Расцвет и сближение социалистических наций в СССР

— Представляю.

— Нет, не представляешь! Нас даже расстреливать не станут, просто испытают на нас какой-нибудь «глушак» и превратят в идиотов. Немедленно разберись с этим капитаном, брось на его поиски волкодавов Баринова, поставь на голову кадровиков, пусть тоже помучаются, доказывая, что не принимали на работу капитана Висковатого. Стертый файл — не фунт изюму.

— Я уже подключил всех, кого следует, — сказал Гнедич, вставая. — О результатах доложу к вечеру. Но сдается мне, капитана Висковатого никогда не существовало в природе. Это или «легенда» разведчика или… вообще не человек.

— Ага, — кивнул с обманчивым добродушием генерал, — это был леший, а может, агент Бабы Яги. Наслушался ты баек от своей благоверной, Юрий Дмитриевич, да и начал верить в чертовщину. Я же материалист и привык опираться на логику и факты и, между прочим, еще ни разу не пожалел об этом. Ты же бывший физик, теоретик и практик, тебе по долгу службы положено разгадывать мифы, а не городить новые. Если человек работал, он должен был оставить след, вот и ищи этот след.

— Есть искать след! — подчеркнуто лихо ответил Гнедич, выходя из кабинета. На пороге задержался. — Про агента Бабы Яги я еще не думал, но теперь поразмышляю обязательно. ИП-отдел влез в такие мистические дебри, потревожил такие бездонные глуби эзотерической информации, что обладатели этой информации не могли не встревожиться. Они могли и черта послать на разведку. Кстати, Баба Яга изначально — прародительница, хранительница рода, традиций, быта, детей и лесного хозяйства, то есть положительное существо, это уже в наше время, лет сто назад, исказили ее облик и характер, превратили в злобную старуху, питающуюся мясом детей. Впрочем, в русской истории многое искажено, вы-то наверное читали кое-какую летописную литературу в спецхране.

— Иди, подполковник, — махнул рукой Сколотое. — Не наше дело восстанавливать истину, наше дело хранить тайну.

— От кого? — усмехнулся Гнедич. — Или для кого?

Генерал недовольно глянул на него исподлобья, и Юрий Дмитриевич вышел из кабинета начальника УИБ. В своем кабинете он включил компьютер и долго копался в сайтах всех доступных сетей в поисках информации о капитане Висковатом. Через час сдался, вызвал Сидорова, выслушал его сбивчивый доклад и слегка успокоил лейтенанта, поделившись с ним своим предположением о возможности «коллективной галлюцинации», наведенной на сотрудников Управления с целью отработки психотронных генераторов типа «психонавигатор». Лейтенант в «галлюцинацию» капитана Висковатого не поверил, но понял начальника хорошо и ушел с видом человека, увидевшего свет в конце туннеля.

До конца дня Юрий Дмитриевич провел еще несколько совещаний и встреч со своими подчиненными, потом вернулся к компьютеру и вывел на экран досье на бывшего инструктора по спецподготовке и рукопашному бою Антона Громова.

История Громова его не потрясла, он знавал судебные ошибки и похлеще этой. Парня явно сдали в качестве «стрелочника» за просчеты и ошибки начальства ГРУ, допустившего нестыковку взаимоисключающих заданий двум группам одновременно. Главарь таджикских боевиков Сулейман должен был выдать координаты базы и перевалочного пункта наркотиков на территории Таджикистана, причем сделать это достаточно тонко, после захвата отряда «строителей», составленного из двух разных спецподразделений. Не вмешайся в это дело Громов, все так наверное и произошло бы, но он не был посвящен в планы командования и начал бой. Гибель Сулеймана и потерю многих миллионов долларов ему конечно простить не могли, хотя парень по сути ни в чем виноват не был.

Гнедич еще раз внимательно вгляделся в лобастое, спокойное, выражающее волю и решительность лицо Громова с прозрачно-серыми глазами и подумал, что недооценивать его нельзя. Парень не опустился в тюрьме, не скурвился, не стал «петухом», не дал себя подчинить, а главное выжил при этом, что говорило о его возможностях больше, чем послужной список. И еще он должен нравиться женщинам, пришла невольная мысль. Бабы инстинктивно чувствуют силу таких мужиков. То-то Лерка обхаживала его, как самого дорогого гостя.

Юрий Дмитриевич усмехнулся. Ревновать жену ему еще не приходилось, хотя ее окружение никогда ему не нравилось. А вот похолодание в их отношениях в последнее время усилилось. Он называл это состояние «вторым семейно-ледниковым периодом», первый случился год назад, когда Валерия вернулась из командировки на два дня раньше и застала дома Людмилу Болтак, лейтенанта из «амазон-гвардии» УИБ. К счастью, тогда ему удалось доказать, что лейтенанта Болтак он просто вызвал для выдачи секретного задания.

— Что ж, Антон Андреевич, — вслух сказал подполковник, выключая компьютер. — Поживем — увидим, какой ты мне соперник.

Вечером он подвел итоги дня.

Капитана Висковатого отыскать не удалось. Вероятнее всего он действительно не существовал в природе, потому что человека с такой фамилией и послужным списком не знал никто, даже папа, Директор службы, который якобы и «порекомендовал» принять Висковатого в ИП-отдел из лаборатории Арзамаса-16.

Не улучшилась ситуация и с поиском пропавших возле Ильмень-озера сотрудников ИП-отдела, отправленных туда для изучения феномена «ведьминой поляны». Группа следопытов из Управления контрразведки, посланная в этот район самим папой, радировала о полном провале своей миссии, едва самым натуральным образом не провалившись в полном составе в болото.

Из этих двух неудач Юрий Дмитриевич сделал два далеко идущих вывода, хотя сам еще не понял всей глубины проблемы.

Вывод первый: ИП-отдел попал под пристальное наблюдение какой-то структуры, использующей нетрадиционные методы слежки и контроля.

Вывод второй: вокруг озера Ильмень началась странная суета, обусловленная действием каких-то странных, опять же чуть ли не мистических сил.

А вот третий вывод Гнедич сделать не сумел, прозорливости ему еще не хватало, хотя вывод напрашивался сам собой: между деятельностью ИП-отдела и ситуацией вокруг Ильмень-озера существовала связь.

ТЕМНАЯ СИЛА

Они встретились на шестом этаже нового корпуса здания Государственной Думы, в кабинете без номера, о существовании которого никто из нынешних владельцев здания не знал. Считалось, что эта дверь ведет в комнату для уборщиков, хотя никто никогда не видел, чтобы она хоть раз открывалась. Так было и на сей раз: этих двоих не заметили даже те, кто смотрел на них в упор.

Сначала в кабинет вошел его настоящий хозяин, потом, спустя полчаса, тот, кого мы знаем под именем капитана Висковатого: неприметный с виду, тихий, несуетливый, с мелкими незапоминающимися чертами лица. Одет он был в серый костюмчик с таким же серым галстуком и нес с собой небольшой дипломат, пройдя с ним через пост контроля Думы со стороны Георгиевского переулка, не предъявляя его секьюрити.

Хозяин кабинета встретил гостя сверкнувшим, как молния, взглядом. Был он массивен, даже скорее тучен, имел три подбородка и угловатую голову с короткими, не седыми, а какими-то пепельными волосами, переходившими на затылке в редкий пушок. В политическом мире России он был известен как председатель партии «Единовластие» Виктор Иванович Клементьев, однако «капитан Висковатый» знал этого человека и под другими именами, а главное, подчинялся ему беспрекословно.

— Садитесь, Безымень, — глухим голосом, без интонаций, проговорил хозяин кабинета, имеющего кроме компьютера еще и комплекс спутниковой связи.

«Капитан» тенью пересек кабинет и устроился на уголке стула, показывая всем своим видом безусловную преданность и покорность, хотя выражение его лица совершенно не изменилось.

— Вы начинаете терять квалификацию, — продолжал Клементьев, перебирая на столе бумаги с тисненым золотым крокодильчиком на каждом листе. — Ваше увольнение из ИП-отдела ФСБ зафиксировано службой информационной безопасности. Почему я должен вмешиваться, выходить на Директора и закрывать дыру?

— Виноват, — прошелестел Безымень-Висковатый равнодушным голосом. — Я запущу чистильщика.