Раннее утро

С о б о л е в (поднимаясь). Ухожу… Я подойду к ней на улице и заговорю…

З о я Г р и г о р ь е в н а (решительно). Петр! Ты этого не сделаешь…

С о б о л е в. Почему? К каждому из нас может подойти незнакомый человек и задать один из простейших вопросов: «Как пройти в исполком? Где находится центральная аптека?»

Где-то рядом стукнула дверь.

З о я Г р и г о р ь е в н а (шепотом). Лена! Это Лена.

Входит Е л е н а.

Е л е н а. А я думала, что ты уже ушла… (Увидя незнакомого.) Извините!

З о я Г р и г о р ь е в н а. Лена, познакомься, это полковник… Иванов, он был… он хорошо знал твоего отца.

Е л е н а. Правда? (Бросается к Соболеву.) Здравствуйте, товарищ Иванов! Садитесь, пожалуйста. Мама, ну почему же ты по телефону не сказала? Я все бросила бы и прибежала…

З о я Г р и г о р ь е в н а. Товарищ Иванов только что пришел и уже уходит…

Е л е н а. Почему, товарищ полковник?

С о б о л е в. Понимаете… Времени нет. У меня там самолет, остановка не очень длинная, а дел много, в общем, боюсь не успеть. Извините… Не обижайтесь.

Е л е н а. Что вы, что вы! Мы с мамой очень признательны, что вы навестили нас. Ведь я отца не помню, и мне все так дорого, что напоминает о нем. Вы первый, кого я встретила из его знакомых, и так бы хотела поговорить с вами о нем. Так вы хорошо знали моего отца?

З о я Г р и г о р ь е в н а. Учились вместе.

С о б о л е в. И работали. Правда, вместе мы недолго работали.

Е л е н а. Скажите, пожалуйста, а вы не знаете подробностей его последнего полета?

С о б о л е в. Нет. Знаю только, что он должен был лететь в район Северного полюса на рекогносцировку местности. И только.

Е л е н а. Ни одной части географической карты я не знаю так, как знаю Заполярье. Еще когда была школьницей, я мысленно избороздила его вдоль и поперек… Мне всю жизнь не давала покоя одна мысль… Понимаете, мне виделась в открытом океане льдина и на ней человек — мой отец… Знаете, девчонкой я давала себе клятву посвятить его поискам всю свою жизнь.

С о б о л е в. Это ничего не дало бы.

Е л е н а. Вы тоже полагаете, что он погиб?

С о б о л е в. А что можно еще предположить?..

Е л е н а. Да. Я была слишком мала, ничего не помню. Висит какой-то туман… У вас случайно не сохранилась фотокарточка отца?

С о б о л е в (смутившись). Я, знаете… Возможно… Посмотрю… Кажется, есть.

Е л е н а. Дайте ее нам, если нельзя совсем, хоть на время. Мама…

З о я Г р и г о р ь е в н а. Я уже говорила полковнику.

Е л е н а. Можно отдать в фотоателье — переснимут.

С о б о л е в. Как приеду домой, тут же вышлю. Даю слово. Только снимок сделан в молодости.

Е л е н а. У нас никакой нет, а мне хочется увидеть, чтоб хоть иметь представление о своем отце.

С о б о л е в (с трудом подавляя смущение). Мы снимались, когда были еще курсантами.

З о я Г р и г о р ь е в н а (взглянув на часы). Боже мой, как быстро летит время! Так и опоздать можно.

С о б о л е в. Мне тоже нужно…

З о я Г р и г о р ь е в н а. Я вас немного провожу.

С о б о л е в. До свидания, Елена… Просто — Леночка. Можно так?

Е л е н а. Ну конечно! У меня такое состояние, будто я с отцом встретилась.

С о б о л е в (от порога). Позвольте, Леночка, мне поцеловать вас по-отцовски. (Крепко обнимает, целует Елену и быстро уходит.)

С ним уходит Зоя Григорьевна.

Е л е н а (в дверь). Не забудьте фотографию! (Подходит к окну, распахивает его.)

Издали доносится песня. У окна появляется Ю р и й.

Ю р и й. Значит, уже дома?

Е л е н а. Как видишь!

Ю р и й. Ты сюда или я к тебе?

Е л е н а. Входи.

Ю р и й (входя). Свет зажечь?

Е л е н а. Не надо. Посумерничаем. Не возражаешь?

Ю р и й. Как хочешь. А где Зоя Григорьевна?

Е л е н а. Вот только ушла. Она сегодня в ночную.

Ю р и й. Все диспетчером завода?

Е л е н а. Говорит — из диспетчерской будки уйдет только на пенсию.

Ю р и й. Понятно. Лена, что с тобой?

Е л е н а. Со мной? Ничего особенного.

Ю р и й. Взволнована или расстроена… Что-нибудь случилось?

Е л е н а. Да нет же! А впрочем… как сказать!.. С тобой увиделась — раз, и с приятелем отца…

Ю р и й. Вопросов больше нет. Все ясно. Откуда он?

Е л е н а. Проездом.

Ю р и й. Ничего нового?

Е л е н а. Нет. (Пауза.) Рассказывай. Садись вот сюда, поближе.

Ю р и й. Закурю?

Е л е н а. Конечно, иначе и быть не может!

Ю р и й. Ну вот. Я — коротко. В нескольких словах. Мне главным образом не рассказывать, посоветоваться с тобой нужно.

Е л е н а. Ты куда-нибудь торопишься?

Ю р и й. Нет.

Е л е н а. А может быть, ты нехорошо чувствуешь себя перед женой?

Ю р и й. Лена, ну зачем так? Это же просто черт знает что!

Е л е н а. Обиделся?

Ю р и й. Конечно. И за себя и за нее.

Е л е н а. А ты ей предан!

Ю р и й. Может, мне уйти?

Е л е н а. Спичка! Все такой же. Не сердись, пошутила. Ну? Пошутила! Я слушаю.

Ю р и й. Все мысли отлетели…

Е л е н а. Выводы твои, значит, подтвердились?

Ю р и й (нехотя). Да. (Шагает по комнате.) Полностью! Выводы подтвердились. (Все более увлекаясь.) Я получил металл небывало высокой чистоты — 99,99 процента! Ты ведь помнишь, как здесь меня со всеми предположениями чуть было в порошок не стерли.