Пышка для чудовища

И я делаю его. Боль пронзает все тело. Вдыхаю и выдыхаю. Еще шажочек.

Смотрю на Бэллу. Та упирается в каминную решетку и наблюдает за мной своими черными глазками.

— Я дойду до уборной, — поясняю ей свое состояние.

Та что-то фыркает, а затем вылезает из камина. Несется ко мне и прыгает на плечо. Привычно обвивает хвостом шею. Ох, только ее на мне не хватает.

Ахая и охая, добираюсь до уборной. Правду говорят, что после хороших занятий даже сесть больно. Все делается ужасно медленно, а я вздрагиваю от каждого спазма в теле.

В дверь кто-то стучится.

— Я сейчас! — кричу.

Бэлла спрыгивает с плеча и несется к двери. Скребется и шипит.

— С вами все в порядке? — раздается голос Эцика.

Почему-то мужской голос становится довольно-таки неплохим мотиватором к движению. Я даже начинаю плестись немного быстрее.

— Галя, там пришло письмо.

— Иду-иду! Минутку!

Или полчаса.

Шаркаю ногами. Что ж так тяжело ходить? Я как бабулька старая, и то – некоторые из них поживей меня сейчас будут. Ох, а если и мои клиентки так же?

Даже представлять не хочу, что из-за меня не встали с кровати еще пять женщин.

Дохожу до двери. Открываю ее, стараясь придать лицу нормальное выражение, а не страдальческое. Не надо, чтоб меня видели замученной.

Бэлла тут же отскакивает. Эцик стоит на пороге и доброжелательно улыбается.

— Тут вам пришло письмо, — он протягивает конверт с какой-то печатью на желтоватом пергаменте.

Опять эта бумага. Я уже поняла, что она какая-то волшебная. По крайней мере — адресат всегда известен.

Открываю его прямо на месте. Это очень странно, что мне вообще кто-то пишет.

“Именем короля Кеафинса, Абдиэля, Гатамона, Фердинанда, Людвига де Лунье сегодня состоится бал в честь очередного этапа отбора. Присутствие всех претенденток обязательно. Неявка на бал — вылет с отбора”.

М-да. Я закусываю губу.

— Вот же, — выдаю я, переваривая написанное.

— Все в порядке? Что-то, связанное с сараем? Не хочу выглядеть навязчивым, просто здание мое, и мне тоже нужно быть в курсе, если что-то не так с ним.

— Меня на бал приглашают в королевский замок, — я перевожу на него взгляд и морщусь.

— Вы пойдете? — улыбается булочник.

Я задумываюсь. Надо бы сходить. Да, я должна сходить туда! Тем более повод есть. Пусть заодно король подпишет бумаги на налоги. А еще я выскажусь по поводу работы его госслужб, а то взятки они с меня захотели взять. Вот еще!

Я сжимаю бумагу, что не скрывается от Эцика. Еще и пальцы дрожат.

— Да, придется пойти. Если я вообще туда дойду.

— Не думаю, что вечером на вас нападут.

— Да просто вчера была тренировка, и я немного переоценила возможности своего тела.

— А-а, понимаю. Крепатура вещь такая. Позволите? — он кивает на мои ноги. — Где болит?

— Все болит, — жалобно отвечаю ему.

— Давайте попробую снять. Если не получится, то воспользуемся мазью. Могу принести мазь, если хотите.

— Да, не откажусь. Касайтесь, — пропускаю его в комнату.

— Вас не смущает, что вы в нижнем белье? — уточняет он, слегка отступая. — Я могу подождать, пока вы накинете одежду.

Я скептически смотрю на него.

— Ну, я же не голая.

— Но вы леди…— вновь смущается он.

Да, точно. Неужели панталоны по колено могут смутить кого-то?

— Заходите, — настаиваю я.

Эцик немного топчется на пороге и все же входит.

Я усаживаюсь в кресло, а он становится напротив. Потирает руки. Склоняется надо мной. Теплый свет скользит по ноге. Мышцы расслабляются, и я чувствую себя живой, а не бревном.

— Спасибо, — блаженно расплываюсь.

— Отлично, — довольно улыбается булочник. — Я буду внизу. Хочется сегодня тишины и покоя.

Я киваю ему. Как же хорошо и совсем не больно.

Закрываю за ним дверь. Что ж. Бал так бал. Так, Галя, где там мои платья? На звание Золушки не претендую, но прийти красивой надо будет.

Подлетаю к шкафу. О, вот темно-синее платье. Ему бы немного драгоценностей, хотя и так сойдет. Бросаю его на кровать, разворачиваюсь и понимаю — у меня опять болит тело. На крик прибегает Эцик.

— Что случилось? — влетает в комнату.

Я стою, держась за шкаф.

— Болит, — констатирует он. — Сейчас схожу за мазью.

Эцик приносит мне мазь. Она слегка помогает. А вот целительное касание булочника хоть и не справилось с крепатурой, но приобрело весьма забавный эффект: у меня перестает болеть, когда Эцик рядом. А посему — мне придется брать его с собой на бал.

Но булочник ставит условие — или он, или белочка.

Я сильно сомневалась в своем решении. Всё-таки белочку все боятся, а булочников нет. С Бэллой Эцик не дружит от слова совсем. Да и она старается тут же сбегать, когда он появляется рядом. Исключением становится булочная. Там ей некуда деваться.

Еще одним преимуществом Эцика стала вызванная карета. И то, что за нее заплатит он, хотя я уговаривала его пройтись пешком. Но в итоге сдалась. Путь не близкий – в пару кварталов. Нечего пачкать платье. Их у меня всего пять. Ну, и я не против.

Наношу неброский макияж. Косметика в этом мире есть, но я ее так боюсь. Вдруг меня обсыпет в самый неподходящий момент? Я у себя в мире с большой осторожностью к ней подходила, а тут и подавно. Поэтому всего понемногу. Мне же еще и клоуном выглядеть не хочется.

Я первая спускаюсь вниз и дожидаюсь Эцика. Карета уже подъехала. Надеюсь, что за длительное ожидание тут не будут накидывать на счетчик. Хотя что мне, платит-то Эцик.

Бэлла порывалась пойти со мной. И у меня даже скользнула шальная мысль засунуть ее в декольте, но я передумала. Положила туда бумаги на налоги. А что? Надо попробовать упросить короля подписать их.

— Ох, извините, немного запоздал, — слышится голос Эцика.

Я поднимаюсь, поправляя юбку, и замираю на месте. Булочник вышел в красивом темно-синем камзоле с серебряными пуговицами, из-под которого виднеется белоснежная рубашка с кружевами на манжетах. В черные, начищенные до блеска сапоги заправлены черные штаны.