Раскол Церкви

– Один из моих сообразительных молодых помощников предложил, что мы могли бы нарезать канал ствола пушки наподобие спирали, чтобы он сам закручивался. Не круглое отверстие, как вы понимаете, а что-то более трапециевидное, которое закручивается вокруг собственной центральной оси, чтобы заставить снаряд вращаться, вообще без собственных нарезов. Честно говоря, думаю, что это, вероятно, сработало бы, но меня беспокоит эрозия ствола. Вот почему я по-прежнему убежден, что какая-то форма нарезов с канавками - это решение; вопрос лишь в том, чтобы выяснить, как заставить ядро физически взаимодействовать с канавками.

– До сих пор самая многообещающая вещь, которую я пробовал, - это отливать ядро с металлическими шипами.
– Мел затрещал, как взрыв стаккато, когда он постучал по одной из диаграмм на стене.

– Как вы можете видеть, идея заключается в том, что, когда артиллеристы вставляют ядро в дуло, они зацепляют нарезы шипами. Затем оно падает к казенной части, вращаясь по ходу движения, пока не упрется в метательный заряд. При выстреле шипы следуют по пазам, что придает ядру быстрое вращение, и оно летит к своей цели.

Он отвернулся от стены, чтобы свирепо улыбнуться Мерлину, и Мерлин улыбнулся в ответ.

– Проблема вот в чем, - продолжил Симаунт, его улыбка слегка поблекла.
– Во-первых, как мы и ожидали с самого начала, бронза слишком мягкая, особенно при использовании системы шипов и канавок. Внутренности стволов просто разлетаются в клочья всего после нескольких выстрелов. Во-вторых, я уже обнаружил, что даже при использовании метода "шипы и канавки" давление в стволе опасно возрастает.

– Что вы имеете в виду, "даже с подходом "шипы и канавки"?

– Я ожидал, что давление в стволе резко возрастет, когда я попробовал систему свинцового покрытия. В конце концов, такое ядро герметизирует канал ствола намного тщательнее, так что повышение давления было неизбежно, точно так же, как оно повысилось в винтовках, когда мы начали использовать в них пули с полым основанием. Но я бы предпочел надеяться, что достаточное количество пороховых газов сможет выйти вокруг ядра, диаметр которого меньше диаметра канала ствола, используя систему шипов. Что, кстати, - добавил он в скобках, - является одной из причин, по которой я злюсь на себя за то, что не понял, что те же самые газы могут воспламенить запал, проходя мимо ядра. В любом случае, я надеялся, что расстояние между корпусом снаряда и стенкой канала позволит газам выйти наружу и снизить давление.

– Я понимаю это, - признал Мерлин.

– Ну, полагаю, по крайней мере, некоторая часть газов делает именно это, - сказал ему Симаунт.
– К сожалению, не думаю, что их достаточно. И есть еще один фактор, о котором я поначалу не задумывался. Снаряды, которые мы разрабатываем для существующих гладкоствольных орудий, имеют тот же калибр, что и ядра, которыми они уже стреляют, и поскольку они наполнены порохом, а не сплошным металлом, снаряды на самом деле легче, чем ядро, для которого изначально были испытаны орудия. Но в нарезном орудии ядро не обязательно должно быть круглым. На самом деле, нам совсем не нужно сферическое ядро. Поскольку с нарезами более эффективно взаимодействует более цилиндрическая форма, в любом случае, в итоге вы получаете удлиненный снаряд. Для взрывающегося снаряда это даст мне большую внутреннюю полость, что означает возможность упаковать больше взрывчатого вещества, а тот факт, что он полый, будет действовать в сторону роста его массы, по крайней мере, до некоторой степени. Однако для сплошного ядра его масса возрастает очень резко, и даже с пороховой начинкой правильно сконструированный снаряд, достаточно прочный, чтобы выдержать удар при стрельбе без разрушения, будет иметь достаточно толстые стенки полости, чтобы он весил больше, чем ядро для того же орудия. И эта большая масса означает, что орудию приходится работать усерднее, чтобы выбрасывать снаряды с той же скоростью, с которой оно выбрасывает ядро, а это также повышает давление в канале ствола.

– Хорошо, - сказал Мерлин, кивая, чтобы показать, что он все понял.

– Мы можем отливать чугунные пушки, а затем нарезать в них канавки, - сказал Симаунт.
– С другой стороны, у нас уже есть сотни - на самом деле тысячи - новых бронзовых пушек - Я уверен, что мы могли бы найти что-то еще, что можно было бы сделать со всей этой бронзой, но, кажется, ужасно жаль, что после того, как мы потратили столько усилий на их отливку, их просто выбрасывают - я имею в виду, как артиллерийские орудия. Это одна из проблем. Другая проблема, честно говоря, заключается в том, что чугун намного более хрупкий, чем бронза. Я не уверен, что это будет соответствовать нагрузкам, которые возникнут, когда мы начнем отливать крупнокалиберные нарезные орудия. Не без того, чтобы не разорваться на поистине огромные куски - вероятно, по крайней мере, такие же большие, как у прежнего "великого рокового кита".

Который, - размышлял Мерлин, - весил почти шесть тонн.

– Но что бы вы использовали вместо этого?
– спросил он вслух.

– В данный момент я думаю в терминах кованого железа, - ответил Симаунт, к большому удивлению Мерлина.
– Это будет дорого - даже дороже, чем бронза, - но мастер Хаусмин говорит, что его мастера по железу справятся с этой задачей. Думаю, что он, вероятно, прав в этом, но производство надежных орудийных стволов из кованого железа также обойдется дорого с точки зрения времени изготовления.

Мерлин снова кивнул. Он не был удивлен трудностями, с которыми столкнулся Симаунт. Действительно, если он вообще был удивлен, так это тем, как быстро чарисиец добрался до них. Что было глупо с его стороны, - подумал он.
– Если сэр Алфрид Хиндрик что-то и продемонстрировал, так это то, что его ум был таким же быстрым и сосредоточенным, как у князя Нармана, хотя и в совершенно разных направлениях.

Проблема, как только что указал Симаунт, заключалась в том, что чугун был хрупким. Для культуры, где была неизвестна энергия пара, технологии литейного производства в Сэйфхолде были удивительно развитыми, но они все еще сильно не дотягивали до массового производства стали. Сама технология была в пределах их досягаемости, но перед ней все еще оставались препятствия, которые необходимо было преодолеть.

Помог тот факт, что литейные заводы Сэйфхолда веками использовали водяные колеса, но только в последние несколько десятилетий такие люди, как Эдуирд Хаусмин и его "механики", начали применять энергию к процессу в более широком смысле. Первоначально единственной истинной функцией водяных колес было приведение в действие воздуходувок для повышения температуры в доменных печах Сэйфхолда и отделочных цехах. Процессы превращения доменного чугуна в кованое железо и сталь были развиты не больше, чем, возможно, в Европе в 1700 году.

Хаусмин был одним из пионеров - все они находились прямо здесь, в Чарисе, - который выступал за замену древесного угля коксом, получаемым из щедрых запасов угля в королевстве. Он также взял на себя ведущую роль в разработке так называемого "процесса пудлингования" в терминах Старой Земли, в результате чего на его литейных заводах производство кованого железа - на самом деле, очень высококачественного - было в несколько раз выше, чем на любых других литейных заводах Сэйфхолда. Но даже при том, что это было правдой, кованое железо все равно было дороже, чем чугун, в первую очередь из-за большего количества труда, процессов и времени, затрачиваемых на его изготовление.

В нынешних относительно грубых техниках Хаусмина было много возможностей для совершенствования, но то, что он делал до сих пор, на самом деле не требовало одобрения Церкви, поскольку оно было полностью основано на новых применениях техник, которые уже были одобрены. С другой стороны, все они были в основном эмпирическими. Они были разработаны людьми с многолетним практическим опытом ковки железа и стали, но без теоретического понимания того, почему работали усовершенствования, которые они придумали. Любые систематические усилия по изменению нынешних возможностей Хаусмина потребовали бы развития этого теоретического понимания, и это стало бы проблемой перед лицом Запретов Джво-дженг.