Рабы «Microsoft»
Шрифт:
Мы разговаривали. Оказывается, дерматология за последние десять лет очень продвинулась.
— Вставят тебе в организм маленькую видеокамеру и скажут: вот как ваш прыщ воспринимает мир. А камера смотрит прямо из прыща.
Я спросил Итана, что с ним теперь будет.
— Ш-ш-ш, приятель! В меня вселился дьявол, но будем надеяться, что его изгнали.
Когда я наконец снял всю вату и пластырь и использовал все тряпки, спина Итана выглядела как луна в кратерах, багровых и распухших. Я подсушил швы маленьким феном; когда я выключил фен, то шум не прекратился. Итан сгорбился и тяжело сопел.
Вот уж не думал, что буду жалеть Итана.
— Дьявол в тебе,
Итан застонал. Это был не сексуальный стон, а звук, который издает человек, когда находит что-то ценное. Что, как он думал, потерялось навсегда.
Мы легли на диван. Я обнимал его за грудь. Он дышал все глубже и медленнее.
— Вы с Карлой занимаетесь этим, как его, шиацу?
— Угу. Но для шиацу на тебе слишком много швов.
Я объяснил ему кое-что из теорий Карлы про тело и хранение информации.
Итан рассмеялся.
— Ай! Боже, как болят швы… Ну, тогда можешь считать меня пауэрбуком, который уронили на мраморный пол с балкона десятого этажа.
— Не шути так над собой. Твое тело — это тоже ты.
Я почувствовал, что должен его вылечить, иначе что-то уйдет из Итана навсегда. Я обнял его чуть крепче.
— Карла говорит, что у других народов вместилищем мыслей часто считается грудная клетка. Если они что-то забыли, то шлепают себя не по лбу, как в рекламе сока V-8, а по груди.
— Наверное, ребенка можно приучить думать, что все мысли хранятся в пальцах на ногах. И, если хочешь что-то вспомнить, надо не бить по лбу, а чесать ногу.
Вполне возможно, сказал я. И продолжал его обнимать.
Так мы оба заснули.
Это было шесть часов назад. Я долго думал и понял, что Итан стал жертвой Вакуума. Он перепутал награду с целью; он не понимает, что есть более глубинная цель, что стремиться к технологии можно из альтруизма. Он заблудился. Он не видит связи между привилегиями и ответственностью, богатством и моралью. Может, я помогу ему найти дорогу. Это мое дело, моя задача. Моя ноша.
4
ЖИВОЕ ОБЩЕНИЕ
ПОНЕДЕЛЬНИК
Все уже решили, что напишут на подготовленных Сьюзен визитках.
Баг: «Информационный бензопылесос»
Тодд: «Личный тренер»
Карла: «Кто зажжет мир улыбкой?» [63]
Сьюзен: «Ее зовут Рио» [64]
Я: «Бригадир»
63
Фраза из песни, с которой начинается сериал «Шоу Мэри Тайлер Мор».
64
Начало песни «Рио» (Rio) группы Duran Duran.
Итан: «Ликвидный инженер» [65]
Майкл: «Посмотри вокруг!» [66]
Зашла речь о словах «нерд» и «гик» в английском языке. «Geek» уже стало комплиментом, а вот насчет «nerd» мы не уверены.
Мама спросила:
— А в чем конкретно разница между «гиком» и «нердом»?
Я ответил:
— Все сложнее, чем кажется. Тут тонкое различие, инстинктивное. Похоже, «гик» подразумевает, что ты нужен работодателям, а навыки
нерда не так популярны на рынке труда. Гикам легче зарабатывать деньги.65
Выражение из песни «Машины» (Cars) Гэри Ньюмана.
66
Видоизмененная фраза из рекламы жидкости для мытья посуды.
Сьюзен добавила, что гики в школе считались ботанами, ненормальными заучками, а потом сама их ненормальность стала символом статуса.
— Раньше общество не поощряло таких, как они. А теперь все, за что в пятнадцать лет давали пинка в задницу, вошло в моду. Можно слушать Rush в своем феррари по пути в итальянский ресторан — и ходить в докерсах!
Следующие слова Тодда нас ничуть не удивили.
— Сейчас наступает момент, когда, по слову Божьему, кроткие наследуют землю. Разве случайно, что в английском кроткий, «meek», рифмуется с «geek»? Думаю, нет. Это дифтонгальное явление.
Мама воскликнула:
— Ну, детки! Я что-то не рублю фишку.
«Рубить фишку» — модное выражение этого года. Еще три недели, и оно устареет, как Apple Lisa.
Язык — страшно технологическая штука!
Майкл весь день напевал припев из «Дороги в никуда» группы Talking Heads. Я попросил его выбрать что-нибудь повеселее, а то после эпидемии гриппа мы и так еле двигаемся. А если Майклу известно о Е&М Software что-то такое, чего мы не знаем? Боюсь спрашивать.
Вечером — бой знатоков «пи»!
Оказывается, Итан знает число «пи» до десятитысячного знака, совсем как Майкл. Сегодня в «Лабиринте» они речитативом оттарабанивали цифру за цифрой, как монахи-григорианцы. Классный стереоэффект. Работа встала намертво, потому что мы сидели и слушали.
«Четыре». «Четыре».
«Семь». «Семь».
«Ноль». «Ноль».
«Один». «Один».
«Восемь». «Восемь».
«Три». «Три».
«Восемь». «Восемь».
«Девять». «Девять».
«Ноль». «Ноль».
«Три». «Три».
«Четыре». «Четыре».
«Один». «Один».
В итоге наше коллективное мнение об Итане резко поднялось.
Надо добавить, что отец каждый вечер приходит в «Лабиринт» и приносит Майклу перекус: растворимый напиток Tang и пулеметные ленты всяких снеков в пакетиках.
— Майкл, пастилу будешь? Остался пакетик черничной.
Я говорю:
— Привет, пап!
Он растерянно оборачивается и бормочет:
— Привет, Дэн…
Хотя, наверное, надо радоваться. Папа выглядит на тысячу процентов лучше, чем тогда, в Редмонде. Так давно это было! Правда, он начал седеть.
А еще Майкл взял себе в комнату (которая рядом с нашей) стол и лампу Джеда. Когда родители переезжали в Пало-Альто, то забрали все вещи Джеда, как будто он просто уехал учиться. Я своей старой лампой не пользуюсь. А в офисе все сидят за икеевскими столами на пластмассовых стульях.
Я боюсь сказать это вслух: Майкл берет лампу Джеда. С тех пор, как Майкл к нам вселился, отец ни разу не вспомнил о Джеде. Наверное, это меня и беспокоит. Просто я не хочу признавать очевидное.