Рассказы

Зачем мы нужны были Ашотиковой фирме — тайна. Мы пили «шманьяк», лопали «мастурбу» и были очень довольны жизнью.

Но вот однажды Ашотик появился очень озабоченный, какой-то по-особенному деловой и сказал так:

— Ара, барев, Вова — бездельник, зайди ко мне чуть-чуть совсем…

Я чуть-чуть совсем зашел в кабинет Ашотика. Ашотик ел лаваш и запивал его мацуном.

— Слюшай, Вова-друг, — сказал он, — ты в английском языке что-нибудь понимаешь чуть-чуть совсем?

— Совсем чуть-чуть — да, — честно ответил я. Он у меня был третий, после испанского с французским, которые я тоже, честно говоря, забыл. Я вообще-то и по-русски-то…не очень.

— Слюшай, Вова-прохиндей, я тебе поручаю ответственное дело. Хватит уже своей мордой-шмордой компьютер пугать, всякие там преферансы-шмеферансы разводить. Значит так, ара Вова, я женюсь.

— Поздравляю, Ашотик… А…

— Поздравлять будешь потом, а теперь слюшай папу Ашота… У меня теперь будет тесть… Знаешь что это такое? Хотя бы чуть-чуть совсем…

— Нет, я только тещу знаю…

— Вай, сирота, вай, бедняга-ара!.. Ну, ладно… Мой будущий тесть — дядя Тигран… Вай, какой человек! Не человек — орел. Арцив… Арцив — это орел по-армянски. Но он, Вова, как тебе сказать…простой, понимаешь?.. Дикий чуть-чуть совсем. Каменотес из Ленинакана… Он был только: Ленинакан, Кировакан, Октемберян. Один раз был — Ереван. Все. Ты, Вова, спросишь, зачем мне бедная жена? Вах! Жена должна быть: бедная, здоровая, трудолюбивая. И вот я, Вова, хочу отправить дядю Тиграна отдохнуть за границу. С тобой. Мне, сам понимаешь, некогда. Значит — с тобой.

— Почему со мной?

— Во-первых, ты мой самый закадычный ара. Во-вторых, ты умный и смелый, как арцив. Красивый и добрый, как арагил. Арагил — это птица-цапел…то есть аист. В-третьих, хватит тебе дурака валять, у тебя уже от коньяка шморда опухла, как будто тебя пчелы покусали совсем чуть-чуть. Ты уже, Вова-шмавова, от безделья скоро животным станешь. Съезди на курортик с дядей Тиграном, в море поплаваешь, в ресторанчике покушаешь, в музейчике позеваешь…

— А может, лучше его с какой-нибудь девочкой послать? С девочкой-то приятней. Чего ему на мое мурло-то смотреть? Может, лучше с девочкой? Вон с Машкой или с Симкой…

— Нет, Вова. Все эти Машки-Уралмашки, Симки-Цусимки — это все не то… Дядя Тигран на девочек не согласен.

— Э-э-э…

— Да нет, не то. Как тебе не ай-ай-ай, Вова-бесстыдник! Год назад, Вова-трус, дядя Тигран похоронил свою жену, тетю Нанэ… Вай, какое горе! Сорок лет вместе! Сорок! С тех пор дядя Тигран с женщинами не разговаривает. И в их сторону даже не смотрит. Ай, тетя Нанэ, тетя Нанэ!.. Какая была женщина! Красавица! Царица! Богиня! Сто пятьдесят килограммов! Метр двадцать в талии!

— Ух ты!

— Да, Вова, такие ленинаканские женщины затмевают буквально все! Какое горе для дяди Тиграна! Вай-вай-вай! В общем, поедете на Мальту. Завтра оформим этот, как его…шмапаспорт. Полетишь в пятницу. Возражения отклоняются. Иди, работай, Вова-дармоед.

С дядей Тирганом мы познакомились прямо в аэропорту. Замечательный старикан. Добрый. Спокойный. Волосы растут отовсюду, кажется, даже из глаз и из зубов. По-русски дядя Тигран понимал не очень хорошо, но объяснялись мы легко: жестами, улыбками. Слов сто, впрочем, по-нашему дядя Тигран знал. Самых неожиданных. Но об этом ниже.

Когда из Мальтийского аэропорта по левой стороне (на Мальте левостороннее движение) мы ехали на такси в наш отель, дядя Тигран очень скептически смотрел на Мальту за окном.

— Ленинакан лючши, — повторил старик несколько раз. Каждый раз — всё увереннее.

В принципе, я согласен с дядей Тиграном.

Что такое Мальта? Та же Армения, только похуже, хотя и окруженная морем. Горы — пониже. Краски — пожиже. Озера Севан нету. А так — всюду тот же камень, все из камня. Только тут не базальт, мрамор или туф, а мягкий известняк. Деревья все перекрученные, как черные трусы, которые только что выжимали после стирки. Зелень — темная, вымученная, словно пыльная. Скалы, каменоломни, катакомбы, стены… Правда, красивая бегония. «Лошак» по-армянски. «Лошак — хорошо», — улыбался дядя Тигран.

Мальтийская лира — почти два с половиной доллара. Не замечаешь, как деньги тратятся. Лиру туда, лиру сюда — глянешь, ничего и не осталось.

Мальтийцы — удивительный народ. Странное сочетание финикийско-семитской хитрости (они как-никак потомки финикийцев) с английской надменностью. Настоящий мальтиец тебя сразу обязательно обсчитает, на всякий случай, а потом, когда ты его уличишь — неподдельно обидится. Как лорд. Гордое такое, с достоинством, джентльменистое жулье. Хотя и симпатичное.

Море, которого раньше дядя Тирган никогда не видел, ему не очень понравилось. Перед тем, как зайти в море, он сказал: «Мек, ерку, ерек…» Значит: раз, два, три. И окунулся с головой. Потом вынырнул, недовольный и весь в мокрой шерсти, как ризеншнауцер.

— Пирисаленый, — повторил он несколько раз, отплевываясь.

Когда пора было есть, дядя Тигран говорил:

— Пошьли духан.

Мы шли в «духан». Из мальтийских блюд я знаю только тушеного кролика. Мне не понравилось. Дяде Тиграну тоже:

— Зачем дохлый мясо кушать? Аршта есть? — спросил он.

Аршта — это армянская лапша. Аршты, конечно, у них не было. Откуда у них, убогих, аршта? Я заказал спагетти с дарами моря. Дядя Тигран поковырялся в спагетти, потыкал вилкой в ракушки:

— Зачем вареный сопель в шелуха кушать?

Не пошли дары моря у дяди Тиграна.

День на третий я начал волноваться: дяде Тиграну на Мальте явно не нравилось. Получалось, что как бы я виноват. Хотя — какая тут моя вина, что «Ленинакан лючши»? Особенно его раздражали немки, загоравшие без купальников.

— Зачем шмасиську наружу показал? — ворчал он. — Совсем стыд потерял. Вай, вай, скоро ачуч-пачуч будет.

«Ачуч-пачуч» — опять же по-армянски. Из древней армянской мифологии. Когда грешные люди, все время уменьшающиеся в размерах, станут от своих грехов совсем-совсем малюсенькие — и наступит конец света.

Я возил дядю Тиграна на остров Гозо, на тот самый, где якобы жила нимфа Калипсо и где семь лет, пардон, блядовал Одиссей. Хороший остров, но дядя Тигран его не одобрил:

— Кировакан лючши.

По древним городам Медина и Рабат дядя Тигран бродил мрачный:

— Октемберян лючши.

В столице Мальты Ла Валетте, в китайском «духане», разумеется, не оказалось любимой дядей Тиграном толмы, то бишь армянских голубцов в виноградных листьях, а классическая китайская утка с апельсинами у него явно не пошла, как и спагетти:

— Зачем гус в мандарин макал? Ты еще бы ворона в цемент замакал…

Когда шли из китайского ресторана, дядя Тигран остановился напротив стройки и долго смотрел на какого-то малорослого потного мальтийца, который отчаянно долбил молотком известняк. Известняк не поддавался. Дядя Тигран сокрушенно покачал головой, потом сказал: