Пятая жизнь

— И о чем ты пишешь? — спросила она, решив, что, если это окажутся детективы или фантастика, то не только сейчас, но и через много лет он не будет никому нужен.

— О жизни, о людях, о природе… короче, о том, как все в этом мире сосуществует; о Боге, который живет в каждом из нас… в общем, это ближе к философии, чем к беллетристике.

— Интересно, — сказала Юля, подумав при этом, что вряд ли осилит книгу с одними философскими рассуждениями.

— Понимаешь, я не знаю, откуда это убеждение, но мне кажется, что понятие Бога гораздо шире, чем преподносят канонические религии… ну, хотя бы потому, что этих религий слишком много. Я, конечно, не богослов и не владею вопросом в совершенстве, но посуди сама: как Иисус, Аллах, Будда и все прочие уживаются на небе? Они ж должны тогда как-то общаться, но об этом нигде ничего не сказано. А если считать их одним богом, имеющим у разных народов разные имена — сейчас это модная теория, то почему у них разные истории, разные ритуалы?.. Да вообще все разное!

Юля, никогда не забивавшая голову подобной ерундой, вдруг вспомнила, как только что, совершенно неосознанно, обращалась к Богу, как к последней инстанции, и получается — неизвестно еще, что привело в нужное место и в нужное время именно Славину фуру, а не какую-нибудь другую. Но сформулировать все это она не смогла, поэтому спросила:

— И что?

— Вот я и хотел бы понять, что.

— Понял?

— Пожалуй, нет. Но лично мне кажется, что Бог везде — он не имеет конкретного обличья, а рассеян среди всего живого…

— А что тогда на небе? — собственно, Юлю не особо волновало местонахождение Бога, но требовалось скоротать время, а самой ей рассказать было не о чем.

— Не знаю, — Борис вздохнул, — может, совсем ничего, кроме звезд и планет… но уж рая там нет, точно! Весь наш рай, а вместе с ним и ад, находятся здесь, на земле.

— Значит, умирая мы никуда не попадаем, а, типа, исчезаем?

— Почему? Искра божья, которая есть в каждом, не может исчезнуть. Думаю, она просто переходит в другую оболочку.

— …но если туп, как дерево, родишься баобабом, и будешь баобабом тыщу лет, пока помрешь… — процитировала Юля.

— Возможно, и так….

Вдали появились яркие точки фар. Приближаясь, они выхватили из темноты фрагменты леса, похожие на театральные декорации, и вдруг Юля увидела первого «актера». …Волк! — подумала она испуганно, хотя вблизи никогда не видела этого зверя, — да нет, в наших местах их же давно уничтожили!..

Животное вышло на обочину и остановилось, пропуская машину. Та промчалась мимо, будто опустив за собой занавес, и Юле показалось, что стало еще темнее, чем прежде.

— Ты видел его? — она сжала руку Бориса.

— Кого?

В ответ послышалось рычание. Когда появились очередные фары, стало видно, что животное не одно — это была целая стая, но не волков, а собак самых разным пород, и они, оказывается, подошли уже совсем близко.

— Я боюсь… я читала, что они нападают на людей.

Один из псов, в роду которого явно преобладали овчарки, отделился от стаи, но тут снова стало темно. Борис поспешно щелкнул зажигалкой, и зверь остановился всего в паре шагов, страшно морща нос; из оскаленной пасти струйкой потянулась слюна, шерсть на загривке поднялась.

— Не двигайся, — прошептал Борис.

— Мамочка… — Юля впилась ногтями в его руку.

— Ничего не бойся.

Юля увидела, что человек и собака, не мигая, смотрят друг на друга. …Господи, я не хочу умирать!.. Сейчас они все кинутся… надо же что-то делать… Но тут пес попятился, поджал хвост и потрусил обратно к трассе, а следом за ним и вся стая, повизгивая, исчезла в темноте.

Облегченно вздохнув, Борис сунул зажигалку в карман.

— Прости, — Юля разжала онемевшие пальцы, — я тебя, кажется, оцарапала. А как это у тебя получилось?

— Я сказал им, что лучше разойтись миром.

— Я серьезно, — обиделась Юля.

— И я серьезно. Я отыскал в нем ту самую божью искру, несущую добро и любовь, и пес меня понял.

— Это, типа, согласно твоей теории?

— Ну, какой теории?.. — Борис усмехнулся, — просто я думаю, что мир устроен именно так. Ты вся дрожишь…

— Это от страха. Сейчас пройдет.

Борис обнял девушку, и Юля почувствовала, что остатки страха испарились; всего секунду назад она собиралась спросить, что будет, если стая вернется, но теперь вопрос показался глупым — если они и вернутся, то только для того, чтоб улечься у их ног. И, вообще, это самая замечательная ночь в ее жизни! Темнота, из пристанища миллиона опасностей, вдруг превратилась в огромное одеяло, как в детстве укрывающее от всех невзгод…

Так они и просидели молча, пока на горизонте не возникло едва заметное свечение, которое тут же отразилось в облаках, сделав их призрачно-розовыми; потом обозначился контур леса, а над полем, простиравшимся вокруг заправки, раздалась птичья трель, объявляя о наступлении утра. Это было совершенно сказочное ощущение, будто и ты сам рождаешься заново вместе с новым днем.

— Я никогда так не встречала рассвет! — сказала Юля восторженно.

— Я люблю рассветы, — Борис сильнее прижал к себе девушку, — и никто не сможет меня убедить, что Бог только создал мир, но не присутствует в каждой частичке этой ежедневно просыпающейся заново жизни. Разве нет?

Юле не хотелось разговаривать — окружающая картина настолько захватила ее, что всякая философия просто теряла смысл. Вместе с солнечными лучами, прямо у нее на глазах распускались цветы, появлялись бабочки и жужжали пчелы; птиц оказалось вокруг видимо-невидимо, а пустое шоссе казалось дорогой к солнцу… Не получив ответа, Борис замолчал, тоже окунувшись в это таинство рождения.

Однако ощущение сказки вскоре прошло. То ли в этом был виноват поток автомобилей, принесший с собой непрерывный гул и вонь выхлопных газов, то ли сам пейзаж, обретя конкретные формы, сделался более прозаичным.

— Как все-таки было здорово… — вздохнула Юля, освобождаясь от объятий, — мы почему-то всегда мечтаем о будущем; всегда нам кажется, что там будет лучше….

— Это глупая логика, когда настоящее считается лишь ступенькой к эфемерному «светлому будущему». Как правило, люди не доживают до него, а настоящее теряют безвозвратно.

…А ведь правда! — Юля растерянно посмотрела на своего нового «гуру», — и почему эта простая мысль мне никогда не приходила в голову? Действительно, ведь каждый день уносит кусочек жизни; так какой смысл надеяться на жалкий ее остаток, который неизвестно, будет или нет?.. Ей стало обидно за прожитые годы. …Все ж могло быть по-другому и такой рассвет, как сегодня, я б могла увидеть пять или даже десять лет назад!..

— Борь, — сказала она задумчиво, — почему мы не встретились раньше?..

— Как не встретились? — Борис засмеялся, — я ж приходил к тебе во сне, сама рассказывала. Может, я тебе все это уже говорил, только ты не запомнила.

— А может! — Юлины глаза азартно блеснули, и она, в порыве, схватила его руку, — точно! Я не подумала об этом!..

— Вот, видишь, — он снова обнял ее и как бы случайно взглянул на часы, — между прочим, половина седьмого.

— Уже? — Юля вспомнила о брошенной машине, о бензине, о Паше, с которым придется объясняться, но все это показалось настолько чужим, в сравнении с тем, что она испытывала в данный момент. …Все это нужно для будущего, — подумала она, — и машина, и Паша. Пусть они и остаются в своем будущем — зачем ломать сказку?..