Рассказы разных лет (сборник)

– Нет, – сказал Ян, не обращая внимания на Киони. – Это будет не как вчера. Это будет нечто особенное. Обещаю, вы будете помнить это до конца жизни, Ирма.

– Хм?..

– Поверьте мне, Имра. Я целый день провел в приготовлениях.

– Ирма… Ян… – процедил Звездочет сквозь зубы. – Ну какие из вас, к черту, вампиры? Ну хватит же! Игры кончились!

– Настоящая игра только начинается, – невозмутимо отозвался Ян.

– Ян, кончай…

– Картонные из них вампиры, – подала голос Киони.

– Неужели? – Ян обернулся к ней, вскинув бровь. – Может быть, вы еще знаете, какими должны быть настоящие вампиры?

– Да, – Киони сладко улыбнулась Яну. – Настоящие вампиры днем по улице не разгуливают и от солнечного света дохнут, как тараканы от «Дихлофоса». Это даже дикие аборигены с окраин Российской империи должны знать.

Ян прищурился. С окраинами Российской Империи Киони попала не в бровь, а в глаз.

– А мне кажется, любезная Киони, дело в другом. Просто жителям столицы главного огрызка бывшей Российской Империи слишком часто промывали мозги. Ян улыбнулся еще слаще, чем Киони. – И теперь их обвести вокруг пальца проще, чем месячного щенка. Верят в любую глупость, если ее красиво подать.

– Отмазочки, отмазочки, отмазочки… – Киони зевнула.

– Вы так думаете?.. Знаете, любезная Киони, чем маленький, добрый и пушистый хомячок отличается от злой и мерзкой старой крысы?

Теперь пришла очередь Киони прищуриться. Но в голову ей так ничего и не пришло, пауза затянулась.

– Ну и чем же? – не вытерпела Ирма.

– Хорошим пи-ар отделом, – пробурчал Звездочет. – Этому анекдоту уже… – он махнул рукой.

Киони, кажется, чуть покраснела. А может быть, это была просто игра теней. Свечи дрожали и тени прыгали по комнате, а Киони забилась в самый угол.

– Впрочем, у людей с промытыми мозгами можно найти и плюсы, – сказал Ян, не сводя глаз с Киони. – Пусть они верят, что вампиры в зеркалах не отражаются, и солнца боятся, и чеснока не переносят, и от крестов бегут… Пусть. Истинное развлечение расправляться с охотником на вампиров, у которого из всего оружия – крестик да флакон чесночной эссенции.

– Ян… – устало начал Звездочет. Потом махнул на него рукой и присел на подлокотник дивана возле Ирмы. – Поехали, Ирм, последний раз предлагаю. Там, на кладбище, кто-то есть. А вот Циклопа внизу нет. И машины Виртали тоже нет, Циклоп на ней в город за продуктами уехал. И когда вернется, неизвестно. Так что когда я уеду, ни одной машины не останется. И если что-то случится… Вы даже выбраться отсюда не сможете. А без Циклопа они вас в этом доме перебьют, как цыплят в курятнике.

– И почему некоторым людям нравится изображать из себя заезженную пластинку? – задумчиво сказала Ирма, в упор глядя на Звездочета.

Звездочет запунцовел, открыл рот…

Но так ничего и не сказал. Слез с подлокотника и быстро вышел из комнаты, – но на пороге притормозил и обернулся к Киони:

– Ки?

– Да, поехали, – сказала Киони. – Сдается мне, тут каждая деревенщина себя королевой воображает… Но простая Киони не выдержит двух Вирталей сразу…

– Ки… – Звездочет покосился на дверь, за которой Вирталь с пажами отшлифовывали свое звездное мастерство.

– Да ладно… Много чести.

Киони поднялась и вышла вслед за Звездочетом.

Даже не покосившись в мою сторону. Ну-ну…

Ян не отрывал взгляда от Ирмы, пока она не отправилась одеваться.

Я знал, зачем он ездил в город. И нетрудно сообразить, что он выяснил, – коли с места в карьер бросился завлекать Ирму на прогулку. Но я все же присел рядом с ним на диван.

– Как поездка, лесной эльф-разведчик?

Ян покосился на меня, потом встал с диванчика, взял меня за руку и тоже поднял с дивана. Снял со стола подсвечник и стал вглядываться в кожаную обивку. Особенно там, где сидела Ирма.

– Филина уже увезли, когда я приехал. Но крови в самом деле очень много. Его не просто убили.

– Уверен? Не может быть так, что все проще? Лишь оказался не в том месте и не в то время?

– Все может быть… – Ян подцепил с обивки длинный волос – Ирмы, наверное. Поставил подсвечник обратно и плюхнулся на диван. – Но странно. У него ничего не пропало. Разве что перстень.

– Перстень?.. Серебряный? С какой-то вязью?

– Платиновый, и с рунами. Но это не важно. Могли позаимствовать на память милиционеры, или кто-то из тех, кто нашел труп… Это не так уж важно.

Ян старательно, виточек к виточку, намотал на мизинец волос Ирмы, чуть ниже своего любимого перстня. Потом сдвинул перстень вверх. Под ним оказался еще один волос, намотанный на палец.

– В крови должны были отпечататься какие-то следы, – сказал я.

– Да. Их было как минимум двое. Есть следы от женских туфель, плюс большие мужские. И вот это.

Ян сдвинул два волосяных колечка одно к другому и поднес руку к свече.

– По-моему, один к одному, – сказал Ян. – Посмотри.

Волосы и в самом деле были очень похожи. Тот же оттенок, та же толщина, та же фактура…

– Похоже, – признал я. – Но все же давай сделаем еще одна проверочку. Вроде контрольного выстрела. Чтобы не переводить ни в чем не винных красивых девушек.

– Как хочешь, – мрачно отозвался Ян.

Из коридора, чуть не затерявшись в музыке, донесся скрип ступенек. Появилась Ирма. Встала в дверях, подозрительно посмотрел на нас:

– Ну что, полетели, кровопийцы? Отпоились кофем?

– Почти, – сказал я. – А ты собралась? Ничего не забыла? Перстни с ядом, стилеты под рукавами, баллончики с чесночной эссенцией?

Ирма фыркнула.

– Чтобы потом не пришлось возвращаться, – сказал я. – Точно ничего не забыла? Носик припудрить? Любимой бабушке-ведьме позвонить, чтобы не волновалась?

Кажется, Ирма чуть вздрогнула. Но тут же улыбнулась.

– Да, да! И бабушке, и носик, и стилеты, – отмахнулась она. – Поехали! Мне уже не терпится узнать, что же это пан нетопырь придумал. Такое, что я буду вспоминать до конца жизни?..

– Помнить… – едва слышно поправил ее Ян.

И схлопотал от меня локтем в бок. Но Ирма, кажется, все равно его не услышала.

– Мы трое-то на один мотоцикл влезем?

– Вы в серединке, сударыня, – сказал Ян.

Ирма подошла к окну и выглянула. Где-то там, в темноте, перед крыльцом должен был стоять мотоцикл Яна.

– Какой-то сонный у тебя вид, – прошептал я на ухо Яну.

– Да? – Ян скептически приподнял бровь.

Вообще-то он мог прекрасно обходился без сна и куда больше, чем двух суток. Но я об этом прекрасно знал. И он знал, что я это знаю. Поэтому я просто прошептал:

– Не да, а так точно.