Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Пятый дневник Тайлера Блэйка
Шрифт:

И Тайлер стал дирижировать. Он не смотрел на ноты и делал все практически с закрытыми глазам, полностью погрузившись в симфонию. Он дирижировал, управляя сотней пар рук и погружался в композицию все сильнее. Он чувствовал, как его тело и душа сливаются с мелодией и переплетаются воедино. Его сердце замирало, а из глаз на второй минуте игры начинали сочится слезы. Тайлер Блэйк сгорал в экстазе, который создавал собственными руками, и готов был извиваться прямо на сцене, выгибаться и подаваться вперед к музыке от возбуждения. Ему было плевать на зал. Ему было плевать на зрителей, – он слишком увлекся тем, что слышал. В его голове, в его совершенно потерянном и обезумевшем сознании остались лишь слабо трепещущие мысли о Карли. Он знал, он чувствовал, что она сидит в зале и слышит

его. Она слышит громкие стоны и крики его души. И ее душа тоже замирает. Она стонет и извивается от агонии и любви, что переполняет сердце юной девушки. Тайлер знал, что она, Карли, в тот момент чувствовала все то же самое, что чувствовал он, когда создавал эту симфонию для нее.

И в тот день ангел Смерти снял маски со всех, кто слышал историю его жизни. Он буквально сорвал карнавальные костюмы, он сорвал с душ людей ложь, в которой они погрязли, оставляя их обнаженными в зале. Они слушали не музыку. Они слушали откровение. Самое чистое и самое искреннее откровение, которое навечно должно было избавить их от похоти. Которое за счет всей той любви, которая была пожертвована ему, тех жизней, каких стоила эта музыка, оно должно было омыть этих людей от серости.

Это был триумф Тайлера Блэйка, величайшего гения музыки в этом чертовом сером мире, и фиаско великого Всевидящего, единого отца всего этого мира.

Музыка долго разливалась по всему залу со сцены, но, когда слушатели стали задыхаться от того, как глубоко они уже погрузились в эту мелодию и насколько сильно поглотила их вся та любовь, все то безграничное чувство, которое все эти годы испытывал Блэйк, музыка умолкла. Тайлер опустил палочку и красными от слез глазами посмотрел на музыкантов.

Все затихло.

Весь зал застыл в гробовой тишине. Все умерло в тот самый момент, когда перестала играть музыка. Когда «Жизнь ангела Смерти» закончилась и несчастное крылатое существо, потеряв свои крылья, стало падать вниз. Вниз, в серый и ужасный мир. Все было мертво, и теперь Тайлеру оставалось лишь выждать момент, чтобы повернуться лицом к своему миру, родившемуся заново. Он не знал, что он увидит, а потому несколько секунд стоял спиной к залу, застыв с затаенным дыханием. Его коленки задрожали от страха. Тайлер боялся обернуться и увидеть пустой зал. Он боялся, что его не слушали, не услышали и что он опозорился хуже, чем, когда бы то ни было. Он боялся, что не заметил, как отвернулась от него Карли, пока разум его был полностью поглощен собственным возбуждением и музыкой. Тайлеру показалось, что даже фрак, который был на нем в тот момент, начал душить его. И все это длилось пару секунд. Пару секунд тишины, которые превратились в вечность для перерождения.

И Тайлер Блэйк обернулся. Он обернулся и увидел полный зал людей, лица которых были полны самых различных эмоций: боли, радости, восхищения, но лишь одно было общим у всех – это был шок. Тайлер чувствовал, как люди смотрели на него в страхе, словно увидели свой самый страшный и самый прекрасный ночной кошмар. Но взгляд главного слушателя Тайлер запомнил навсегда: Карли сидела в своей ложе рядом с ошарашенным Клодом, закрыв нижнюю часть лица своими прекрасными ручками, и вся в слезах смотрела на своего брата. Знала ли она тогда, что только что услышала? Наверное, да.

Внезапно весь зал и все музыканты вскочили со своих мест. Тайлер дернулся и поначалу не понял, что происходит, но тут случилось, то, чего он ждал услышать здоровым сознанием, но никак не опьяневшим сердцем. Весь зал буквально взорвался овациями. Тайлера оглушили аплодисменты, и он весь в слезах замер на сцене, едва улавливая своим затуманившимся взором, как на сцену падают цветы. Его засыпали цветами и громкими овациями. «Браво!» – раздавалось по всему залу с самых разных его концов и даже со стороны музыкантов. Это был триумф!

Это была победа! Это была мечта!

Тайлер стоял в Большом зале. Тайлеру аплодировал сам Всевидящий, встав со своего места и глядя на него во все глаза. Даже сам Всевидящий ошеломлен и восхищен услышанным. А Блэйк стоял на сцене не в силах пошевелится. Он сыграл свою лучшую симфонию. Он убил ангела Смерти, поставив в его жизни резкую точку, и теперь стоял

в зале, оплакивая его и свое сознание, которое полностью отдал музыке.

Тайлер развел руки в стороны, выронив палочку, и согнулся в резком и низком поклоне едва ли не до самого пола. Он кланялся в благодарность заполненному залу и Клоду за то, что те подарили жизнь его сестре, а своей сестре – за то, что та сделала эту жизнь его смыслом.

И лишь после этого Тайлер смог выпрямиться и упасть вниз, потерявшись в своем опустошенном сознании, в своей темноте. Умереть, чтобы переродится снова.

Запись сто двадцать седьмая

«Запись сто двадцать седьмая. Дневник пятый.

Все хорошо, дневник. Все замечательно. Всевидящий, похоже, оценил мою игру и теперь аплодирует. Я подарил ему прекрасное выступление, а он наградил меня прекрасной жизнью моей сестры.

Мне просто не верится, что у меня все получилось.»

Тайлер не без радости в душе и облегчения на сердце предчувствовал скорейший конец своего ужасного спектакля. Почти сразу после того, как Блэйк получил деньги за концерт, он отправил Карли в больницу. Его не смущало даже то, что он упал в обморок прямо на сцене. Его никак не могло волновать это, потому что он тогда упал победителем. Он упал, услышав овации, и он готов был упасть снова. На сей раз ради Карли. Он готов был упасть ей в ноги и после крепко обнять ее. Ведь он уже отдал ей все. И теперь ему оставалось ждать, когда это все она получит лично в руки. Пока же та жизнь, которую отдал ей Блэйк зависела лишь от хирургов. Но если верить Арчибальду, то Карли будут оперировать лучшие доктора, а значит она будет жить! Она будет жить! И эта мысль согревала Тайлера сильнее, чем какая-либо другая.

Когда Карли положили в больницу, осмотр ее длился два дня, а потому Блэйк не мог навестить ее. Он два дня не видел свою милую Карли и ему было уже паршиво от этого расставания. Однако очень скоро ему все же позволили прийти в больницу, чтобы увидеть сестру. Тайлер примчал туда так быстро, как только смог.

Тайлеру казалось, будто он летел. Ему было наплевать на все на свете. Он забыл даже о словах Клода, что он убедился в том, что Блэйк был гением. Блэйку в тот момент просто хотелось видеть Карли. Он хотел оказаться с ней рядом как можно скорее и как можно скорее умереть в ее объятиях.

В больнице Тайлер встретил Арчибальда Клауса, который взялся проводить его до палаты. Доктор был в замечательном настроении и, по всей видимости, был очень рад видеть Тайлера.

– М-мистер… Клаус, – Тайлер подошел к Арчибальду и пожал ему руку в знак приветствия.

– Доброе утро, мистер Блэйк, – улыбнулся доктор. – Вас ждали.

Тайлер вопросительно посмотрел на доктора, ожидая пояснения.

– Ваша сестра, – сказал Арчибальд и поправил очки-половинки. – Должен сказать, вы молодец. Вы смогли поразить не только меня, но и весь город. Все только и говорят о вашем гениальном выступлении.

Блэйк немного смутился, но предпочел промолчать. Когда Арчибальд кивнул ему, Тайлер пошел с ним по больничному коридору. Тайлеру пришлось по дороге выслушивать слова восхищения и похвалу от Клауса. По его словам, он до последнего не верил, что Блэйк сможет в срок накопить нужную сумму денег. А его восторг по поводу «Жизни ангела Смерти» был просто неописуем. Арчибальд рассказывал, что ходил туда с женой и своим младшим сыном. И Тайлер был мало удивлен, услышав, что вся семья Клаусов после выступления заливалась слезами. Тайлер слушал это не только от Арчибальда, но и от других своих знакомых. Он через музыку рассказал им свою историю, и, хотя большинство из них не поняло ни единого слова, все они смогли проникнуться этим откровением. И все они почувствовали, как потрескалась от этих звуков их маска. Не нужно было иметь высочайший голос, чтобы разбить стекло. Было вполне достаточно уметь говорить нотами, не прибегая к использованию букв и иных символов.

Поделиться с друзьями: