Расписное небо

Пострадавшего едва успели погрузить целиком в раствор, как тонкая корка на груди лопнула, но это уже было не важно. Кровь замедлила свой бег, так что был хороший шанс спасти еще одну жизнь.

– Ольса, спасибо за помощь.

– Работа у меня такая, – все еще приплясывая у чаши, отозвалась землянка. Она с интересом поглядывала на мои действия, видимо, в первый раз столкнувшись с такой системой.

– Как насмотришься – иди к себе, пожалуйста.

– Я еще могу помочь.

– Почти всех нашли, дальше работа в опасной зоне. Тебя туда не пустят.

– Думаешь, я не сумею помочь? – в голосе промелькнула сталь и угроза, еще больше подняв мне настроение.

– Сумеешь, но мои ребята не позволят отбирать у них работу, так что тебе просто не дадут. Тем более, что все под контролем. Я же теперь здесь.

– Пф, позер, – злости в голосе больше не было, только незлая насмешка.

– Не доверяешь мне?

Минута молчания, такого глухого, что мне показалось, весь госпиталь замер на мгновение, ожидая ответа. По крайней мере, команда, работающая сейчас со мной, даже не дышала.

– Доверяю,– тихий, уверенный ответ оказался облегчением, позволив немного ослабить напряжение в плечах.

– Тогда пойдешь к себе?

– Пойду. Но ты мне должен разговор.

– Я помню, – девушка вынула ладони из чаши, плавным движением стряхнув кисти. – И ,Ольса, спасибо за сегодня.

Глава 23

Под душем я стояла долго-долго, наслаждаясь тяжестью горячих капель, бьющих по спине и плечам. Получая невероятное тактильное удовольствие от быстрых струй, бегущих с головы и массирующих утомленные мышцы.

С одной стороны я была вполне довольна собой. Мне казалось, что я сделала все верно, но осадок от произошедшего все же остался. Такие разрушения.

Тело передернуло от страха. Не знаю, насколько крепкой была конструкция Парадокса, но стоило закрыть глаза, в голове возникала ужасная картина разбитого, безжизненного крейсера в открытом пространстве космоса. И со всех сторон кружат обломки. Множество искореженных кусков металла, предметов быта, и даже тел.

– Прекрати, Ольса, – думаю, сегодня ночью мне грозили кошмары. Наверное, стоило выпить что-то для нормального сна, но снова возвращаться в медблок или лазарет не было ни малейшего желания.

Завернув волосы в полотенце, накинув простую ночнушку вышла из уборной и едва не споткнулась, не сразу заметив постороннего. Сумудин сидел в кресле, устало опустив голову. Одетый в свою тренировочную темную одежду, с влажными волосами, синевато-белой кожей на руках и странными узорами он как-то не вписывался в песочный интерьер моей спальни.

– Сумудин? – медик тряхнул головой, словно прогоняя дрему. Золотые глаза и правда были какими-то сонными.

– А, прости, что сам зашел. Не было сил стоять, – он с каким-то удивлением рассматривал мою бледно-голубую ночнушку с котятами на животе. Конечно, это никак не вязалось с моими яркими платьями и кислотными туфлями. Стараясь скрыть смущение, я даже слегка закашлялась. Мужчина чуть улыбнулся, на мгновение прикрыв глаза. – Ты выглядишь очень мило в этом наряде.

– Так я отдыхаю, – оглядев его еще раз, обратила внимание на ногу, вытянутую чуть в сторону и несколько ампул на коленях.

«Не было сил стоять».

Наверное, нога все еще болит, а провести несколько сложных операций на ногах – та еще задача даже для здорового мужчины.

– Поможешь мне? – гибкий хвост несколько неуклюже подцепил одну из ампул. Они были слишком тонкими для такой конечности.

Подойдя ближе, откинула в сторону мокрое полотенце, которое начало сползать с головы. На хвосте тоже были узоры. Тонкие, как ветки какой-то тропической лианы, они вились кольцами, усиливая цветь ближе к мембране. Мне очень бы хотелось посмотреть ближе, но это казалось чем-то более интимным, чем простое касание руки или даже поцелуи.

– Мне нужно сделать инъекции и обработать руки. Обычно это делает Кива, но я оставил на него лазарет, так что он очень занят, а просить кого-то еще… ну, Нарин пару раз помогал, но ему тоже не до того, – было не очень понятно, но мне показалось, что Сумудин сам немного смущен необходимостью обратиться ко мне за помощью, но это делало его таким милым. Скажи мне кто еще пару недель назад, что я посчитаю Сумудина милым, я бы засомневалась в адекватности говорящего, а сегодня совсем все иначе.

– Давай, – забирая ампулу, невольно скользнула пальцами по хвосту. Кожа была такой же гладкой и теплой. Думаю, мне психологически все еще было сложно воспринимать его как конечность. Несколько завороженная, провела прохладными пальцами по узорам. – Это что-то удивительное.

Хвост, как огромная змея, медленно заскользил по руке, обвив запястье, словно браслет.

С внутренним трепетом посмотрела в золотые глаза. Это было противоречиво, волнительно, возбуждающе. Сумудин сидел неподвижно. Руки, ноги, все выглядело выточенным из камня и в то же время мою руку все сильнее обвивал длинных хвост, словно затягивая в какую-то вязкую трясину. Возможно, мы бы и дальше продолжили играть в эту милую чувственную игру, но доктор дернулся, скривившись. Хвост на мгновение сжался, словно от спазма, а потом так же резко разжал кольца.

– Сперва лекарства, – кривовато улыбнулся мужчина, – внутримышечно, пожалуйста.

Маленькая игла с сопротивлением вошла в зажатую спазмом мышцу бедра, явно причинив несколько неприятных мгновений, но по тому, как через несколько минут расслабился Сумудин, оно того стоило.

– С руками помоешь? – медик сразу стал выглядеть несколько бодрее, в глазах словно появился блеск.

– Нет, так отправлю.

– Сарказм? – бровь взлетела выше, губы растянулись в полуулыбке.

– Он самый. Что делать? – Вторая ампула оказалась не инъекцией, какой-то сывороткой. Белая, словно задубевшая кожа на руках сразу начинала «расправляться» и принимать нормальный цвет, стоило втереть вещество. После нужно было надеть какие-то тонкие тканевые перчатки, обхватившие пальцы не хуже хирургических.

– К утру пройдет.

– Это из-за работы на «ледяном ложе»?

– Да. Мы пока не смогли найти альтернативы. Механизмы в таких условиях слишком топорно работают, а пальцы к утру заживают. Приятного, конечно, мало, но мы бы, скорее всего, потеряли сегодня шестерых на операционном столе. Нет, пятерых. Одного я бы, думаю, вытянул.

– Сколько погибло?

– Пока девять. Еще троих не отыскали, но так как сигналы с киверов не поступают… мало шансов. Спасибо, – Сумудин покрутил ладонями попеременно сжав и разжав пальцы. – Я тебе должен разговор.

– Да, – вернувшись к кровати, я накинула на плечи плед, несколько смущаясь под таким взглядом. – Твои пятна. Или точнее, полосы. Что они значат для нас и как быть с элманскими браслетами теперь?

– Никак. В смысле, ничего не поменялось. Кроме того, что я теперь исключительно твой. Без возможности постороннего вмешательства.

– Тебя это словно радует.

– Несомненно. Во всей этой ситуации меня больше всего раздражала неопределенность.

– А теперь все стало на свои места?