Пять попыток вспомнить правду

Хейлар с облегчением выдохнул и тепло мне улыбнулся:

— Я всегда знал, что ты очень разумна. До скорой встречи, Гвен.

— До скорой, — кивнула я и степенно покинула клинику.

Кто бы только знал, какой бешеный пожар бушевал в тот момент в моей груди, но умом я осознавала правоту целителя. Нужно посмотреть, что за супружескую ответственность он упоминал, и ждать возможности увидеть Ирвена, чтобы его расспросить.

Вернувшись в имение, я застала Нони встревоженно ожидавшей меня на крыльце.

— Нобларина Блайнер, приезжал ваш брат! — поспешно заговорила она, стоило мне только подняться по лестнице. — Я его убеждала, что вам нездоровится и вы не принимаете из-за отсутствия нобларда Блайнера. Ваш брат требовал увидеть вас и намекал на то, что мы держим вас в плену! Я так испугалась! У него было такое злое лицо!

— Спасибо, Нони, что не сообщили ему о моём отсутствии. Иначе с него бы сталось дожидаться моего возвращения или даже перехватить по дороге…

— Именно этого я и опасалась! Потому-то и сказала, что вы дома, но не примете его. Думаю: пусть на меня злится, лишь бы от вас отстал.

— Спасибо ещё раз! Нони, вы — настоящее сокровище. Я очень ценю то, что вы на моей стороне.

— Да как же иначе! — всплеснула она руками. — Вы же молодого нобларда с того света вытянули. Пусть кто угодно что хочет говорит, но я за вас всегда буду горой. Я ж своими глазами видела, как вы всю душу ему отдавали. Мы все рады такой супруге хозяина.

Кажется, Нони переволновалась. Обычно довольно сдержанная, она сейчас нервно мяла в руках край своего передника, а я поняла, что теперь обязана заботиться не только о себе и Ирвене, но и о его людях. Думать на два шага вперёд, сохранять в доме хорошую атмосферу, вести хозяйство, в котором пока ничего не смыслю.

Я успокаивающим жестом коснулась рукава Нони и сказала с уверенностью, которой сама от себя не ожидала:

— Мы разберёмся с тем, что случилось. Всё устроится наилучшим образом. Вам не стоит так волноваться, Кеммер уже взял ситуацию под контроль. А вы знаете, каков он.

— Это да, — с облегчением согласилась она. — Где Кеммер, там порядок. Он такой с детства. Ирвик-то шалопаем рос, а Кимушка с младых ногтей был серьёзный и ответственный.

Улыбка невольно тронула мои губы. Кимушка сейчас выглядел так, будто мог человека одним взглядом заморозить, а Ирвик — одним кулаком пристукнуть, но слышать их детские имена было забавно и даже мило.

Поняв, что допустила небольшую оплошность, Нони смутилась и начала оправдываться:

— Я же тут уже тридцатый год работаю, вот и помню их детьми.

— Это прекрасно. Я потом обязательно в подробностях расспрошу вас обо всех шалостях Ирвика, но сейчас мне нужна ваша помощь в другом: распорядиться об ужине для меня и собрать корзину продовольствия для Ирвена на случай, если нам позволят её передать. Также нужно собрать его вещи, постельное бельё, несколько книг, писчие принадлежности и гигиенические средства. Мне бы хотелось сделать проживание Ирвена под арестом настолько удобным, насколько это только возможно. И ещё — пригласите, пожалуйста, к нам в имение модистку с несколькими готовыми нарядами, которые можно было бы уже сегодня подогнать по моей фигуре.

— Разумеется! Всё будет сделано, — кивнула она.

Сегодняшняя поездка в очередной раз показала, насколько устарел и износился мой гардероб. Глубокие треугольные вырезы декольте давно сменились квадратными и более целомудренными, корсеты на шнуровке и многослойные пышные юбки ушли в небытие, а современные модницы предпочитали струящиеся ткани и свободные силуэты, расходящиеся из-под груди, что очень напоминало стиль ампир.

Гвендолина носила платья, принадлежащие ещё её матери, а мне не хотелось позорить мужа чужими обносками. Не хватало ещё, чтобы его знакомые чесали по этому поводу злые языки. Да и потом, одежда Гвендолины оставалась одеждой Гвендолины, и давно пора заменить её сомнительные наряды чем-то более удобным и подходящим.

Зайдя в кабинет Ирвена, я изучила книжные полки. Выбрала десяток художественных романов, достаточно интересных на первый взгляд, добавила к ним несколько кодексов законов, юридический справочник и сборник-альманах описаний судебных процессов за прошлое десятилетие. Нашла дорожный писчий набор и уложила всё это на стол. Останется только упаковать в саквояж.

Нони принесла еду в мои старые покои, а затем занялась сбором вещей для Ирвена.

Поев, я принялась складывать свой саквояж. Большую часть одежды стоило выкинуть. Особенно бельё. Штопанное, закрытое и скучное, как лекции по сопромату. Такое мужу не покажешь, если только не хочешь, чтобы он начал отлынивать от супружеских обязанностей. И хотя я была уверена, что Ирвену гораздо интереснее то, что прикрыто этим бельём, всё же не хотелось его разочаровывать даже в мелочах. А значит, лучше никакого белья, чем унылые обноски чьей-то покойной бабушки.

В общем, вся надежда на модистку.

В ожидании её визита я проверила саквояж, собранный Нони для Ирвена, и убедилась, что она ничего не забыла. Мне бы, конечно, хотелось всё сделать самой, но я пока недостаточно хорошо понимала нужды Ирвена и почему-то чувствовала себя неловко, открывая его шкаф. Умом понимала, что он не станет возражать, но без высказанного вслух разрешения всё равно будто бы вторгалась на его личную территорию.

Закончив со сборами, села за юридический справочник и принялась искать информацию о супружеской ответственности.

И нашла! То, что надо! Вот только с мерзкой недееспособностью никто не позволит настаивать на соблюдении прав и законов, даже не пустят к мужу.

Вдоволь повозмущавшись неудачными совпадениями, наконец выдохнула и составила небольшой конспект с требованиями и законами, на которых они основаны. В конце концов, через месяц с меня эту гадкую недееспособность всё равно снимут. Снимут же?

К моменту прибытия модистки уже почти рассвело. Она приехала в большом экипаже в сопровождении портнихи-помощницы и двух грузчиков, а также с ассортиментом готовых платьев, упакованных в высокие чемоданы, каждый размером с небольшой шкаф. Эти громоздкие шкафы-чемоданы сначала подняли по лестнице, а потом покатили их в сторону моих покоев.

Дама, представившаяся Гвискадой, сначала рассыпалась в любезностях, затем придирчиво меня осмотрела и сняла мерки.

— Теперь вам достаточно написать, какое платье вы хотите получить, а потом приехать уже сразу на вторую примерку. Или даже вовсе не приезжать, мы всё сделаем в лучшем виде, — заливалась она соловьём. — Вы можете прислать образец ткани, которая вам понравится, и по нему мы сошьём платье. Вашему типажу очень подойдут пастельные, холодные оттенки. К примеру, голубой, лиловый, аквамариновый. Персиковый и бежевый тоже будут к лицу. У меня, кстати, есть чудесное муслиновое платье, которое придётся вам впору и выгодно подчеркнёт цвет глаз.

Госпожа Гвискада уверенно распахнула один из вертикально стоящих чемоданов и сняла с вешалок сразу три платья современного кроя. Муслин хорош для летней жары, поэтому я с удовольствием примерила рекомендованное платье и решила его купить. Его даже подгонять не пришлось, из-за свободного силуэта и драпированного лифа оно неплохо село по фигуре и подчеркнуло грудь. Два сатиновых платья портниха подогнала под мои размеры, перешив пуговицы, а ещё одно — из тончайшего серебристого виссона — пообещала прислать сегодняшним вечером. Оно понравилось мне из-за открытой спины. В вырезе виднелась печать, и я решила, что нужно заказать ещё одно такое же, на всякий случай. Вдруг Ирвену потребуется доступ к ней?