Рагнар Чёрная Грива

Ярость Рагнара рассеялась. Всё, что он мог - не рассмеяться в неверии, особенно в свете серьёзности текущего момента. Особенно с грехом, лёгшим тяжким свежим грузом на его плечи.

– Ты угрожаешь нам на нашем корабле? Кости Всеотца, Тёмный Ангел, да мои люди порвут твою роту на куски. Они уже жаждут услышать твой предсмертный всхлип. Забери назад свои угрозы, и уходи, пока можешь. Я не гарантирую вам выживания в противном случае.

– Я не угрожаю, - сказал сержант.
– Вы - да, вы угрожаете нам, и это может быть признано опасным, несмотря на то, что мы превосходим вас вдвое по численности. Вы нарушили границы Дуэллум Хонестас. И потому я вызываю вас на Дуэллум Долор.

– Битва до смерти?
– Рагнар не смог сдержать удивление от слов Ангела. 'Линейный сержант против фенрисийского Боевого Лидера, в сражении насмерть?' Волки позади него уже выли от смеха.

– До смерти, Боевой Лидер Чёрная Грива. В соответствии с нашими обрядами войны, у вас есть тридцать часов - один калибанский день - для того, чтобы принять вызов и заплатить кровавую цену.

– А если я откажусь?

– Тогда вы потеряете всю честь. Если вы не заплатите долг крови, Тёмные Ангелы взыщут его с Волков, так или иначе.

Болеутоляющие не могли снять жара гнева. Он позволил своей вспыльчивости одолеть себя, но ещё не поздно было отодвинуть две силы прочь от края пропасти.

'Не может быть слишком поздно. Контроль. Контроль, - подумал он.
– Спокойствие'.

– Я не стану сражаться с тобой, сержант, как бы ты мне не угрожал. В последний раз прошу - покиньте борт моего корабля.

Тёмный Ангел надел свой шлем с шипением закрывшихся печатей на бронированном горжете, и отсалютовал Рагнару знаком аквилы, сложенным двумя руками, перекрещёнными на груди. Его голос, исходивший из решётки на шлеме, казался нечеловеческим и металлическим, но все же и каким-то безмятежным.

– Тридцать часов, Лорд Волков.

II

На краю Мальстрима, где сама реальность была отравлена завесой бурной энергии варпа, поразившей реальный космос, пробудился к жизни эсминец 'Верегелт'. Ряд за рядом стволы пушек двигались в своих бронированных гнёздах вдоль спинальных укреплений, их чёрные пасти щерились в пустоту. Турели, усеявшие корпус подобно ракушкам моллюсков, разворачивались в огневые позиции, подчиняясь ограниченным разумам сервиторов. Туманно-серый 'Верегелт' развернулся к своей добыче, такому же суровому и намного превышающему его по размерам ударному крейсеру 'Меч Калибана', окрашенному в тёмно-зелёный.

Вожаки стай Волков встретились на мостике 'Верегелта', собравшись перед командным троном, на котором сгорбился их боевой вождь. Настроение вожаков было приподнятым и ликующим, за двумя исключениями.

Первым исключением стал Ульрик, но это не явилось неожиданностью для всех собравшихся братьев. Волчий Жрец почти всегда казался мрачным и крайне серьёзным. Одетый в чёрное и распространявший вокруг себя ощущение ледяного спокойствия, он стоял со своим боевым крозиусом, покоящимся на плече. Лицо Жреца закрывал шлем из кости ручной работы, который, согласно легендам, когда-то носил сам Леман из племени Руссов. Одним-единственным словом он мог бы выразить огромную усталость и разочарование в действиях своего молодого командира, но это был не путь Ульрика. Вместо этого, единственной эмоцией в его голосе было простое любопытство.

– Это было мудро, Чёрная Грива?

Рагнар не нашёлся, что ответить на вопрос Жреца. Остальным его братьям было всё равно, вожаки стай собрались вокруг Рагнара, поздравляя его с победой.

Валькиен, прозванный своими родичами 'Повергателем Врагов', в порыве чувств хлопнул молодого воина по спине.

– Снёс его башку одним ударом. Достойно упоминания в саге. Все остальные Великие Роты будут радоваться, услышав это на следующем празднике.

– А ты уверен, что это повод для радости?
– спросил Нальфир Острый Язык.

– Срубить голову Тёмного Ангела с плеч - всегда повод для радости, Острый Язык.

Нальфир был вторым из собравшихся вокруг Чёрной Гривы Волков, кто не испытывал радости. Рагнар ожидал насмешки и неодобрения со стороны барда Великой Роты. Возможно, даже поучений. Но тот выказал самую настоящую, не наигранную ярость. Нальфир сорвал с шеи гривну, и позволил ей упасть с громыханием на палубу. Гривна приземлилась рядом с окровавленными ботинками Рагнара.

– Услышь меня, Военачальник.

– Я слушаю, - кивнул Рагнар.

– Так, как и должно после этого патетического дела сегодняшнего дня.

Все отступили прочь от Нальфира, как сделали бы настоящие волки, когда поражённый безумием хищник направляет свои клыки на вожака стаи.

– Если долг крови объявлен, Темные Ангелы могут прийти и попытаться взыскать его, - сказал он, обнажив длинные клыки.
– Ты должен сражаться.

Хрольф, прозванный родными и близкими Длинным Копьём в честь оружия, которое он однажды вонзил в глаз морского дракона, с сомнением заворчал.

– Убить их Чемпиона - дело, достойное похвальбы. Убийство сержанта с ушибленной гордостью содержит в себе намного меньше чести. Мы уже выиграли ритуальную дуэль - давайте оставим этих дураков исцелять их раненные сердца.

– Что будет, когда сержант падёт?
– спросил Валькиен.
– Должен ли Чёрная Грива потом зарубить следующего Тёмного Ангела в строю, и следующего, и следующего? Когда закончится их упрямая придурь?

Нальфир выдохнул проклятие.

– Всё гораздо серьёзнее, чем кажется вам. Иногда, братья мои, можно плевать на законы и обряды наших кузенов. Много раз. Но сейчас - не тот случай.

Ульрик, старейший из всех собравшихся воинов, жестом приказал молодому барду продолжать.

– Чёрная Грива нарушил кодекс, принятый между нашими Орденами, - сказал Нальфир.
– Жизнь за жизнь, кровь за кровь, честь за честь. Ярл должен сражаться. И мне грустно видеть, что вы считаете по-другому.

Рагнар покачал головой.

– Разговор не о доблести, Острый Язык. Но о здравомыслии. Я не могу хладнокровно убить одного из них. Мы - Волки. Мы выше таких мелочей.

Нальфир продолжил надсмехаться над ярлом.

– Ты уже убийца, Чёрная Грива. Не приплетай сюда свою кипящую кровь, гнев, или ярость боя. Он ранил тебя, а ты его за это убил. Ты не имеешь права проповедовать разницу между доблестью и здравомыслием, стоя с кровью мёртвого воина на сапогах. Ты мог бы уступить, конечно. Сдаться им, отдать свою жизнь в их руки. Я уверен, они убьют тебя быстро. Казнят ударом рыцарского клинка. Но ты не пожертвуешь собой... не так ли?

Губы Рагнара дрогнули.

– Ты судишь меня, певец?

– Таково моё право. Я из Первой Стаи - Волчьей Стражи Ярла Громового Кулака, как и ты. Больше того, это моя обязанность и мой долг - судить тебя и вынести приговор. Сначала ты убиваешь Тёмного Ангела, повинуясь детской ярости, теперь ты хочешь убежать от ответственности за свои действия. У них есть полное право воткнуть нож в спину 'Верегелта', когда мы попытаемся сбежать, веселясь.