Жиды присвоили Победу.Но почему же наш народ,как будто пампушки к обеду,им честь и славу воздаёт?!Все льют слезу о холокосте,не помня, видимо, о том,что русских стало на погостекак пыли, выбитой кайлом.Кто нас сто лет уничтожает? –убийство русского – почёт!А на щеке снежинка тает,и мы уже наперечёт.Влечёт непознанная тайна –как защитить страну от бед?Война – ведь это не случайно,она жива уж тыщу лет!И снова пришлые шаманят:закон, этапы и тюрьма,не русский русского обманети разрушает терема.И погибает Русь Святая,и совесть снова
не в чести.Поверьте, мне не надо рая,лишь только б Родину спасти…
Письмо от любимой
Ты не ревнуй меня напрасно,я вижу всё в очах твоих.Они в смятении ужасном,и много грусти давней в них.Ты мне не веришь? Бог с тобою!Мне было в тыщу раз больней,когда я белою стеноюбыла для памяти твоей.Ты не ревнуй меня напрасно,всё в этой жизни решено:нельзя счастливым и несчастнымне заглянуть на дно в вино,ища каких-то истин смелыхс улыбкой дерзкой палача.Но я была стеною белойи пустотой в твоих очах.Ты не ревнуй меня напрасно,я потеряла не тебя.В круженье космоса прекрасномя не могу не жить любя.И не могу бродить в пустыне,и не могу тебя искатькогда от запаха полыния во грехи могу упасть.И жизнь покажется прекрасной,как самый милый белый стих.Ты не ревнуй меня напрасно,я вижу всё в очах твоих.
«Я стал огромным перекати-полем…»
Я стал огромным перекати-полем.Я стал послушен бурям и ветрам.Мы в этой жизни ничего не стоим,лишь крохи тела тлеют по кострам.И волокут меня через погостыпо серой обескровленной земле,и городов бетонные наростыживьём сдирают кожу на стебле.Лишь кто-то помянёт недобрым словом.А если пожалеет – невпопад.Бредут дороги в сумраке багровом,судачат судьи весело и в лад.И спрячет конвертируемый полденьникем не конвертируемый страх.Прелюдию для казни мне исполнитразбуженный прелюдиями прах.Но так же, словно девица, невиннаЗемля живёт, танцуя и поя,и розовой слюною гильотиназабрызгивает глобус Бытия.
«Почему меня лишают жизни?..»
Почему меня лишают жизни?Разве я кого-то убивал?Разве предавал свою ОтчизнуИ страной, как шлюхой, торговал?У меня отняли честь и совесть,и желанье что-то там любить.А жидами порванную повестья уж не смогу восстановить.Лить слезу, купаясь в безнадёге,поклонясь кремлёвскому ворью?Кончить век в надежде и тревоге,что не пощадят твою семью?Всё ж, решай: казак ты или быдло,что гниёт под дудочку жидов,продавая совесть за повидлов смачной суматохе городов?Ни следа совейского замесу,ни крупицы, чтоб осталось нам,ну, хотя бы ради интересупобрести с молитвою во храм.Только деньги, только секс-картинкии указ: отнять и разделить!Снова Пасха, но летят снежинкии страна забыла слово «Жить»!
«Моя Россия, словно птица…»
Моя Россия, словно птица.Но подлый выстрел – и конец…И ни к чему уже молиться,победу празднует стрелец.А был полёт, а было небои колокольни-маяки.Потом момент – и боль, и небыль, –одни зыбучие пески.Кому же нужен этот выстрел?Кому убийство – это жизнь?Мой ум и вызверел, и вызрелсреди извечных дешевизн.А сердце требует полётаи душу мне не удержать!Лишь улыбнётся в спину кто-то,кому привычно согрешать.Но мы живём ещё, казаче!И, значит, Русь не умерла.Всё будет так, а не иначе,когда спасём страну от зла.
«Опять брожу среди огней…»
Опять брожу среди огней,как
в окруженье жадных взглядовтеатра улиц и теней,подворотен, и парадов.Меня пронзает темь и тишь.И я, скользнув привычной теньюпо лицам стен и серых крыш,сам превращаюсь на мгновеньев подобье жадного огня,который сжег огромный городвнутри меня…
«Снег, снег, снег тает на лицах…»
Снег, снег, снег тает на лицах,тонкий смех в водах струится.Дон, Дон, Дон – родина предков.Под погон – пули отметка.Сколько вод в небыль уплыло,столько здесь всякого было.Не познать прошлого память,не унять чёрное пламя.Берегли честь и свободу,в полземли – путь до восхода.Шашки вон! – к бою из ножен,только конь верный стреножен.Только свист вражьей нагайки,в лагерях вышки да пайки.Вся страна – красное знамя.Сатана, что сделал с нами?Ныне рубль – честь и награда,мёртвый гул – колокол ада.Дон, Дон, Дон – тихая речка,под погон пулей отмечен.
«По улицам белым, по улицам сонным…»
По улицам белым, по улицам соннымбредут одинокие липы, сутулясь,навстречу январским полунощным звонам.И негде укрыться в безлюдности улицот белой неоновой стражи порядка.И жадные хищные плети ознобовсдирают кору, словно с девушек платья.Струятся позёмки пушистые прядки,крепчают холодного неба объятья.Но где же рассвет до привычного серый?И кажется: прячется рядом разгадкалюбви и жестокости, страха и веры.
Третий Рим
Рим конца и Рим начала,где история без дна,где потомки Марциалабродят в поисках вина.Где любой правитель – Август,где любой мыслитель – шут,где, конечно, я прославлюсь,если раньше не сожгутили на кол не посадят,иль кнутом не засекут.Здесь словами знатно гадят:реки чёрные текутс языков,газет,плакатов,в блеске улиц и витрин.Рим дельцов, поэтов, катов –я твой раб и господин!
«Мы живём, ожидая кончины…»
Мы живём, ожидая кончины,выбрав ноту на множестве клавиш.Умереть – не простая причина, –как уйдёшь ты и что оставляешь?Вспоминая о прожитой жизни,не забудь, ничего не воротишь.Время также чумно и капризно,пулей срежет, как птицу на взлёте.Лишь в полёте пути к воскрешенью,да ещё не пропитая совесть.И готовится к самосожженьюпро Содом современная повесть.Чьи-то мутные сполохи мысли,всякий лезет в «гуру» и «махатмы».Не покаявшись, люди прокислив склочных сварах за золото жатвы.Словотворчество ныне не в моде.А зачем, если мат узаконен?Люди! Люди! Вернитесь к природеи послушайте стон колоколен.Знамя в виде петли на осине,но Госдума почти не картавит.Верю я, нас Господь не покинет,только бесы по-прежнему правят.
«Я ищу свой философский камень…»
Я ищу свой философский каменьв категории совсем не философской.Сам себе Иуда, Фауст, Каин.Сам себе Калигула московский.Сам себе убийца и спаситель,я мечусь меж небом и землёю.Где ж моя священная обитель,где шаги с немилой к аналою.Лить слова на ветер – что за дело?Не достойно плакаться мужчине.Но окошко в зиму запотело –старый век готовится к кончине.А вокруг пиры и карнавалы,а вокруг улыбчивые маски.И с трибун лепечут зазывалы,в диаграммы тыкая указки.И никто из них мне не ответитпочему с немилым к аналоюпрошагала Русь?А месяц светитпогребальной свечкой надо мною.