Рабыня для друга

В своих раздумьях, Матвей не заметил, как пролетело время. Опомнился уже, когда к нему в кабинет вошла высокая, пышногрудая брюнетка с силиконовыми губами. Матвей поморщился. Такие силиконовые куклы его больше раздражали, чем заставляли ловить кайф. Ладно уж, сойдёт.

Подошёл к девушке, потащил её к столу и уложил на него грудью. Матвей не знал, сколько прошло времени, но пока ждал шлюху, но каменный стояк так и не прошёл. Посмотрел на девушку сзади. Для того чтобы забыть рыжеволосую бестию подойдёт.

* * *

Второй час подряд я слушала истошные стоны какой-то девицы. И если вначале они были слышны издалека, то уже сейчас она орала в соседней комнате. Сказать, что меня это бесило — ничего не сказать. И ладно, если бы это меня раздражало только из-за шума, но ведь было ещё что-то. Что-то, в чём я упорно не хотела признаваться сама себе.

Хотя как не хотела? Я просто отгоняла эти мысли, но вот ЭТО орущее недоразумение отчётливо вернуло меня к тому, что мне, кажется, начинал нравиться этот мужчина. Слава богу, что только начинал, и я не успела втрескаться по уши в того, у кого нет ни души, ни сердца. По-другому объяснить тот факт, что ещё утром он дарил наслаждение мне, а уже сейчас трахает другую, я не смогла.

Одёрнула себя. Утром у него были обязанности на мой счёт, а сейчас что? Он узнал то, что ему было нужно, нашёл возможность подставить Влада. Необходимости в дальнейшем обучении нет. Это я, дурочка, размечталась, что нравлюсь ему. Он так красиво говорил: «Моя девочка», «Умница». Боже, какая же я идиотка!

Наговорили красивых слов, сделали приятный жест в виде приезда подруги, спасли от пули и всё… я поплыла. Из раздумий вывел особенно протяжный, уже даже не стон, а вой девушки. Всё! С меня хватит. Резко поднялась на кровати, надела тапочки с собачками, которые вчера привезла Оля. Оглянулась в поисках халата, но вспомнила, что среди вещей, купленных вчера, ничего такого не было, а сейчас на мне надета шёлковая пижама.

Довольно откровенная, но не голой же нужно было спать. Оглянула себя в зеркале. Красная пижама с кружевом на лифе и внизу шортов. Маечка на бретельках, вырез вполне целомудренный. Раньше я, конечно, не осмелилась бы в такой выйти к мужчине, а сейчас… да больно чести, ещё одеваться. А вообще, что он там не видел? Ну, вот пусть и знает, что потерял.

Со злости распахнула дверь и решительным шагом направилась к его двери. Немного помедлила, раздумывая, правильно ли я поступаю, но вспомнила два часа без сна и решительно заколотила кулаком в дверь. Девка сразу замолкла, послышалось шуршание и приближение шагов. Захотелось сбежать, но отступать было поздно.

На пороге показался Матвей в одних спортивных штанах, надетых, видимо, на голое тело, потому что материя брюк довольно сильно топырилась. Осознав, что довольно долго пялюсь, куда не надо, подняла взгляд выше, заметив, что кожа на его животе и груди покрыта бисеринками пота. Взглянула в его глаза, полыхающие злостью, и… отшатнулась.

— Какого хрена ты здесь делаешь? — не слишком дружелюбное приветствие, если учитывать тот факт, что, будь моя воля, я бы и вовсе сбежала подальше.

Слова застряли где-то в глубине горла, а ещё я жутко злилась, потому что… ревновала? Да ну нафиг! Развернулась и быстрым шагом направилась в свою комнату, успокоившись только закрыв дверь.

Увы, долго моё спокойствие не длилось. Буквально через минуту в комнату со злостью ворвался Матвей, после чего с грохотом закрыл дверь.

— Я, кажется, спросил какого хрена ты приходила?

— Хотела, чтобы вы заткнулись, разве непонятно?

— А что тебя так бесит? Что там секс, а ты в нём не участвуешь?

Я задохнулась от злости и… кажется — возбуждения? — охренительно, просто.

— Нафиг мне твой секс, придурок озабоченный, — зло зашипела я. — Твоя баба мне спать мешает своим ором, заткни её и трахайся сколько влезет, — да, Остапа, как говорится, понесло.

Всего мгновение Матвей просто смотрел на меня, а потом схватил одной рукой за талию и притянул к себе, врываясь в мой рот поцелуем.

От неожиданности я задохнулась, но на поцелуй ответила. Это получилось как-то автоматически, но внизу живота сразу же стало томительно горячо и болезненно. Матвей целовал напористо, его язык врывался в мой рот, заставляя задыхаться от томления.

Его рука на моей талии обжигала, даря приятное тепло, разливающееся по всему телу. Я почувствовала, как его вторая рука заскользила по животу, плавно переместившись в трусики.

— А это… — опалил меня горячим дыханием… — тоже не надо?

Отвечать не было сил, да он и не дал, вторгшись в мой рот в новом поцелуе. Я не то застонала, не то заскулила от нахлынувших эмоций, настолько остро и ярко это было. Его пальцы блуждали по моему, уже набухшему, клитору, заставляя дрожать от каждого движения.

Не давая мне разрядки, он отстранился, а я сразу почувствовала холод, опустошение какое-то. Внизу живота болезненно напряглось, я желала разрядки, но он, кажется, совсем не планировал мне её давать.

Стоял всего в шаге от меня, его грудь вздымалась в такт сбившемуся дыханию.

— Если хочешь — подойди сама, — хрипло произнёс он.

Смотрит на меня своим янтарным взглядом, слегка потемневшим от возбуждения, и ждёт моего решения. А я хочу, безумно хочу в его объятия. Понимаю, что он ничего не будет делать, если я откажусь, но согласиться тоже не могу. Ещё пять минут назад он трахал какую-то шлюху, а сейчас спокойно будет со мной?

Я так не могу. Хочу его до боли, до невыносимой истомы внизу живота, но подойти к нему — признать поражение, признать свою слабость и никчёмность…

Гордо вскинула голову и… отошла на несколько шагов назад. Если бы держал меня в объятиях, продолжал целовать и ласкать… вряд ли я бы смогла отказаться, помня наслаждение, которое он мне дарил. Но он отошёл, давая мне возможность сделать выбор, и я его сделала.

— Нет, — произнесла так отчётливо, как смогла.

Медленно втянул воздух, его ноздри раздулись, на скулах заходили желваки. Невольно опустила взгляд на его руки, сжатые в кулаки, и отошла ещё на несколько шагов, опасаясь.

— Боишься? — он ухмыльнулся. — Зря. У меня есть кого трахать, а вот ты… — снова подошёл ко мне, прижал к стене.

Не обращая внимания на мой протест, поднял меня за ягодицы на уровень своей талии и больно вошёл в меня двумя пальцами так, что я вскрикнула от неожиданности и наслаждения. Сделал всего несколько движений внутри, а я почувствовала, как болезненно сжимаются мышцы внутри. Слабая, какая же я слабая перед ним, никчёмная, не владеющая своим телом. Ненавидела себя за то, что испытываю. Не должна я так реагировать. Куда делось моё чувство собственного достоинства?