Ранчо

Она хорошо его понимала. То же чувствовала со вчерашнего дня и сама. Именно поэтому Джексон-Хоул приобрел в последнее время такую популярность. Горожан тянет сюда, как магометан в Мекку.

– Забавно слышать от вас это, – призналась она. С ним ей было удивительно спокойно и уютно, а ведь они друг другу совершенно чужие! – Я ловлю себя на том же ощущении с первой же минуты, как мы тут оказались. Такое впечатление, словно горы только тебя и дожидались. Им можно поведать обо всех своих бедах. Они для того и существуют, чтобы утешать и исцелять. – Она боялась, как бы он не принял ее за восторженную дурочку, но напрасно: он отлично ее понял и согласно кинул.

– Представляю, как тяжело вашей подруге! – посочувствовал он. – Я наблюдал за публикой во время завтрака: стоило ей появиться – и люди преобразились: сами не замечают, какими становятся дураками в ее присутствии. Похоже, у нее нет ни минуты покоя: на нее реагируют, хотят быть с ней рядом, снимать, урвать кусочек ее ауры.

Мэри Стюарт понравилось, как просто он обо всем этом говорит.

– Нелегко быть знаменитостью, – ответила она, не желая признаваться, что узнала его, прочла шесть его последних книг и осталась о них самого лучшего мнения. Не хватало, чтобы он увидел и в ней любительницу знаменитостей! Зная Танину жизнь, она понимала, что подобная публика вызывает только головную боль.

– Да, это имеет свои недостатки. – Он посмотрел на Мэри Стюарт с улыбкой, сразу догадавшись, что она знает, с кем говорит. – Но я к этой команде не отношусь. В нее входят очень немногие. В мире наберется всего лишь горстка людей, которым приходится переживать то же самое, что ей. Она держится превосходно.

– Еще бы! – отозвалась Мэри Стюарт, верная подруга.

– Вы с ней работаете? – Он не собирался совать нос в чужие дела, просто хотел убедиться: действительно ли женщины, не отходящие от Тани Томас ни на шаг, – ее ассистентки.

– Мы дружили в колледже, – с улыбкой ответила Мэри Стюарт.

– И сохранили дружбу с тех самых пор? Восхитительно! Это же отличный сюжет! Для книги – не для газет, – поспешно уточнил он.

Оба рассмеялись.

– Спасибо. Обычно с ней поступают очень немилосердно. Это так несправедливо!

– Превратившись в звезду, вы перестаете быть для простых смертных нормальным человеком. На вас можно плевать, вас можно пинать, как мусор под ногами, – грустно проговорил он.

Мэри Стюарт кивнула.

– Она говорит об этом: жизнь как предмет. По ее словам, человек превращается в вещь, с которой можно обходиться как угодно. Чего ей только не приходится выносить! Не знаю, как она все это терпит.

– Наверное, сильная натура, – проговорил он с улыбкой. Мэри Стюарт вызывала у него восхищение. Ему очень нравилась эта женщина, но пока он не смел в этом признаться. – Еще ей повезло с друзьями.

– Это нам повезло с подругой, – возразила Мэри Стюарт с улыбкой. – То, что мы сюда попали, – счастливая случайность. Все устроилось в последнюю минуту.

– Счастливая и для вас, и для всех остальных, – сказал он. – Ваша троица – хорошее дополнение к здешнему пейзажу. – Он перевел взгляд на Таню, грациозно гарцующую бок о бок с ковбоем. Мэри Стюарт заметила, что они молча едут рядом. – Потрясающая женщина! – Хартли Боумен, как и другие, не мог ею не восхищаться.

Мэри Стюарт с улыбкой кивнула. Ей и в голову не пришло бы ревновать.

– Я – большой поклонник ее как певицы, собрал все ее диски. – Он почему-то смутился, и Мэри Стюарт подбодрила его улыбкой.

–А я – все ваши книги. – Говоря это, она покраснела.

– Неужели? – Он с удовольствием протянул руку и представился, хотя этого требовала не ситуация, а разве что хорошие манеры: – Хартли Боумен.

– Мэри Стюарт Уолкер. – Они протянули друг другу руки над головами своих коней и обменялись рукопожатием, после чего продолжили прогулку.

Таня и ее ковбой сильно их обогнали, врачебное трио замыкало процессию: там обсуждались статьи о последних медицинских достижениях, в частности в области онкологии.

Мэри Стюарт и Хартли говорили о книгах, Нью-Йорке, литературных новинках, других писателях, Европе. Они затронули массу тем и не успели глазом моргнуть, как ковбой-сопровождающий медленно развернулся и жестом пригласил возвращаться обратно в загон – подошло обеденное время.

Даже спешиваясь, Хартли и Мэри Стюарт продолжали беседовать. Тем не менее Мэри Стюарт обратила внимание на странное выражение на Танином лице, когда та слезала с Большого Макса и отдавала ковбою поводья.

– Ты хорошо себя чувствуешь? – поинтересовалась она у Тани, представив ее Хартли.

– Лучше не бывает. У нас очень странный ковбой. Ни словечка не проронил! Мы просто ехали – сначала туда, потом обратно. Он вел себя так, словно я могу заразить его бубонной чумой. Наверное, он меня ненавидит.

Эти слова вызвали у Мэри Стюарт улыбку. Она еще не встречала людей, у которых Таня вызвала бы ненависть, тем более при первой встрече.

– Может, он робеет? – предположила она.

Ковбой был хорош собой, но разговорчивостью определенно не отличался.

– С ними это часто бывает, – вмешался Хартли. – Поначалу они разве что удостаивают вас приветствием, но ко времени прощания вы с ними становитесь братьями. Они незнакомы с манерами жителей больших городов и не так болтливы, как мы.

Таня взглянула на него с улыбкой:

– Вдруг я чем-то его обидела? – Она все еще переживала.

– Скорее всего Лиз велела ему вам не досаждать и стараться помалкивать. Для этих парней присутствие такой звезды, как вы, – большое событие. – Он усмехнулся. Несмотря на седину, он был сейчас похож на юношу. – Я и то весь дрожу. Я собрал все ваши компакты, мисс Томас, и обожаю все до одной ваши вещи.

– А я читала ваши книги и тоже их одобряю, – ответила она. Ей до сих пор льстило, когда ею восхищались уважаемые люди. – Очень удачные книги!

Они стеснялись друг друга. Дело было в ее и его успехе. Каждый блистал в своей сфере. Ему проще иметь дело с Мэри Стюарт, чем с Таней. Потом к ним присоединилась Зоя, восторженно отозвавшаяся о прогулке. Беседа с коллегами доставила ей огромное удовольствие. Мэри Стюарт представила ее Хартли.

– Чем вы занимаетесь? – спросил он ее по дороге к домикам, где им предстояло умыться перед обедом.

– СПИДом и смежными проблемами, – выпалила Зоя. – Я заведую клиникой в Сан-Франциско.