Расскажи мне

– Эй, а платить?- водитель открыл свою дверь.

– Сейчас,- Пашка полез в карман джинсов и сунул пару банкнот в руку пожилому мужчине.

– Подождите парня. Это мой брат. Он скоро выйдет,- попросила Василиса, оглядываясь на ходу. Пашка ну очень спешил, и едва захлопнулась дверь такси, без предисловий притянул Василису к себе и поцеловал: крепко, жарко, выдохнул в лицо запахом алкоголя и тонкого табака: "Всё. Теперь не дёрнешься никуда".

– Паш,- вырвалась из объятий и показала глазами на водителя. Маша сидела впереди и делала вид, что её здесь нет, а когда выходила из машины, то с довольной улыбкой пожелала:

– Приятного вечера. Или ночи...Пока.

***

Тихий подъезд, поздний сосед в лифте и ,наконец, темнота и знакомые запахи Пашкиной квартиры.

– Проходи,- парень скинул куртку и стянул с Василисы пальто.

– А Егор?

– Он в курсе. Успокойся,- подошёл близко, сверкая шалыми глазами, ухватил её за плечи и долго смотрел в лицо.

– Скажи сама, Вась. Давай.

– Я соскучилась по тебе, а ты не приходишь,- начала издалека.

– Насколько сильно ты соскучилась?- а горячие руки уже поглаживают плечи, спину, захватывают затылок и откидывают девичью голову чуть назад. "Чёрт подери,-думал Павел,- сколько же времени она будет ещё меня мучать?"

– Очень,- не опуская глаз,- очень, Паш.

– Это не то, что я хотел услышать. Ты сейчас здесь и должна понимать, что просто так отсюда не уйдёшь. Ты знаешь, что сейчас будет?

– Попробуй только отправить меня домой.

Чувственный хрипловатый смех и последние слова уже в губы:

– Один вопрос. Всего один и последний.

– Ромка?

– Да.

– Нет,- совершенно понятно было: о чём речь.

– Совсем нет?- подтаскивая её ближе к себе и начиная процесс раздевания с молнии на платье: медленно-медленно.

– А бывает ещё не совсем?
– закрывая глаза от удовольствия, потому что Пашкины руки уже тянули эластичную ткань с плеч вниз, ещё ниже....Замерла, почувствовав, что он присел и целует её в низ живота через трусики.

– В некотором роде, но мы заговорились, расслабься....

В сторону полетела рубашка, джинсы и .....Васька распахнула глаза: боксеры отлетели туда же, и она имела возможность обозреть голого Муромова во весь его немаленький рост.

– Тааккк- это уже хорошо,- Павел хохотнул,- мне нравится выражение твоего лица. Василиса выглядела не просто ошарашенной, а в её глазах появился лёгкий испуг.

.- Прости,- он поднялся и начал поглаживать её всю, успокаивая,- прости, я не думал, что мой вид,- кхекнул,- произведёт на тебя такое впечатление. Я дурак.

– Всё хорошо, Паш. Это же ты,- закинула руки ему на плечи, несмело погладила ,- поцелуй меня....

Сначала было приятно, потом безумно приятно, потом полное доверие и сладкое растворение в его нежности. А когда Павел отстранился, чтобы унести её на постель, новый страх, что вот сейчас всё прекратится, потому что он передумает. Где там! Павел не для того столько ждал и так ревновал. Теперь он утверждал себя и только себя рядом с ней- теперь всё. Эта сногсшибательная девочка была с самого начала для него. Паша был осторожен настолько, насколько хватало его выдержки, которая кончилась в тот момент, когда горячие ладошки прошлись по его спине и остановились на ягодицах, припухшие губы произнесли: "Не бойся", а шёлковые бёдра подались навстречу....

Дыхание постепенно восстанавливалось, сердцебиение приходило в норму, мозг тоже начал работать в обычном режиме, Василиса притихла, приходя в себя от потрясения. Павел насторожился, приподнялся на локте, любуясь её немного раскрасневшимся лицом, а его ладонь, замершая на какое-то время на девичьем теле, пришла в движение.

– Вась? Ты как?

– Размышляю: как отогнать от тебя всех левых девиц. Всё, Пашенька, кончилась твоя разгульная жизнь,- это было сказано с нотками сочувствия,- или я, или они.

Раздался счастливый хохот, и Павел упал на спину, раскинув в стороны руки.

***

– Вы ведь это не всерьёз?- семейный совет, а парочка сидит, взявшись за руки под ярким светом люстры и под взглядами родственников, как на допросе, только полиграфа не хватает.

– Можно, я заберу её к себе?
– Павел улыбался.

– Господи, Боже мой, ну как же так сразу?- мама была потрясена.

– Ничего не сразу. Я его давно люблю,- пора было перестать в растерянности таращиться на родителей и подтвердить, что готова круто изменить свою жизнь. Павел звал замуж, но она решила дать ему последний шанс одуматься, что и высказала прямо глядя в лицо.

– Паш, у меня перед глазами столько твоих девиц прошло, что я боюсь оказаться одной из них. Ты хочешь жениться, потому что я сестра твоего друга, а мне этого не нужно.

Они сошлись на: "Давай попробуем жить вместе".

Отец молчал, но многое, что высказыл Павлу глазами. Мужчины поняли друг друга. Мама посмотрела растерянно: " Как : давно? А Роман? Столько месяцев встречалась с парнем, а Павел всё время был рядом...".

Егор встал на их сторону.

– Давно, давно, я знаю. Пусть живут. Васька покочевряжится и согласится на свадьбу.

– Я хоть сейчас,- кивнул Павел головой.

Часть 2

Павел

"Можно предать любовницу, можно предать даже жену,

но невозможно предать любимую женщину".

Автор неизвестен/ Из недр интернета.

1.

Ранняя весна 2018.

Молодая темноволосая женщина в распахнутом пальто только что стремительно ворвавшаяся в деловитое броуновское движение терминала аэропорта, была остановлена знакомым звонким голосом:

– Василиса, привет. Ты как тут?

– Ирочка! Сколько лет....Ой извини, спешу сильно. Чудно выглядишь,- оглядев бывшую однокурсницу с ног до головы. Подняла вверх большой палец и широко улыбнулась.

– Ты тоже. Позвони. У меня номер не изменился,- провожая спешащую в сторону стоек регистрации приятельницу одобрительным взглядом. "Василиса всё такая же: стройна и ухожена. Пальто дорогущее на ней".

– Да. Обязательно,- махнула на прощание рукой и оглянулась в поисках мужа. Бросилась к колонне, у которой обнаружила знакомую рослую фигуру в чёрном строгом пальто. Её тоже увидели. Павел насторожился: а где чемодан?

– Что случилось? Вот нельзя тебя было дома оставлять одну.

– Паша, прости, но я не лечу с тобой. Только что позвонила Маша: там проблемы с младенцем. Веронику оставили в больнице, а Тёму выписали.

– Вот я знал...- взгляд мужа стал суровым. Василиса выглядела удручённой и виноватой. Синие глаза наполнены просьбой о прощении. Голубое пальто с чернобуркой распахнуто, пальцы судорожно вцепились в ручки сумки.