Рабыни рампы

– Нет, не ту. Другую.

Очень нерешительно он протянул ей покалеченную. Она взяла ее в свои руки. Из всех увечий там было одно, которое ей больше всего не нравилось. Но здесь ничего нельзя было сделать, и со временем увечье становилось все заметнее. Искривленные, бездействующие, абсолютно ненужные пальцы. На них было противно смотреть, и ей это очень, очень не нравилось.

Нежно она поцеловала его руку.

– Я люблю тебя, - прошептала она.
– Даже таким, какой ты сейчас есть. Думаю, что тебе эта мысль не дает покоя.

Он кивнул, не осмеливаясь посмотреть ей в глаза. Закрыв глаза, повинуясь острым эмоциям, он нашел ее губы. Они были мягкие, податливые и тесно прильнули к его собственным. Каким-то образом после бесконечных поцелуев на кушетке они ухитрились отыскать комнату для гостей и проскользнуть под холодные, свежие простыни, охваченные восторгом, который обнаруживают люди, лишенные таких удовольствий долгое, долгое время. Ее тело доставляло ему громадную радость и наслаждение: ее небольшие твердые груди, миниатюрная талия и прекрасные бедра. Внутри у нее было все так сложно, как внутри морской раковины, и так же нежно, чувствительно. Он старался быть как можно осторожнее, чувствуя ее полную неопытность в этом деле, но через несколько мгновений она своими жаркими поцелуями, зубами и язычком, покачиваниями своих красивых, похожих на лиру бедер побуждала его проникать в нее все глубже, быть все более жестким. Он протянул руку и пальцами поласкал скользкую нежную кожицу в отверстии между ногами. Она зашлась от удовольствия, учащенно задышала, все шире открываясь ему навстречу, инстинктивно улавливая его ритм, подстраиваясь под него. Вдруг он почувствовал, как все ее тело напряглось, негромкие вскрикивания перешли в мягкие вздохи. Все ее тело танцевало, извивалось под ним. Он чувствовал себя так, словно выиграл забег на четыреста метров.

Улыбаясь, он смотрел ей в глаза. Поцеловал кончик носа.

– Я люблю тебя.

– И я тоже. Когда мы это повторим?

– Приблизительно через час.

– Ты меня разбудишь?

Он не мог сдержать улыбки.

– Ладно, обещаю.

– Хорошо, - она, повернувшись на бочок, закинув на него руку и ногу, очень быстро заснула.

– Карен!
– он мягко тронул ее за плечо - А ребенок очень хочет спать, - он зевнул.
– Ладно маленькая крольчиха.
– Против его воли глаза закрылись, и он тоже заснул.

Проснувшись поздно ночью, он пошел в ванную комнату. Помочившись, он спустил воду, чувствуя, что очень хочет пить. Карен по-прежнему спала без задних ног, и, судя по всему, никакого продолжения утех не предвиделось. После того что она пережила, ей, конечно, требовался продолжительный отдых. Вспомнив о полицейском, торчащем у них во дворе, он, надев джинсы, пошел вниз.

– Ты меня помнишь?
– спросил чей-то голос с нескрываемой радостью.

Во рту у Джонни сразу же пересохло.

– Боже мой, - только и проронил он, бросив взгляд на дверь.

– Он мертв, - сказал Карл Истмэн.
– У полицейских обычно есть оружие, поэтому я был вынужден его убить. Я взял его пистолет, но я им, как правило, не пользуюсь. И ты прекрасно это знаешь, - он приятно улыбнулся.
– Она очень крепко спит. Мне о ней очень много известно, больше, чем тебе. И о тебе я знаю немало. Значит, мы с тобой старые друзья. Ты не хочешь, чтобы я снова тебя изуродовал?

– Нет, не хочу, - хрипло ответил Джонни.

– Уступаю только потому, что в этом нет необходимости. Некоторых из вас нужно было убить…

"Призрак"… импозантный мужчина, во всем хорош. Фокс.

Одной рукой он полез в карман, в другой сжимал пистолет.

Скорее всего это пистолет полицейского, предположил Джонни.

– Ну-ка повернись. Пожалуйста.

Джонни стоял, словно прилип к полу. И вдруг он сразу понял. Сейчас он умрет. Его личный палач преследовал его, он с большим увлечением вносил в свой каталог его жизнь, ожидая того момента, когда Джонни ощутит себя невероятно счастливым. Этот человек собирался его убить.

– Карен, проснись!
– заорал он.

Карл проявил необычную резвость. Через несколько мгновений он оказался рядом с Джонни. Рукоятка пистолета с размаху опустилась ему на голову. Он упал и затих.

Карен стояла на лестнице.

– Я давно поджидаю тебя, - прошептал Карл.

Она понимала, что попала в ловушку. Она не могла спуститься вниз и пробежать мимо Карла. Если бы она попятилась назад, то он непременно бросился бы за ней и снова загнал бы ее в угол.

– Иди сюда!
– он протянул ей руки навстречу.

Она не могла оторвать взора от его лица. Это был вылитый Дэниэль в пятидесятилетнем возрасте. Дэниэль Фокс, но гораздо безумнее, чем тот, которого она когда-то видела. Все это было наполнено смыслом. Лейк нашла человека, который внешне, физически был похож на ее первого мужчину, первого мужчину в ее жизни, своего отца.

Она перевела взгляд на Джонни. Трудно было сказать, насколько серьезно его положение.

Карл с протянутыми руками приближался к ней.

– Иди ко мне, иди!

Резко повернувшись, она стремительно побежала наверх по лестнице.

– Я вижу, они настроили тебя против меня, - сказал он печально, догнав ее и схватив за руку.
– Они даже заставили тебя подстричь твои прекрасные волосы. Но это неважно, - он вытащил из-под пиджака белокурый парик.
– Ну-ка, надень его. Мне очень хочется, - он выпустил ее руку.
– Будь умницей!

Она нацепила парик.

– Вот молодец, моя девочка, - мурлыкал он. Как только она надела парик, он снова схватил ее за руку.
– Теперь поищем, что ты наденешь.

Он отвел ее в ванную комнату и начал там рыться в шкафу. В эту минуту, когда он рылся в вещах, Карен почувствовала, как ослабла его хватка. Она, выдернув руку, побежала к телефону. Гудка не было.

Он даже не пошевелился, чтобы ее остановить. Просто смотрел на нее так, словно она вела себя как полная идиотка.

– Я обо всем позаботился. Я не хочу, чтобы нас напрасно беспокоили, - он бросил ей белую хлопчатобумажную рубашку.
– Ну-ка, надень вот это. Давай, давай, будь умницей. Уже поздно. Давно пора лечь в кровать, - он устало вздохнул.
– Снимай халат! Снимай, тебе говорю!
– голос у него стал резко пронзительным.
– Я совершил столь длительное путешествие не ради того, чтобы ты мне здесь докучала.

Вдруг на нее нашло вдохновение.

– Папочка, - мягко сказала она.

– Да, что ты хочешь?

– А что случилось с другой?

Он немо уставился на нее.

– С подкидышем? Не беспокойся! Она ушла навечно. Она мертва. Наконец-то, - тупо сказал он.
– Она ушла от нас. А теперь мы положим тебя в кроватку, - он отбросил простыни.
– Ну, прыгай!

– Вы убили Лейк.

Он с удивлением уставился на нее.

– Ты Лейк. Ну хватит капризничать, юная леди, отправляйся в кровать!