Работа над ошибками

— А потом? — я просто сгорала от любопытства. Совершенно ясно: это был не мой отец. Во-первых, тот Михаил. Во-вторых, я знала: они с матерью познакомились, уже когда она поступила в училище.

— Потом... — Мать разом потухла. — Да ничего не было. Увы, Зойка, Грэи с их алыми парусами встречаются только в книгах. Или в кино. Сперва мы с ним как-то по-глупому поссорились, потом школу закончили. А три года назад... Помнишь, я ходила на вечер встреч в школу?

— Смутно, — отозвалась я.

— Так вот, он тоже пришел. Лысый толстый дядька. Не назовись он, нипочем бы не узнала. А он все: «Лидочка, Лидочка, помнишь?» Я-то, конечно, помнила. Однако поверить, что он мог превратиться в такое...

— А кораблики он по-прежнему делает? — почему-то заинтересовалась я.

— Нет, — покачала головой мама. — Я его спросила, а он говорит: «Мне бы семью прокормить, двое мальчишек растут, и мать из больницы не вылезает. Какие кораблики».

— А кем он стал-то? — продолжала я расспросы.

— Да инженер по технике безопасности на заводе, — поморщилась мама. — Ладно, дочь, пойду ужин нам разогрею.

И она удалилась на кухню. Я попыталась представить себе Артура лет эдак через пятнадцать-двадцать. Толстым, лысым и к тому же инженером по технике безопасности. Сперва воображение вообще отказывалось что-либо выдавать. Затем получилось нечто среднее между Никой и Петром Тарасовичем Горбанюком, который преподает мальчишкам труд, а всем нам вместе — ОБЖ. Словом, ужасно. Нет, никогда не поверю, что Артур может превратиться в такое. Сразу видно: он совершенно другой. И сколько бы лет ни прожил на свете, все равно останется прежним.

— Зойка, сыпь на кухню! — раздался издалека голос матери.

Я покосилась на раскрытые «Алые паруса» и пошла ужинать. Потом я была вынуждена засесть за уроки. Самое обидное, что теперь до завтра Артуру не позвонишь. При матери я этого делать совсем не хочу.

Справившись с самой необходимой домашкой, я собралась дочитать «Алые паруса», но мне позвонила Агата.

— Ты Грина уже прочла?

— Как раз собираюсь дочитывать, — не стала я скрывать.

— А тебе нравится? — задала новый вопрос Агата.

— Угу, — я не настроена была особо распространяться.

— Но ты много уже прочла? — зачем-то нужно было знать Агате.

— Больше половины, — внесла я ясность.

— Слушай... Зойка... — Агата заговорила гораздо медленнее. — А тебе Грэй случайно никого не напоминает?

От неожиданности я даже закашлялась. Неужели Агате он тоже показался похожим на Артура? Нет. Вряд ли. Ведь Артур ей совсем не нравится.

— А на кого? — я не торопилась делиться с ней собственными впечатлениями.

— Значит, не заметила, — разочарованно произнесла Агата. — Разве тебе не кажется, что Грэй — это вылитый Клим?

— Клим? — переспросила я и умолкла.

Иногда и впрямь лучше не делиться с близкой подругой собственными впечатлениями и чувствами. Брякни я сейчас про Артура, представляете? В общем, я неопределенно промямлила:

— Ну, да-а... Похож...

— Правда? Тебе тоже так кажется? — она приняла мой ответ за чистую монету.

Сами подумайте, могла я после этого ее разочаровать? И я подтвердила:

— Кажется.

Хотя на самом деле мне кажется, ее Климу до Грэя также далеко, как Сидорову до графа Дракулы. То есть общаться с Тимкой, конечно, неприятно, и тип он противный, однако масштаб не тот. Впрочем, Агата — наивная душа, нюансов в моем ответе не ощутила. Убедившись, что ее Клим — вылитый Грэй, она, видимо, вспомнила о моих проблемах:

— Зойка, ты как, не звонила?

— Звонила, но было занято, — шепнула я в трубку. — А сейчас больше не могу. Мама дома.

— Может, у него телефон сломался? — высказала она схожую с моей догадку. — Давай я попробую позвонить.

Агате, конечно, хорошо. У нее есть своя комната. Закрыла дверь — и звони, кому хочешь. А у меня мать рядом. Вон. Лежит на своем диване и телик смотрит. Правда, у нас на кухне есть второй аппарат. Но ведь позвонишь, а она вдруг явится в самый неподходящий момент, да еще что-нибудь спросит.

— Так мне позвонить? — снова осведомилась Агата.

— Давай, — легко согласилась я и продиктовала номер. Однако меня тут же охватила тревога: — А что ты ему скажешь?

— Ровным счетом ничего, — отрезала она. — А то вдруг еще подумает, будто я интересуюсь им, и до Клима потом дойдет.

Как мне надоели ее разговоры про Клима! Хотя вообще-то она в данном случае права. И ей нечего разговаривать с Артуром, и мне от этого никакого проку.

— Я только проверю, — снова заговорила Агата, — работает ли у них телефон и кто подойдет.

— А ты по голосу-то его узнаешь? — забеспокоилась я.

— Отстань. Как-нибудь разберусь. А потом сразу тебе перезвоню, — и она от меня отключилась.

Я продолжала неподвижно сидеть у телефона. Даже читать не могла.

— Зойка, чего ты все треплешься? — спросила мать. — Лучше давай фильм посмотрим. Такой хороший.

— Уже не треплюсь, а читаю, — и я уткнулась в «Алые паруса».

Но не успела одолеть следующую страницу, как телефон ожил.

— Агата! Ну как? Работает? — схватив трубку, выпалила я.

— В общем-то, я не Агата, а даже совсем наоборот, — гнусно заржал в ответ Сидоров. — Но в чем ты, Адаскина, права, я и впрямь живу и работаю. Если тебя это радует, то хорошо.

Сами понимаете, меня это совсем не радовало. Ну и дура я. Чуть себя не выдала. Хорошо еще, больше ничего не брякнула! Всегда нужно сперва убедиться, что тебе звонит именно тот человек, которого ждешь.

— Адаскина, — вывел меня из ступора Сидоров. — Я, естественно, понимаю: услышав мой голос, ты онемела от счастья. Но все-таки скажи мне: ты задачи по химии сделала? Если да, то завтра приди в школу пораньше. Я у тебя спишу.

От наглости этого типа и впрямь онеметь недолго! Будь моя воля, опустила бы я его сейчас в ванну с серной кислотой, чтобы он там растворился навеки и без остатка. Списывать он у меня, видите ли, будет. Честь оказывает. И разрешает ради такого случая раньше времени в школу явиться. Но сейчас мне хотелось как можно скорее от него отделаться. Ведь Агата, возможно, давно уже мне звонит. И я скороговоркой бросила: