Пытка любовью

Они чифирнули. Было слышно по их разговорам, что я всё-таки оказался человеком. А срочную работу они сделали потом за полдня. Они же универсальные работяги. И неплохие ребята. Вот так я с тех пор и "работаю" всегда, - закончил свой рассказ Анатолий, - И все довольны. И все смеются.
–

– Я тоже, когда мне пришлось стать "бугром", не заставлял никогда никого работать, - сказал Игорь, - Ведь я такой же, как все, зэк... Меня ещё в начале срока один бугор, с таваксайского этапа научил, как любую бригаду в зоне можно сделать самой лучшей. Чтобы она всегда занимала первое место в зоне... Для этого надо только хорошо с бумагами поработать. Мужики тогда, в первый месяц, думали, что даже в зоновскую лавку сходить им будет не на что. Потому что денег многие не заработают. А потом, когда пошли в магазин и увидели, что отовариваются даже не на положняковые им шесть рублей, а на девять, за выполнение нормы выработки, тогда уже меня и зауважали работяги.

–

– Я знаю об этом, - сказал Анатолий, - В зоне всё рано или поздно становится известным. И я давно уже хотел с тобой познакомиться, но как-то всё не приходилось.
–

– Я очень рад нашему знакомству, - сказал Игорь.

– И я также, Игорюха!
– сказал Толик, а затем, на пару секунд, опять скорчил рожу идиота, с которой пел "Чунгу". Это вновь вызвало непроизвольный короткий "выхлоп" хохота у Игоря.

– Ну, ладно, хватит уже, - проговорил Игорь, с усилием подавляя свой смех, - И так уже болит всё внутри. Не могу уже смеяться без боли. Пойду я уже.
–

– Заходи, как будет время, - просто сказал Анатолий, и они пожали, прощаясь, друг другу руку.

НАЧАЛО СБЛИЖЕНИЯ

Придя от Светланы Ивановны, Игорь достал из тумбочки книгу, подаренную ему Аликом. Он сразу посмотрел на издательство книги. "Издательство политической литературы".

"Наверно опять голимая коммунарская пропаганда, - подумал Игорь, - Но, может быть, и найду чего-нибудь, чего ешё не знаю". Он лёг поверх одеяла, и начал читать.

С первых же, прочитанных им строк, Игорь понял, что это совсем не агитация с пропагандой, которой коммунисты "пропитали насквозь" весь Союз. Это была действительно научная работа высокообразованного социолога, написанная достаточно простым популярным языком публицистики. Чтение захватило его настолько, что после ужина он улегся опять читать, даже не сходив покурить. Чтение прервал лишь зэк-санитар, выключивший в их палате свет, и сказавший слово "отбой". Уснул Игорь довольно скоро.

Утром Игорь проснулся рано и, достав книгу, вновь начал её читать, лёжа в постели. Вскоре ему захотелось курить. Но и книга очень увлекла его. Почитав ешё немного, Игорь решил сходить в туалет и быстро покурить, а потом опять взяться за чтение.

Войдя в умывальник туалета, уже с сигаретой в губах, и готовый прикурить её, Игорь увидел вытянутые на полу ноги, протянутые слева от входа, почти под раковиной умывальника. На правой ноге штанина белых кальсон была разорвана или разрезана вдоль ноги и лежала как белая тряпка на полу между ног сидящего спиной к стене зэка в больничном халате. Голая нога его, лежавшая на полу, на коричневой половой кафельной плитке, была выше колена иссиня опухшей. Она была выпачкана кровавыми следами от рук. Рядом с ногой была довольно большая лужа крови с гноем, разлившаяся на всю длину ноги, и шириной около двадцати сантиметров.

Свет в умывальнике не был включен. Игорь наклонился и посмотрел на лицо зэка, сидевшего на полу, рядом с лужей крови.

– Алик, ты? Что с тобой? Тебе помочь?
– спросил Игорь, увидев бледное лицо Алика.

Игорь потянулся уже помочь ему подняться с пола, но услышал какой-то измученный его голос.

– Не надо, Игорь... Не смотри... Уйди сейчас, пожалуйста. Мне и самому на это смотреть противно... Уйди, пожалуйста. А?
–

Игорь стоял, не понимая, как же уйти, когда надо помочь.

– Ну, иди. Иди ты, не стой, - вновь услышал он голос Алика и вышел из умывальника.

– Закрой дверь, и иди в палату, - услышал он вновь голос Алика. Он закрыл дверь в умывальник, и пошёл к себе в палату.

"Видимо уже невмоготу было от боли, раз сам себе такой нарывище выдавил", - подумал Игорь, садясь на свою кровать. Он вспомнил, что в выпачканных кровью пальцах руки Алика было что-то зажато. "Наверное, обломком мойки (лезвия бритвы) сам сделал себе надрез на нарыве", - решил он. Забыв о чтении, Игорь сидел на кровати. Вскоре послышались шаркающие, и как бы прихрамывающие, шаги из туалета. Игорь пошёл к распахнутой двери палаты и увидел Алика, идущего в халате, с голыми ногами и в больничных шлёпках.

– Тебе помочь чем?
– тихо спросил его Игорь.

– Не надо, - ответил Алик бледными губами на бледном лице, - Спасибо. Я уже сам всё сделал.
–

И Алик прохромал по коридору в свою палату. Игорь вернулся, и лёг на свою кровать, чуть расправив на ней тонкое серое одеяло. Читать уже не хотелось, и Игорь умылся и побрился. Когда он заправил свою кровать, послышался звук алюминиевых мисок, говорящий о том, что скоро будут развозить дневные пайки и завтрак.

После утренней пшённой каши Игорь лёг поверх одеяла и заложил руки за голову. "Как хорошо пишет этот Денисов, - думал Игорь, - Как красиво и чётко он выстраивает свои обоснования. Но кто он такой? Даже аннотации нет никакой в книге. Даже не известно его имени и отчества. В.В. Денисов, - и всё.

Ср...е коммунисты. Даже этим хотят принизить нормальных людей. Если бы какую-нибудь книжонку написал Топтыгин или Косыгин, тогда бы и обложка была другая, и похвал от ж...лизов было бы больше, чем написано текста в самой книжонке. Но Денисов молодец. Как он хорошо пишет. Учиться у него нужно.

Учись, урод. Тебе тоже нужно будет "на воле" свою работу написать. Ты должен будешь написать её ещё лучше, и понятнее. Даже для идиота. Учись, как последовательно излагает нормальный человек свои обоснования. После этого выводы становятся просто очевидными даже дураку. А я просто обязан буду написать свою работу понятной любому взрослому человеку. А может быть и молодёжи.

Как странно всё получилось, что это понял я, зэк, да ещё с таким сроком, да ещё и в зоне. А может быть это - удел раба - понять причины и сущности всего отвратительного в человеческом мире?

Ладно. Хватит думать бесполезные думы... Ты ещё сам многого не сформулировал чётко. Поэтому и недостаточно у тебя ещё всё систематизировано. Увлекся, вон, работой с бабой...

Да ладно уж. Поработаю немного с этой красотой. Может быть и в мозгах от этого немного просветлеет. Ладно. Надо сходить и покурить. А то никотиновой кислоты уже не хватает в организме".

Игорь сходил в умывальник и покурил, думая о книге. Придя в палату, он вновь взялся за чтение и прочёл книгу до обеда. Книга произвела на него колоссальное впечатление. Она дала ему новые знания о многих социальных работах в мире Запада. Денисов поразил его чётким логическим построением своих высказываний и доказательством очевидной нелогичности модных тогда социальных теорий. Он легко "разбивал" их "в пух и прах", логически последовательно делая выводы об их ложности или, другими словами, об их несостоятельности. От этой книги у Игоря как бы просветлела голова. Он был очень рад, что в мире есть такие люди, как Денисов, которые являются ниспровержителями социальной лжи, самой страшной лжи в мире.