Рассказы сибиряка

В то же время около Сюммера образовались четыре великих мира: один на Севере, другой на Юге, третий на Западе, и четвертый, разумеется, на Востоке… — «Скажите же мне, господин рассказчик, который из них наша земля, как ее зовут по-монгольски, и в которой она стороне? да только, пожалуйста, покороче!» — Ах! прелестная Катинька,

Как в вас порывисты желанья! Как о земле сказать вам вдруг, Что Самбу-Тиб ее названье И что лежит она на Юг?

Согласитесь, что это довольно трудно; но перед вами уничтожаются все препятствия… Вам стоит захотеть, попросить…

Нет! вы приказывайте смело! И вот, — для пробы хоть одной, Скажите мне: «Будь муж ты мой». — И тотчас будет в шляпе дело.

Однако ж, после такой волшебной силы ваших слов мне как-то невольно хочется

Порасспросить вас кой о чем… Пусть мы на этой грязной глыбе За грешные дела живем; Но вы зачем на Самбу-Тибе? Для вас бы мог Шагя-Муни Отвесть на Сюммере квартиру, Где бы, блистая, ваши дни Текли, как звезды по эфиру; Вас осенял бы вечный свет, Вы б наслажденьями дышали И только ими числа лет В прелестной думе поверяли. Порой, быть может, с той горы, Взглянув на грешников с участьем, Вы б нас знакомили со счастьем… А!.. понимаю: — Вы добры! Вам стало жалко нас, страдальцев, О нашем благе вы пеклись, И издалека принеслись Земных утешить постояльцев.

Но вы, может быть, спросите меня о фигуре нашего Самбу-Тиба? Или вы, может быть, скажете: «Да это уж известно, что он шарообразен, что он сжат у полюсов и возвышен под экватором». — Заблуждение, прелестная Катинька!.. Весь наш ученый мир в страшном заблуждении… Какие тут полюсы? и что такой за экватор?.. Земля наша есть просто треугольник… Вы не верите? Так загляните же в любую мифологическую монгольскую книгу, и вы увидите, что это самая неприкосновенная истина…

Я думаю, когда Шагя-Муни Открыл, что мир наш треуголен, Наверно сряду он три дни Собой ужасно был доволен. Да, рассудя по-моему, С ним не могло и быть иначе: Он слепо вверился уму — Так, стало, веровал удаче.

Но в сторону сомнение: это статья уже решенная. Всем известно, что посредине вселенной находится высочайшая гора Сюммер; что на Юг от нее лежит наш треугольный Самбу-Тиб; на Восток круглый Улюмчжи-Бииту-Тиб, то есть земля прекрасных лиц.

Уж вы, мой Ангел, на Самбу Не гостья ли с Бита-Тиба! Тогда, благодаря судьбу, Я б ей сказал за вас спасибо… Вот хорошо!.. Я и забыл, Что люди там аршинов в осемь; Ай, да Шагя! покорно просим, Как он их ростом наградил!..

На Запад от Сюммера, третий мир, имеющий вид полумесяца, называется: Укэр-Эддекчи-Тиб, то есть: земля, привольная для рогатого скота.

Что если, Господи прости! Шагя придумал, для примера, На тучных пастбищах Укэра Все лбы рогатые пасти? Тогда, по смерти, без сомненья, Как многих не увижу я Из вас, знакомцы и друзья, Чуть сам умру без украшенья.

Квадратный Модушу-Тиб есть четвертый мир, находящийся на Севере. Здесь и по сию пору тридцатидвухаршинные великаны живут по десяти столетий. Вот жизнь так жизнь!

Наконец, я вам должен сказать, что у каждого из этих четырех главных Тибов есть по два маленьких спутника; стало быть, вся система состоит из двенадцати разнокалиберных миров… Люблю за это: и уютно, и покойно!.. Однако ж, верно, Шагя-Муни думал и о потомстве: он разлил вокруг Сюммера четыре океана: к Северу желтый, к Югу синий, к Востоку белый и к Западу красный. Таким образом,

Создавши новую природу, Чтоб избежать проверки слов, — Он все концы своих миров Благополучно спрятал в воду.

Окружность вселенной простирается до 30000000 верст, разумеется, выключая солнце, луну и звезды, которые сотворены после, и то по особенному случаю; я вам расскажу об нем в другое время, а теперь поговоримте о Сюммере.

На нижней полосе этой горы живут злые духи. Они… но вам страшно, Катинька? — Подымемся на середину… Видители вы Ассури?.. Это существа, средние между человеком и демоном, то есть они сбивают и на того, и на другого… Однако ж, посмотрите… проклятые начинают волочиться за вами, — полетимте, пожалуйста, наверх… Как тут все хорошо! Какое разнообразие в великолепии и красотах! Какие необъятные, блистательные картины!.. Мне чрезвычайно приятно, что все это так занимает вас…

Прекрасное во всем любя, Вы рады каждой здесь безделке: Вы здесь, как дома у себя, А я так не в своей тарелке; В стране невыразимых благ Везде вам ровная дорога; Я спотыкаюсь каждый шаг — Мне как-то совестно немного…

В этаком случае всего лучше смотреть вверх, будто чему-то удивляешься… а чему тут удивляться?

Есть ли у вас, мой прелестный ангел, какая-нибудь любимая звездочка?.. Верно есть!.. Это и в моде, и к тому же, не знаю отчего, всегда, как только увидишь ее, на сердце делается так тепло, так весело!.. Нам надобно еще взглянуть на самую вершину Сюммера, и потому потрудитесь вообразить, что вы отыскиваете светлую свою любимицу…

Закиньте вверх свою головку… Как вы в приемах хороши! Но мне вас жалко от души: Вам этак, может быть, неловко? — «Нет, ничего». — Я очень рад! Взгляните же, как он параден; Ну, что? каков собой на взгляд? — «Изряден». — Только что изряден?

Странно!.. Так вам не понравился Шагя-Муни?.. Боже мой! ведь я и позабыл, что он перед смертию постился пятьдесят два года: до красоты ли тут?

Да! не воротится она, Хоть он и сел на пышном троне; Зато, как будто на ладони Ему вселенная видна. Оттуда судит он и рядит Своих монголов и бурят, И около себя сподряд За выслугу и службу садит.

— «Поэтому у него можно выслуживаться?» — Поэтому можно; только я никак не могу говорить обо всем в одно и то же время… Сперва узнайте понятия монгольцев о минувшем и будущем, относительно природы.

Если миры когда-то составились, говорят шагямунианские мудрецы, то они непременно должны когда-нибудь и разрушиться. Все, что имеет начало, имеет и конец… Дело!.. Но этот неизбежный, бедственный случай рассказан у них еще замысловатее, нежели процесс создания.

Вот как случится это чудо: Неведомо когда, откуда, Зачем, и почему, и как, Вдруг солнце (сверху без сомненья), Как злобный демон разрушенья, На все миры, с размаха — бряк! — «Они и разлетятся, стало?» — Нет, одного толчка им мало, Им так достанется, что страх, За то, что крепки на ногах.

После этого первого солнца упадет другое побольше, там третье еще больше; наконец, седьмое доконает вселенную.

Другие рассказывают об этом происшествии совершенно иначе.

Они, в острастку для народа, Без умолку твердят ему, Что он по сердцу и уму Все будет хуже год от года; Что ждет его конец один; Что он и ростом меньше станет, И хорошо, когда дотянет, Чтоб быть ему хотя с аршин. А жизнь? — умора да и только! Как десять лет?.. Ведь курам смех! Хоть бы прибавили для всех Еще бы столько, да полстолько; И что потом, как род людской Дойдет совсем до развращенья, Тогда, предтечей разрушенья, Прольется голод над землей. Семь лет продлится испытанье, Потом — в последние семь дней — Слетят на землю семь мечей, — И все живущее созданье, И весь людской греховной род Под этой казнию умрет.