Расколотое сердце кондитера

Лида знала, что у птифурцев никаких документов не было, поэтому проблем с пересечением границы не должно было быть. Но вот о том, как им до границы добраться и в самом деле следовало подумать.

— Давай завтра, — зевнув, сказала Лида, прикрыв ладонью рот. — Наверное, нужно найти иргийцев и попросить их довести нас до Ирги. Уверена, мы найдем тех, кто не откажет нам в помощи.

— Уверена? — подхватив зевоту, переспросила Маня. — А если нет?

— А если нет, — почувствовав, как глаза начали закрываться от усталости, произнесла Лида, — придумаем что-нибудь еще. Но давай завтра.

Лида еще раз зевнула и с горечью осознала, что снимать платье, это не джинсы с футболкой стянуть. Для этого хитрого дела требовалась сноровка и, к сожалению, ни у нее, ни у Марины ее не было. Поэтому прежде чем лечь, наконец, спать, они еще минут тридцать промучались со своими корсетами и шнурками. Возможно, даже разбудив своих соседок.

Глава 26

Почувствовав сквозь сон, что на нее смотрят, Лида тут же проснулась. Ей потребовалось несколько секунд, чтобы прогнать остатки дремоты и еще столько же, чтобы ощутить тянущую вдоль всего позвоночника боль. Она перевернулась на бок и, несколько раз моргнув, потерла глаза кулаками. Пелена, затмевавшая взор, исчезла, и Лида смогла оглядеться.

Комната была дешево обставлена и Лида подумала о том, что десять цитронов за койку — явная обдираловка. Бумажные обои в мелкие голубые цветочки местами пожелтели и отклеились от стен. Сквозь грязное узкое окошко просачивался утренний свет, и были видны кружившие в воздухе песчинки пыли, сверкавшие на свету как блестки, распыляемые из баллончика с лаком для волос. На потолок Лида даже не взглянула, настолько он показался ей серым и унылым, что по углам наверху наверняка жили и плели свои паутины пауки.

Пауков Лида не боялась, но смотреть на них с утра пораньше желания не испытывала.

Она с трудом свесила с кровати ноги и села на краю невысокого матраса, пытаясь растянуть затекшие при сне мышцы. Кровать, как и обстановка в комнате, так же не стоила своих денег. Ее пружины всю ночь скрипели, мешая Лиде крепко заснуть.

— Хи-хи-хи…

— Смотри, как спит!..

Услышав смех, Лида вздрогнула и вспомнила, что в комнате помимо нее и Марины, должны были быть и другие постояльцы.

И в самом деле, взглянув в сторону распахнутой двери, Лида увидела двух девушек. Они жались друг к дружке и, пересмеиваясь между собой, беспардонно указывали друг другу на что-то пальцами. Лида проследила взглядом в том же направлении и поняла, что так веселило незнакомок.

Марина спала на животе в позе звезды, раскинув руки и ноги в стороны и, пуская на подушку слюни, бормотала что-то себе под нос. Ее одеяло валялось на полу. Выкрашенные в нежнейший розовый цвет волосы, спутавшись между собой на затылке, были похожи на ласточкино гнездо. Лида понимала, что именно так смешило стоявших у дверей девушек. Маринина беззаботность и так не соответствовавшая этому миру расслабленность, когда все должны были влезать в общественные рамки этикета.

— Доброе утро, — поздоровалась с девушками Лида.

Те посмотрели на нее удивленными взглядами, будто только заметили ее. Они были цитронийками и, судя по всему, сестрами. Уж очень были похожи друг на друга. Улыбнувшись и негромко рассмеявшись, одна из них прошептала что-то другой на ухо и, вновь хихикнув, девушки в голос ответили на утреннее приветствие.

— С добрым утром!

А затем ушли, закрыв за собой дверь.

Запоздало Лида подумала о том, что стоило бы спросить их, где находится умывальник. А еще, который час и не проспали ли они завтрак?

Вспомнив о завтраке, Лида услышала жалобный стон своего желудка. Посмотрев на продолжавшую спать Марину, Лида позавидовала ее крепкому сну, но все-таки решила разбудить подругу. Сколько бы сейчас не было времени, они все еще находились на территории Цитрона, а значит, все еще были в опасности.

На то, чтобы привести Марину в чувства, найти умывальник и умыться, а еще и одеться, вспомнив, какой предмет гардероба за каким должен следовать и ничего не перепутать, у них ушло по скромным подсчетам Лиды чуть меньше часа. Когда они вышли в коридор и направились к лестнице, то оказалось, что дверей в нем было не так уж и много, как им показалось ночью. Всего пять. Что было за четырьмя другими, Лида не знала, но посчитала, что такие же комнаты, как и та, в которой им пришлось ночевать. Напротив каждой двери — зеркало, в конце коридора еще одно, во всю высоту, вот и иллюзорный обман, из-за которого им показалось, что коридор был длинным, со множеством дверей.

Спустившись на первый этаж, Лида и Марина прислушались к царившей внизу тишине.

— Наверное, все уже ушли, — предположила Марина, после того, как немного осмотрелась. — Думаешь, если покричать, хозяйка нас услышит? Она-то точно не должна была далеко уйти.

— Давай не будем кричать. Вряд ли ей это понравится.

— Как верно подмечено, барышня, — услышала Лида со стороны. — Кричать в моем доме никому не позволено.

Старушка-цитронийка стояла в дверном проеме и с высоты своего низенького роста смотрела на своих гостей сверху вниз. Она по-прежнему держалась рукой за поясницу, другой же рукой опиралась о дверной косяк.

— Почему не спустились к завтраку со всеми остальными? — просипела она, щуря глаза. — Вам тут что, индивидуальное отношение подавай? Так служанок здесь нет, чтобы вам в ноги кланялись. А коль хотите, чтобы вас с ложечки кормили — платите.

«Вот разошлась», — подумала Лида, переглянувшись с Мариной.

— Ну что Вы, хозяйка, мы не со зла так поздно спустились, — начала Лида. — Дорога сюда была долгой, мы так устали. Вот и проспали. Не сердитесь на нас.

Лида была уверена, что цитронийка скажет в ответ какую-нибудь гадость, но к ее удивлению, та быстро сменила гнев на милость и заулыбалась самой любезной улыбкой, какая только имелась у нее в запасе. И Лида решила, что не зря заострила на этом внимание.

Позвав Лиду и Марину следовать за ней, старушка отступила назад и скрылась в глубине комнаты.

— Ну что, пошли? — прошептала Марина. — Может, кхе… нас все же накормят?

Лида ничего не ответила.

Помещение, в которое они вошли, использовалось хозяйкой как кухня, в нем до сих пор витал аромат утренней выпечки. На островке посередине комнаты стояли две тарелки с уже остывшим завтраком — яичницей-глазуньей и полосками зажаристого бекона.

Увидев еду, Марина сглотнула образовавшуюся во рту слюну.

— Ешьте, не торопитесь, — притворно проговорила цитронийка, отодвигая для них стулья. — В конце концов, еда входит в плату.

Марина радостно закивала головой и заняла место за островком.

Лида же не была настроена столь оптимистично, но вида старалась не подавать. Она заняла место рядом с подругой и взяла лежавшую рядом с тарелкой вилку. Исподлобья взглянув на продолжавшую следить за ними хозяйку, Лида натянуто улыбнулась и поблагодарила старушку за еду.

— Кушайте, не торопитесь. И расскажите мне, — садясь на противоположную сторону, произнесла цитронийка, — как собираетесь добираться до границы с Иргой? Твои родственники заберут вас, так?