Рабыни рампы

В День благодарения Бруксу кто-то позвонил. Звонивший не назвался.

– Ты хотел его заполучить, Брукс?
– сказал кто-то в трубку.
– Ты можешь поиметь его, - он назвал адрес больницы, расположенной в нижней части города.

Дэниэль Фокс был чуть живой. Он лежал на больничной койке весь разбитый, из всех частей его тела наружу торчали стеклянные трубки. Каким бы упрямым, каким бы живучим он ни был, было ясно - жить ему осталось недолго.

– Кто это так тебя?
– спросил его Брукс.
– Давай выкладывай, Фокс. Сейчас мы с тобой друзья-приятели. Можешь мне все это рассказать.

Он ругал себя на чем свет стоит. Как выяснилось, Эллисон ему не лгал. Тогда там был не Фокс, был кто-то другой, кто был на него немного похож. Брукс заблуждался с самого начала.

– Кто это тебя?
– повторил Брукс вопрос.
– Он уже никак не может добраться до тебя здесь.

Ему показалось, что Фокс засмеялся, но на лице у него отразился ужас.

– Он может, - прошептал он.

Через несколько минут он умер.

Взвинченный до предела, Брукс вернулся в участок, сел за свой стол, пытаясь спокойно обдумать сложившуюся ситуацию. В этот момент, когда он собирался закончить на сегодня работу, зазвонил телефон.

– Брукс, - рявкнул он.

– Детектив Брукс, - послышался чей-то моложавый голос.
– Говорит детектив Смит из лос-анджелесского департамента полиции. Мне хотелось бы узнать, располагаете ли вы какой-нибудь информацией о Дэниэлс Фоксе. Мне кажется…

– Кто тебя навел на эту мысль? Признавайся!
– с подозрением в голосе спросил Брукс.

– Нет. Почему меня кто-то должен наводить на эту мысль? Я вам звоню по делам полиции.

– Ладно, Смит. Дэниэль Фокс скончался сегодня в три…

– Скончался? Он умер?

– Ну ты же слышал, что я сказал, Смит?

На другом конце провода воцарилась продолжительная тишина.

– Благодарю вас за информацию, детектив Брукс.

Дельгадо с равнодушным видом слушал их разговор. Потом подключился.

– Ну что у тебя там?

– Фокс умер, - сообщил Смит в замешательстве.

– Ну, значит, все кончено.

– Думаю, что так, - неуверенно подтвердил Смит.
– Боже, Фил. Я все это предчувствовал. Я был уверен, что Лейк Истмэн преследует ее старый дружок. Мне даже показалось, что он маячит где-то возле дома в тот вечер. Он напугал ее до смерти.

– Он тебя напугал до смерти, - рассмеялся Дельгадо.
– Ну выкладывай свою теорию.

– Если нет больше Фокса, - печально согласился с ним Смит, - то у нее остается только ее старая подружка Карен Сингер.

– У нее никого не остается, - поправил его Дельгадо.
– Ты имеешь дело с параноидальным наркоманом, вот в чем дело.

– Фил, - сказал, вздохнув, Смит.
– Мне хочется привести тебе напоследок знаменитые слова. Цитирую: "Если ты параноик, то это не означает, что они не могут найти и схватить тебя".

Дельгадо зевнул.

– Ладно, я их запомню.

30

– Вы очень редко даете интервью, - сказал молодой репортер.
– Почему?

Карен глубоко вздохнула. Ей не хотелось давать и этого, но, с тех пор как она решила разойтись с Мэттом, повсюду распространились всевозможные слухи. Если о чем-то судачили, то Карен хотела, чтобы это было правдой.

– Думаю, я испытываю чудовищный страх из-за неверного цитирования моих слов.

Репортер улыбнулся.

– Я постараюсь рассеять все ваши страхи. Вы готовы побеседовать со мной о вашем разводе?

– Могу только сказать, что я сохраню самое большое уважение к Мэтту как к другу и как к режиссеру.

– Ну а что бы вы сказали не для печати?

– То же самое. Это правда, - она улыбнулась.

Карен Сингер была очень милой леди. Все так говорили. Репортер в этом не сомневался ни секунды.

– Насколько мне известно, у вас неприятности с вашей старой подругой Лейк Истмэн?

Карен недовольно фыркнула.

– Лейк сейчас переживает трудные времена в связи с гибелью Гарри Таунсенда. Надеюсь, для вас не секрет, что между ними были довольно близкие отношения?

– Какие бы их ни связывали отношения, все же это не предлог для того, чтобы причинять вам столько беспокойства, Карен. Я имею в виду ее поведение. Она практически вас преследует. Наверное, иногда вы испытываете сильное желание ее задушить?

Карен посмотрела на свои сложенные руки.

– Я не обсуждаю своих друзей у них за спиной.

У входа в ресторан почувствовалось оживление.

Репортер вытянул шею.

– Кажется, Карен, вам этого не придется делать. Пришла Лейк.

– Моя подруга сидит вон там, - величественно сказала Лейк, отмахиваясь от трех официантов, пытавшихся услужливо убедить ее сесть за другой столик.
– Нет, мы должны пообедать вместе с моей дорогой, дорогой подружкой, - Лейк чуть не перевернула вверх ногами меню, совершив, спотыкаясь, стремительный рывок вперед. Она с трудом приземлилась за столиком Карен.

– Ну вот и мы!
– запела она.

– Не нужно, Лейк!
– сказала Карен сквозь зубы.
– Прошу тебя, не нужно так себя вести. Только не здесь.

Репортер перевернул страничку в своем блокноте. События приобретали интересный оборот.

– Я тебя знаю, - ткнула она его пальцем в грудь.
– Ты работаешь в одном журнале.

– Да, конечно. Вы правы.

Лейк наклонилась к нему.

– Хочешь взять у меня интервью?

– Я уверен, что мы сумеем что-нибудь сообразить в ближайшем будущем…

– Ну, а если сейчас? Могу рассказать тебе кое-что весьма интересное.

– Лейк, ты плохо себя чувствуешь. Мы должны пойти домой, - Карен перехватила взгляд официанта.
– Принесите ей кофе, прошу вас.

– Пожалуйста, прошу вас, - сердито передразнила ее Лейк.
– Скажите, какие мы вежливые! Какие мы хорошие! Она просто душка, не правда ли, мистер репортер? Готова побиться об заклад, что тебе до смерти хочется узнать, что она скрывает под своей очаровательной шкурой, под всеми этими ложными манерами?