–  Нет.

–  Я могу изменить положение?

–  Да.

–  Я могу привлечь Лоролана?

–  Можешь.

Она пожала здоровым плечом.

–  Я догадывалась, что роль оракула тебе подходит больше.

–  А я догадывался, что трудности миров вернут тебе здравые размышления. Прежний опыт ценен для тебя, он ценнее многих советов и наставлений, поскольку он заработан тобой в трудностях. Я заметил смятение в твоем существе, значит пришло время открытий, которые ты совершишь сама.

***

Рана заросла, и она продолжала свои скитания. Все шло довольно мирно до следующего маленького кровопролития.

С расцарапанным лицом в пыли Эл оказалась на дороге и опустилась на колени. Браззавиль хотел поднять ее, но Эл отмахнулась от помощи, растянулась на песке, перекатилась на спину и начала громко хохотать.

–  Кто тебя изранил на сей раз? Не крупный зверек, я полагаю, - спросил Браззавиль, убедившись, что экстренная помощь не требуется. Его занимало ее веселье.