Пыль всех дорог

* * *

Ресторан «Микс» работал обычно до часу ночи. Домофей, его нынешний хозяин, нуждался во сне минимально, а потому открывал заведение в семь тридцать утра, для любителей раннего завтрака вне дома.

Но сейчас было девять вечера, и Диген, в облике Кости, сидел за столиком собственного ресторана — в особой зоне, за особым столиком, для особых гостей. В разряд таких гостей входили: партнеры по бизнесу, поставщики продуктов и члены их семей, горячо любимая домофеем Мариен (он упорно называл Скворцову именно так, как звучало ее имя на ольмском языке Лангато), а также — сотрудники лаборатории ментального трекинга и даже некоторые из тех, кто работал в научно-технической службе отделения ФСБ по Пермскому краю и был в курсе истинной природы Дигена.

Так что столиков в особой зоне было целых три — на всякий случай. Сейчас Диген пил кофе за одним из них, болтая с весьма примечательной личностью, попутно уплетающей зеленый летний борщ с яйцом и щавелем.

Личность имела двойное гражданство, России и Белоруссии, и являлась самым настоящим потомственным магом, и звалась Виктором Николаевичем Полянским, а чаще — просто Витей.

Витя заочно учился в Белорусском государственном технологическом университете, а на подобную форму обучения перешел неспроста. Это пришлось сделать, когда его вычислила в Интернете команда Ковалева, сделав предложение, от которого Витя не мог отказаться: или его сдадут с потрохами белорусским «спецам», или же он будет сотрудничать с российскими службами (отнюдь не бесплатно, к слову сказать). Рыльце-то у него было «в пушку» изрядно. Он ведь нашел себе в Минске постоянный источник заработка, продавая в сети всякие магические примочки, начиная от «умных» шпаргалок, и заканчивая приворотными заговорами для девушек. Но самой дорогой услугой был виртуальная экскурсия в другую реальность, которая продавалась под видом… психоактивных препаратов. И стоила эта экскурсия, между прочим, пятьсот долларов. Как этого кудесника не накрыли западные разведки, охотящиеся за бродягами и магами-самоучками, оставалось загадкой. Везло Вите, но до поры до времени.

Если бы не Витя Полянский, еще неизвестно, как закончилась бы история с забросом Марины Скворцовой в Лангато, а точнее, с ее возвращением… Скорее всего, она погибла бы там. Но Полянский смог отправить по следам земной гостьи домофея, а уж тот показал, на что способен…

Виктор Полянский сейчас числился сотрудником фирмы по продаже компьютеров, а работал совсем в другом месте. В частности, обучал Альберта Ивановича и Лешу Таиповых контролировать свои магические способности и применять их — хотя бы ограниченно. Развернуто, по правде говоря, пока особо и не получалось. А каким шоком для Таипова стало известие о том, что отец его жив!..

На днях студенту Вите полагалось отбыть в Минск, на летнюю сессию, а заодно — повидать родителей. Конечно, поедет он туда не один, а под наблюдением. Сейчас же он сидел в «Миксе», уплетал борщ и выслушивал лекции домофея о белорусской кухне. Естественно, домофей никогда в Белоруссии не бывал (как и во всех прочих странах), но непонятно, на каких основаниях, уже считал себя знатоком кухонь народов мира, а потому не отказывал себе в удовольствии поучать всех и вся вокруг. Хотя, надо отдать Дигену справедливость: он регулярно устраивал в своем ресторане дни и даже недели, посвященные такой вот национальной кухне, и всегда всем угождал — непостижимым образом.

Вот и сейчас Диген, уроженец иной реальности, наставлял Витю, коренного жителя Минска, как готовить смаженку. Правда, первым делом он обозвал блюдо «пиццей».

— Да итальянцы лопнут от зависти, отведав такую пиццу! — Важно возвестил домофей. — Начнем с того, что нужно правильно готовить дрожжевое тесто!

— Это как же будет правильно, по-твоему? — Закашлялся Виктор, подавившись борщом.

— Ну, как, как! Мука просеянная, дрожжи сухие! И смешивать их с мукой надо так, чтобы они не касались жидкости, то бишь, теплой воды или молока, которые в тесто вливаются! А чтобы тесто меньше липло, в процессе вымешивания добавить растительного масла! Шар скатал, и — вперед, оставил в теплом месте на час, прикрыв полотняной салфеткой, вышитой петухами!

Витя все эти инструкции пропускал мимо ушей. Он никакое тесто месить не собирался, ибо дома его ждала мамина выпечка, а в Перми маму заменял домофей. К тому же, он сомневался, что на салфетке должны были быть обязательно вышиты петухи.

— Пока тесто поднимается, готовим начинку. Я беру два вида колбасы, копченую и варено-копченую, плюс бекон. Рубим мелко, обжариваем на сухой сковородке с антипригарным покрытием, и — никого масла не добавлять! Отдельно обжариваем мелко нарезанные шампиньоны и красный лук. Смешиваем все и охлаждаем, понял? Потом берем сметанку, вбиваем туда яйцо миксером, сыплем рубленую петрушечку, перемешиваем с остывшей начинкой, понял?

— Да понял я, понял!

Лже-Шехирев грозно сдвинул рыжеватые куцые брови, словно сомневаясь в понятливости ученика.

— Ой, смотри! — Покачал головой домофей. — Тесто катаем тоненько, миллиметров в пять пласт, не больше. Кружочки режем… да, пойдет сантиметров пятнадцать, может, двадцать. Далее уж совсем просто: противень смазал, тесто разложил, начинку распределил потолще, сыром тертым закидал… Не забудь, что духовку прогревать нужно заранее до двухсот градусов!

Витя понял, что лучше проявить заинтересованность, а то добавки к борщу не будет никакой, и спросил заискивающим тоном:

— А выпекать сколько?

— Двадцать минут. — Важно закончил Диген и…

… так широко раскрыл глаза, увидев нечто за плечом Вити, что впору удивляться — почему органы зрения не выпали из глазниц.

— Ты смотри, что деется! — Ехидно заметил владелец «Микса». — Ковалев с кралей пришел, да на ночь глядя! Во дает, мужик! Под сра… ну, ты понял, Витек, сколько ему лет, да? Полбашки седой, а туда же! А краля моложе раза в полтора, если не в два!

— Как тебе не стыдно! — Прошипел Витя. — Что ты пялишься!

— Не стыдно ничуть, представь себе. Стыдно, когда кое-что видно… Вообще молоток мужик! Я ему утром повелел — жениться, и вот, видишь! — Тут уж Диген не смог удержаться от шутки и щегольнул цитатой из «Неуловимых мстителей», насчет «необъезженной кобылки чистых кровей», но совершенно зря.

Витя Полянский принадлежал к тому поколению, которое уже не смотрело культовые советские фильмы, а потому цитата пропала втуне.

Между тем, Ковалев вместе с «кралей» подошел к особой зоне в зале «Микса» и так зыркнул на Дигена, что тот решил повременить с шутками и вежливо представился. Услышав же имя крали в фонетической транскрипции Лангато, не просто удивился, а… чуть не сбросил иллюзорный облик Кости Шехирева от удивления.

Удивляться было чему, и не только имени…

* * *

Марина услышала в домофоне голос Ковалева и непроизвольно скривилась. Одиннадцать ночи, в конце концов! Нет, ей не за что было ненавидеть «фээсбэшника», он ей лично ничего не сделал, но все, кто имел хоть какое-то отношение к предыдущему приключению, вызывали у Скворцовой стойкую неприязнь.

Она ничего не могла с собой поделать.

Спецслужбы никогда не оставят ее в покое, придется признать.

— Я не один, Марина. — Спокойно сказал Ковалев. — Даша дома? Или… у вас гости?

«К чему спрашивать?» — Со злостью подумала Марина. — «Ты же каждый мой чих знаешь, майор…»

Вслух же она ответила, что Даши дома нет, равно как и гостей (под этим обтекаемым определением майор явно подразумевал Андрея Жаровского). Скворцова слегка приболела, выделила себе неделю отдыха, передала обязанности заместителю, Диме Джураеву, и во избежание заражения Даши ОРВИ отправила дочку к дедушке, фигуре весьма известной. К Сергею Михайловичу Аресову, своему бывшему свекру, вхожему, в том числе, и в такие круги, представители которых могли не только этому майору хвост прищемить. К неудовольствию Даши, «дядя Андрей» уехал в Москву до конца недели, и об этом, скорее всего, Ковалев не мог не знать, а спрашивал чисто для соблюдения внешних приличий.