Пыльца счастья

— Поздравляю! — скупо обронил с порога Королевский прокурор и занял прежнее место.

Некромант все понял, хотя и бровью не повел.

Новых улик нет, безадресный магический поиск не привел в Совер.

Господин Кейл вновь пристроился в уголке.

Приоткрылась дверь, и знакомый клерк с первого этажа робко заглянул в кабинет, спросил, не нужно ли чего.

Следователь шикнул на него и сердито буркнул: — Поторопи Буруса, начальство ждет!

Дверь захлопнулась и больше без причины не открывалась.

Местный судебный маг явился через четверть часа и вразвалочку подошел к столу. Брагоньер скользнул взглядом по его лицу и остановился на внушительном животе. Бурус мгновенно подобрался, застегнулся на все пуговицы, вытянулся по стойке «смирно».

— Взяли по знакомству? — соэр не скрывал неприязни.

Такой маг не способен работать, как следует, только ест за государственный счет.

— Никак нет, благородный сеньор! — гаркнул Бурус. —Прикажете приступать?

Маг остановился позади Малиса. Тот, почувствовав опасность, вскочил, предпочел повернуться лицом к потенциальному врагу.

— Бросьте паясничать! — начинал терять терпение Брагоньер. Тон опасно повысился, грозя разрушить привычный лед. — Внеплановую проверку и внеплановую же переаттестацию местное управление уже заработало. Я позабочусь, чтобы ее провели сторонние люди. Возможно, придется всех уволить. А теперь приступайте к магическому допросу, — голос соэра стал прежним, упав с опасных высот.

— Вы делаете, я задаю вопросы.

Пристыженный Бурус кивнул и попросил некроманта пройти в пыточную. Малис заартачился. Сложив руки на груди, он потребовал, чтобы вопрос проводили здесь.

— Вы не в том положении, чтобы выбирать, — напомнил Брагоньер. — Либо идете сами, либо отдам приказ об аресте.

Некромант заскрежетал зубами и предупредил: — Каждая капля крови вам дорого встанет!

— О допросе с пристрастием речь пока не идет. — Тогда зачем Королевский прокурор натянул перчатки? — Вас всего лишь привяжут, чтобы не дергались.

Застенки Следственного управления Совера, как и все подобные помещения, располагались в подвале. Туда вели лестница в пять ступеней и узкий коридор, в который выходили запертые двери. Господин Кейл пояснил: тут находятся камеры предварительного заключения.

— Пустые? — прислушавшись, Брагоньер не различил ни звука.

Вряд ли в здании толстые стены, значит, камеры простаивают.

— По случаю грядущего праздника, — развел руками старший следователь.

Он взмок и проклинал начальника, которому вздумалось уехать на рыбалку. Иначе бы Главный следователь, а не господин Кейл развлекал требовательного гостя. Но, увы, судьба немилосердно подложила свинью. С другой стороны, господин Кейл — второе по старшинству должностное лицо управления, Королевского прокурора вполне могли поручить его заботам.

— И давно у вас выпускают обвиняемых по праздникам? —Брагоньер поборол желание уволить всех здесь и сейчас.

Определенно, начальство он сместит. Не Следственное управление, а бардак, погрязший в бумагах! Не жалобы же населения они так старательно переписывают на первом этаже.

— Так у нас городок тихий, — старший следователь отчаянно пытался сохранить должность. — Пьяницы, воры да дебоширы.

Проспятся, штраф заплатят и по домам. А убийцы, если таковые сыщутся, сидят в тюрьме.

Удовлетворившись, или сделав вид, что удовлетворился, Брагоньер вслед за провожатым вошел в пыточную. Следом неохотно шагнул Малис. Замыкал шествие судебный маг. Он на всякий случай заготовил заклинание, не доверяя темному.

Пыточные мало отличаются друг от друга, только размерами.

Везде развешаны по стенам цепи, стоят дыбы, столы для распятия, пышет жаром решетка, на которой алеют раскаленные щипцы. Здесь огонь не горел, зато полный набор инструментов присутствовал.

Соэр бросил косой взгляд на «Трон ведьмы» — ощерившееся шипами кресло с креплениями для конечностей жертвы и велел усадить туда Малиса:

— Подходящее место для некроманта. Разумеется, — заметив сгущавшуюся в глазах обвиняемого тьму, добавил Брагоньер, —шипы убрать и не привязывать. Я держу слово, господин.

Короткий взгляд, которым Королевский прокурор одарил собеседника, говорил: «Больше никаких выходок!»

Темный маг не спешил садиться, Бурусу пришлось потеснить его, а соэру — ласково провести рукой по дыбе. Брагоньер знал, как пользоваться механизмами боли и не хуже палача мог бы привести их в движение.

Малис с опаской опустился на «трон» и сложил руки на груди. Оковы не спешили защелкиваться, шипы замерли в пазах, но некромант не расслаблялся, в любой момент его могла настигнуть мучительная смерть. Только вот сил для убийства присутствующих Малису хватало, поэтому он улыбался: криво, с долей превосходства.

— Ну, начинайте! — поторопил темный маг. — Мечтаю скорее отвязаться от вашей братии.

Брагоньер кивнул, и Бурус приступил к наложению чар.

Малис равнодушно наблюдал за его действиями, позволил положить ладони на подлокотники, магически зафиксировать их, выпил «сыворотку правды». Он не боялся смерти, всего лишь не хотел умирать.

— И зачем этот балаган? — Некромант обвел глазами пыточную. — Еще бы палача позвали! Он бы постоял в углу, пощелкал хлыстом. Или бы целый взвод солдат пригласили.

— Не только маги любят эффекты, — пожал плечами Брагоньер и уселся на стул следователя, закинув ногу на ногу.

В нос ударили привычные запахи: железо, дерево, пыль, сырость. В пыточных Сатии к ним примешивалась кровь.

Эллина никогда не понимала любви супруга к подобным ужасам. В такие минуты она боялась Брагоньера, хотя смирилась с неприятной частью его натуры.

Разумеется, гоэта никогда не видела мужа за работой. Кроме одного раза, когда сама очутилась на пыточном столе. Однако тогда Брагоньер выбил признание страхом боли. Пожалел, не смог, хотя прежде не испытывал эмоций к обвиняемым, благодаря чему добился карьерных высот.