Распутник

— Нисколько. Правду сказать, мне кажется, я все эти годы ждала возвращения Майкла. — Она замолчала и покачала головой, отметив, как внимательно к ней прислушиваются все гости. — Прошу прощения... не Майкла. Лорда Борна. — И негромко виновато рассмеялась. — Я всегда знала, что из него получится чудесный муж. И очень счастлива, что он оправдай мои надежды.

В глазах Майкла сверкнуло удивление, но тут же исчезло, сменившись теплым смехом, таким незнакомым.

— Видите? Разве я мог не исправить свои порочные привычки?

— И в самом деле.

Мистер Уэст сделал глоток вина, глядя на Пенелопу поверх бокала, и на какой-то миг ей показалось, что этот человек видит всю их ложь также ясно, как если бы она вышила на своем платье «врушка», и знает, что они с Майклом поженились по причинам, весьма далеким от любви, и что ее муж не провел с ней ни единой минуты с тех пор, как отнес ее в спальню после подтверждения брака.

Что он прикоснулся к ней лишь однажды, чтобы их брак стал законным. А теперь проводит ночи далеко от нее, бог знает с кем, занимаясь бог знает чем.

Она демонстративно занялась десертом, надеясь, что мистер Уэст не станет больше вытягивать из нее информацию.

Майкл снова заговорил — сплошное обаяние!

— Конечно же, это неправда. Муж из меня никакой — не могу перенести даже мысли о том, чтобы расстаться хоть на минуту. Стоит подумать, что ее вниманием завладеют другие мужчины, и меня бросает в дрожь. Предупреждаю сразу — когда начнется сезон и мне придется уступать ее партнерам во время балов и гостям на званых обедах, я превращусь в грозного медведя. — Он помолчал, и Пенелопа отметила, как искусно он пользуется паузами, а в глазах у него сверкают искорки веселья, которого она не видела с их детства. Веселья, которого там на самом деле нет. — Вы все еще очень пожалеете, что я решил стряхнуть пыль со своего титула.

— Ни в коем случае, — прервала его вдовствующая виконтесса. Ее обычно холодные глаза блестели от возбуждения. — Мы все просто в восторге, что можем вновь приветствовать вас в обществе, лорд Борн. Ведь право же, нет ничего более искупительного, чем любовь.

Разумеется, и это ложь. Браки по любви считались скандалом уже сами по себе, но Майкл и Пенелопа стояли ступенькой выше, чем вдовствующая виконтесса, а приглашение им прислал молодой Тоттенхем, и старуха ничего не могла поделать.

Майкл все равно улыбнулся, и Пенелопа просто не в силах была оторвать от него глаз. Когда он улыбался, все в нем оживлялось, на щеке появлялась ямочка, полные губы изгибались, и он казался еще красивее.

Кто он, этот мужчина со своими непринужденными шуточками и обаятельными улыбками?

И как она может убедить его остаться с ней?

— Да, это, несомненно, брак по любви... только посмотрите, как ваша невеста прислушивается к каждому вашему слову, — заговорил виконт Тоттенхем, явно стремясь поддержать их, и Пенелопе даже не пришлось изображать смущение, когда Майкл повернулся к ней. Улыбка его пропала.

Снова вмешалась вдовствующая виконтесса, многозначительно посмотрев на сына:

— Ну, если бы ты только взял пример с Борна и нашел себе жену!

Виконт коротко хохотнул, помогал головой и снова обратил взор на Пенелопу:

— Боюсь, Борн нашел последнюю идеальную невесту.

— У нее есть сестры, Тоттенхем, — заметил Майкл поддразнивающим тоном.

Тоттенхем благосклонно улыбнулся:

— Буду с нетерпением ждать знакомства.

Вот теперь все стало понятно. Это также просто, как отнять конфетку у ребенка, — Майкл с легкостью заложил фундамент знакомства Оливии с лордом Тоттенхемом и, возможно, брака с ним.

Ее глаза округлились, она изумленно повернулась к супругу, но он поймал ее взгляд и мгновенно перехватил инициативу:

— Будучи так страстно влюблен в жену, я просто не могу удержаться. Мне хочется, чтобы все вокруг тоже нашли свое счастье.

Такое вранье. Такое гладкое.

Так легко поверить.

Виконтесса опять вмешалась:

— Ну, лично я нахожу это восхитительной идеей. — Она встала, и все мужчины тут же повскакали на ноги. — Думаю, самое время оставить джентльменов обсудить это.

Остальные гости уловили намек, леди потянулись прочь от стола в соседнюю комнату, чтобы выпить там шерри и вдоволь посплетничать. Пенелопа не сомневалась, что центром внимания окажется она.

Она тяжелыми шагами последовала за виконтессой в прелестный небольшой салон, но едва успела войти, как на ее руку легла тяжелая теплая ладонь, и низкий голос Майкла пророкотал:

— Простите меня, дамы, но мне совсем ненадолго нужна моя жена, если вы не против. Я уже говорил, что не могу оставаться без нее ни минуты.

Послышался коллективный вздох, но Майкл уже вытащил Пенелопу из комнаты и повлек по коридору, закрыв дверь в салон.

Пенелопа вырвала руку и окинула взглядом коридор, убеждаясь, что их никто не видит.

— Что ты делаешь? — шикнула она. — Это не принято!

— Мне бы очень хотелось, чтобы ты перестала указывать мне, как принято, а как не принято, — ответил он. — Неужели не видишь, что этим ты только подталкиваешь меня в сторону «не принято»? — Он оттащил ее еще дальше по коридору, в тускло освещенную нишу. — Мы же как раз и добиваемся сплетен о том, как я тебя обожаю, милая.

— Нет никакой нужды называть меня так, и ты прекрасно это знаешь! — прошипела она. — Я тебе вовсе не милая.

Он поднес руку к ее лицу.

— Милая — когда мы на людях.

Она оттолкнула руку.

— Прекрати! — Помолчала и заговорила тише: — Думаешь, они нам поверили?

Он кинул на нее негодующий взгляд.

— А почему нет, любовь моя? Ведь каждое слово — правда.

Пенелопа прищурилась.

— Ты знаешь, о чем я.

Он наклонился ниже и прошептал:

— Я знаю, что даже стены в домах, подобных этому, имеют уши. — И лизнул ее. Вот просто взял и лизнул мочку уха, нежно и ласково, и Пенелопа стиснула его руки от неожиданности удовольствия. Но прежде чем она успела как-то откликнуться, его губы исчезли, и он снова взял ее за подбородок, повернув лицом к себе. — Ты была просто великолепна.

Великолепна. Ее омыло волной удовольствия, и тут он жарко поцеловал ее туда, где лихорадочно бился пульс на горле.

Она пыталась не обращать внимания на то, что все это не взаправду. Что этот вечер — сплошное притворство. Что этот странный мужчина вовсе не ее муж. Что ее муж просто использовал ее в своих целях.

Впрочем, сегодня вечером все это не ради него, а ради нее и ее сестер.

— Спасибо, Майкл, — прошептала она в темноте. — Я понимаю, что ты не обязан выполнять эту часть нашего соглашения и не обязан помогать моим сестрам.