Распутье

Бегу и истошно зову на помощь.

Слава Ио, глухие обрели слух, и сюда кто-то бежит!

Хозяин гостиницы!

Голая женщина — несомненно, чарующее зрелище, но вон те парни гораздо интереснее.

Юркаю за спину хозяина и сбивчиво объясняю в чем дело. После лечу на кухню, собственно, куда послали, а мужчина остаётся хрупким заслоном на пути слуг виконта. Хотя с хрупким я поторопилась: хозяин — косая сажень в плечах.

На кухне долго не могу отдышаться и, завернувшись в плед, пью горькую настойку на травах. Вздрагиваю от каждого шороха и всё жду, что вот-вот сюда ворвётся виконт.

Значит, Андреас таки нанёс визит Ставишу, а тот решил разобраться с виновницей всех бед лично.

Губа кровоточит, болит ушибленное плечо, но это всё мелочи, это пройдёт.

Скорей бы Свен вернулся! Пожалуй, теперь, как никогда, я радовалась замужеству. Супруг бы это не спустил, супруг бы помог, а после ранки мазью смазал. Может, поцеловал даже. С ним спокойно.

Эх, сколько Свена ещё дела на Земле продержать могут? Не сидеть же все эти дни в гостинице? Да и, как показало сегодняшнее утро, номер небезопасен. Значит, надо послать весточку Андреасу и ходить с ним. У меня же дела, заказы…

А ещё я королеве на виконта пожалуюсь. Хватит, надоело! Пусть найдут на него управу.

Вместе с увеличением количества алкоголя в крови — настойка крепкая, сделана на совесть, пусть по градусам до водки и не дотягивает — уходил страх и возрастала решимость устроить виконту «счастливую» жизнь.

План мести родился легко. Злорадно ухмыляясь, сделала ещё глоток и начала припоминать содержимое гардероба. Для этого визита мне понадобится самое скромное, самое матронистое. Хорошо бы ещё ликвидировать пробелы в знаниях местной религии, но ничего, справлюсь. Тут ведь как в христианстве, чем тише, тем лучше.

Пожалуй, впервые порадовалась собственной беременности. Она делала меня примерной богобоязненной женой, повышала престиж в глазах святых отцов, а именно к ним я и собиралась. Если не способна защитить светская власть, поможет духовная. Ещё неизвестно, чья сила больше.

Сам виконт Ставиш отныне вызывал не страх, а омерзение. Какой там аристократ, последний крестьянин лучше.

Однако, что же ему сказал Андреас? То, что он добрался до сиятельной особы, я поняла, иначе отчего бы высокородный так взбеленился.

На кухню робко заглянула служанка. Руки у девочки дрожали и комкали грязный передник.

— Ну? — накинулась на неё хозяйка, на время прервав утешение моей особы.

— Ушли, — с облегчением выдохнула служанка. — Хозяин хочет с госпожой Гилах поговорить, к себе звали.

— Обойдётся! — отрезала моя утешительница и как-то странно покосилась на меня.

Неужели решила, будто супруг решил продолжить начатое виконтом? Ну да, мужик впечатлился, но не дурак же озабоченный. Полагаю, речь пойдёт о репутации гостиницы. Начнёт просить, чтобы мужу ничего не говорила.

Классическая, однако, пара. Она — большая, дородная женщина, он — тоже немаленький мужчина. Настоящие хозяин и хозяйка.

— Ладно, схожу, — отставила кружку и попыталась встать.

Запоздало вспомнила, что из одежды на мне только плед, и плюхнулась обратно.

М-да, если так пойду, то хозяйка точно обвинит в прелюбодеянии. В итоге попросила принести чего-нибудь из вещей. Сама возвращаться в ту комнату не хотела: отныне она вызывала неприятные воспоминания. Нужно переехать в другую.

— И вещи потом перетащите. Не могу там жить.

— Эмм, так это… Комнат-то почитай нет, — промямлила хозяйка.

Угу, нет. Видимо, я слепая.

Развивать эту тему пока не стала. Это дело Свена, он мигом всю гостиницу на уши поставит. Даже гордость за мужа взяла. Тут уж как за каменной стеной. Ещё бы эта стена не давала волю рукам и языку… Хотя в этом отношении подвижки есть. Но понимаю, многовековую культуру и воспитание из головы не выбьешь.

С помощью служанки переоделась за занавеской и отправилась на рандеву с хозяином.

Как и думала, тот начал с извинений. Заверял: ничем не мог помешать, отсутствовал, на конюшне был. А слуга испугался, когда ему к горлу приставили нож. Сделала вид, будто поверила. Вернее, вмешиваться не хотел. Оно и понятно: кто я, а кто виконт.

Далее тоже ожидаемо: не говорите мужу, а я взамен за комнату плату не возьму.

Боится, а раз боится, то опасается наказания. Интере-е-есно! Я-то полагала, изнасилование тут — фигня, сама виновата, заслужила. Или дело в статусе? Раньше-то я была безродной, ведьмой, бродяжкой, теперь же жена мэтра Гилаха, не последнего человека в гильдии. Моими стараниями, но вежливо помолчим.

Ничего обещать не стала, изобразила дурочку, воспитанную в русле местных традиций. Ох, ничего не знаю, не понимаю, а мужа обманывать нельзя.

Хозяин нахмурился, а потом залился соловьём. Мол, зачем Свена отвлекать по мелочам, давайте договоримся.

И тут я скинула маску, брякнув:

— Сколько?

Мужик опешил и вновь завёл пластинку о бесплатном проживании. Глаза же нет-нет, да останавливались на груди. Вроде, одета, вырез скромный, а всё равно руки норовили прикрыться. Вот ведь засело в голове! Ещё хозяин этот… В итоге не выдержала и напомнила о святых заветах брака. Вроде, просто так, в контексте честности с мужем, но хозяин понял, глаза с груди убрал.

В итоге мы сговорились.

Нет, я не собиралась оставлять Свена в неведении, но бесплатная комната на дороге не валяется. А так мало ли, откуда муж узнал. Мир не без добрых людей.

Как уж хозяин объяснит причину неслыханной щедрости, его дело. Ему надо, пусть и старается.

Настроение чуть улучшилось, как раз до того градуса, когда месть зовёт на бой.

Переборов гадливость и страх, поднялась к себе.

На кровать и разгром после визита виконта старалась не смотреть, иначе распсихуюсь. Моя цель — сундук, вот на нём и сосредоточилась. Отыскала подходящий наряд, повязала чепец, прикрыла грудь и, придав лицу смирение, отправилась в храм.

С галанийской церковью у меня отношения изначально не сложились. Она встретила меня запахом костра и писком мышей. Но теперь, вроде, мы в одной лодке, во всяком случае, священник не косился, не хмурился, когда венчал, или как это тут называется? Да и службу я посещала, пусть нерегулярно и слушала в пол-уха, думая о своём, но ведь ходила. Главное — видимость, а остальное неважно.

Правда, по мере того, как приближался шпиль, таяла моя уверенность. Последние шаги и вовсе делала через силу.