Пятая жизнь
Шрифт:
— Ну, леди, когда выезжаешь на трассу, за бензином надо следить, — водитель покачал головой, — я б поделился, но твой «конь» соляру не кушает.
— Слав, а до заправки далеко? — спросил незнакомец.
— Километров пятнадцать.
— Может, заедем, а потом привезем ее обратно?
— Туда мы, естественно, заедем, а, вот, обратно… Понимаешь, мне надо машину напарнику отдать — ему сегодня за товаром ехать, так что он уже ждет, а на эти туда — обратно не меньше часа уйдет. Ничего, девка она авантюрная — на заправке переночует, а утром любая попутка ее до машины добросит.
— Давай хоть так. Залезай, —
— Граждане влюбленные, — водитель повернулся к смотревшим в разные стороны, пассажирам, — что-то я не наблюдаю счастья на ваших лицах. Девушка, а как вас зовут?
— Юля.
— Борис, — незнакомец протянул ей руку.
— А я — Слава, если кто не в курсе. Юль, объясни — чего ты гналась за мужиком-то? Сидите, как не родные — ни хрена я не пойму в этой ботве.
— Я сама не пойму… в этой ботве, — рассказывать реалисту о всяких глупых снах, было просто смешно — наверняка тогда ее в четвертый раз обзовут дурой. …И будут правы на сто процентов!.. — решила Юля.
— Случится ж такая хрень, — вздохнул Слава, обидевшись, что с ним не захотели поделиться тайной.
Заправка встретила их полной темнотой — если б не всезнающий Слава, ее б никто и не заметил.
— Странно, — он притормозил, надеясь все-таки разглядеть признаки жизни, — сколько раз заправлялся тут ночью… Юль, ну, что решаешь? Едем дальше или останешься? Учти, следующая будет километров через семьдесят, почти под Белгородом.
— Так далеко? — испугалась Юля.
— Есть ближе, но ночью они, точно, не работают.
— А как я оттуда доберусь?.. — при этом она подумала, что все равно так будет лучше, чем сидеть одной, посреди леса на закрытой по непонятной причине АЗС.
— Тут два варианта, — продолжал рассуждать Слава, — либо заправщица заболела, либо бензин кончился. Если заправщица, то утром придет другая смена, а, вот, если бензин?.. Но это вряд ли — сюда, насколько я знаю, регулярно привозят.
— Мы остаемся, — сказал Борис.
Юля решила, что ослышалась, но Славе фраза тоже показалась странной.
— «Мы» — это значит, вы вместе? — уточнил он.
— Ну, не бросать же девушку одну в чистом поле? А мне спешить некуда — завтра поймаю другую попутку, и все дела.
— Не скажу, что вы оба психи, но веселые ребята, это точно, — заключил Слава, скептически качая головой.
Юля сидела совершенно обалдевшая, и очнулась только когда Борис, вытащив со «спалки» сумку, перегнулся через ее колени и открыл дверь.
— Выходим, — сказал он, — конечная станция.
Юля молча выпрыгнула из кабины; услышала, как Борис захлопнул дверь. МАЗ взревел и обдав обоих жарким вонючим облаком, пополз дальше, натужно набирая ход.
— Пойдем, глянем, что там случилось, — бросив сумку на плечо, Борис направился к зданию.
Шорох шагов в ночи, будто дышавшей теплом и романтикой; безжизненное стеклянное строение; случайный попутчик, который мог оказаться, кем угодно… Юля подумала, что так начинается большинство триллеров, и сейчас им предстоит встреча с дьяволом, явившимся, то ли из прошлого, то ли из будущего. Будет море крови, а в конце… здесь сюжеты рознились, в зависимости от настроения
режиссера.Однако все оказалось намного прозаичнее. Над окошком кассы белел листок, и когда Борис осветил его зажигалкой, Юля прочитала отпечатанные на принтере строчки: «АЗС временно работает с 7.00 до 24.00».
— До открытия… — Борис посмотрел на часы, — три часа. Но главное, бензин есть, — в его голосе чувствовалось облегчение. Видимо, при виде мертвой станции ему приходили мысли, аналогичные Юлиным.
Он бросил на порожки сумку и уселся, достав сигарету.
— Тебе не холодно?
— Нет, — Юля тоже села, радуясь, что на ней старые джинсы и майка, а не платье; тоже закурила, бездумно вглядываясь в темноту, обрывавшую перспективу перед самым ее носом. Даже не верилось, что через пару часов робкий свет, возникнув на востоке, начнет разрастаться, постепенно возвращая миру знакомые очертания, оживляя из небытия краски и звуки.
— Зачем же ты искала меня? — Борис повернулся к девушке.
— Сама не знаю, — произнеся эту абстрактную фразу, Юля подумала, что, наверное, лучше все рассказать, положив конец этой странной истории, а завтра заправиться и к обеду предстать перед Пашей с покаянием. …Скажу, что сильно обиделась и из принципа, ночевала в машине. Не выгонит же он меня?..
— Слава пытался объяснять… — Бориса явно не устроил ответ, — но я не могу вспомнить, чтоб у нас были хоть какие-то отношения. Ты красивая, смелая, но я тебя не знаю.
— Похоже, тебя я тоже не знаю, — однако мысль об отношениях выглядела новой и интересной, впервые заставив подумать о «человеке-сне», как о мужчине.
…Нет, Паша реально круче… зато этот добрый, и он не считает меня дурой… пока не считает… — Юля вздохнула, но не с сожалением, а, скорее, от умственного напряжения — пытаясь выстроить мысли в логическую цепочку.
— Несколько лет назад… — начала она и тут же поняла, что начала не с того, — ты веришь снам?
— Я не вижу их, — Борис выбросил докуренную сигарету.
— Так не бывает. Я где-то читала, что сон обязательно состоит из двух стадий — глубокий сон, когда мозг отключается полностью, и кратковременной, когда и возникают сны. Эта, вторая, стадия длится всего минуты, поэтому многие сны не запоминаются, но видят их все.
— Может быть. И что там, в твоих снах?
— К сожалению, конкретики я мало помню, но там постоянно фигурирует человек, очень похожий на тебя. Не знаю, как объяснить… это, вроде, внутренняя память… нет, теперь я понимаю, что это не ты!..
— И чем вы занимаетесь с тем человеком? Ну, во сне.
— Разговариваем. Не знаю о чем и на каком языке, но у меня осталось ощущение голоса и такое обволакивающее чувство благости, что ли.…
— Со мной так никогда не было. Хотя хотелось бы, — Борис усмехнулся, — понимаешь, я писатель…
— Правда?!.. — Юля никогда не общалась с писателями.
— Если честно, я не издал еще ни одной книги, но пишу.
Юля подумала, что для начинающего автора он староват (в этой роли ей почему-то виделся розовощекий юноша, декламирующий стихи в школьном актовом зале), но, с другой стороны, неизвестно, когда к кому прилетает Муза. Возможно, через много лет окажется, что он — гений, не понятый при жизни; ведь бывало ж такое в истории.