Рассвет над морем

Федор понял. Если подбежать близко к танку и присесть, то для пулеметов танка ты будешь недосягаем. И сразу же Федор сообразил и другое: пулеметы танка действуют только в одном направлении, сквозь амбразуры в броне; сектор обстрела ограничен — каких-нибудь сорок, пятьдесят градусов, а все остальное пространство перед танком совершенно безопасно. Чтобы обстрелять и это пространство, танк должен развернуться и изменить направление. А в этом случае безопасным становилось ранее обстреливаемое пространство.

Раздумывать не было времени, надо было использовать эти минуты, пока танки развернутся и выберутся из-под насыпи.

Федор схватил гранаты и побежал к танку, стоявшему сейчас к нему боком.

Он подбежал, присел на корточки перед стальным чудовищем — пулеметы оказались над ним. Один из пулеметов как раз застрочил, но пули пронеслись над головой Федора.

Федор дернул кольцо и кинул гранату под днище танка.

Раздался гулкий взрыв, танк даже подскочил. Тогда Федор кинул еще одну гранату. Раздался второй взрыв. Танк залязгал, затарахтел всем своим железом, дернулся и стал.

Федор застучал наганом в стальную стенку.

— Вылазь! — крикнул он.

Но танк молчал: или от взрыва гранат погибли танкисты в чреве стального чудовища, или попортился механизм.

Федор влез на танк и застучал по нему ногами. Он грохал сапогами по гулкому металлу и кричал что есть духу:

— Хлопцы! Сюда! На корточки, и совайте им в пасть гранаты!

Бойцы видели победу своего командира в поединке со страшным и, казалось, непобедимым чудовищем. Уже несколько смельчаков бросились к другим танкам. Один или два упали под ливнем пуль из соседнего танка, но другие добежали.

Когда таким же способом был выведен из строя второй танк, из амбразуры третьего вдруг появился белый лоскут: танк сдавался! В четвертом, который был значительно дальше, метров за сто, открылись дверцы и из них выскочил французский солдат. Он тащил за ворот французского офицера. Этот танк не сдался, он восстал.

Гулкое «ура» загремело от края до края вдоль железнодорожного полотна и шоссе. Все бойцы были уже здесь, и те, которые недавно удирали, сверкая пятками, первыми бежали к танкам с гранатами в руках.

Два танка уже перевалили через переезд и развернулись. Один стрелял, другой молчал. Из амбразуры его показался белый лоскут, а первый весь облепили бойцы. Они били в броню прикладами и кричали:

— А ну, вылазь, а то сейчас натолкаем тебе в глотку каши!

Семь танков были взяты.

Это были первые танки иностранных захватчиков, сунувшиеся своими стальными гусеницами на Советскую землю.

Комполка подскакал к первому танку, на котором все еще стоял краском Федор Столяров, соскочил на землю, бросив повод кому-то из бойцов, поплевал на руки и тоже полез на броню.

Взобравшись на башню танка, он встал во весь рост, расправил свои огромные усы и оглядел бойцов, толпившихся вокруг. Бойцы кричали «ура» и тоже лезли на башню. Комполка хотел что-то сказать, может быть произнести речь, но, махнув рукой, грохнул сапогами так, что даже эхо загудело, и ударил вприсядку:

По дорозi жук, жук, по дорозi чорний — Подивися, дiвчинонько, який я моторний…

Через минуту все башни танков были превращены в «танцевальные площадки».

Когда общее веселье несколько утихло, комполка, не слегая с танка, произнес-таки речь со своей импровизированной трибуны. Речь была совсем короткая.

— Товарищи красные бойцы, — сказал он, — сегодня мы победили победителей мира! Буржуйская Антанта придумала на нашу голову стальные танки, но стальная воля революционного народа разбила и эти чудовища. Вы думаете, что мы с вами отплясываем сейчас на страшных буржуйских машинах смерти? Нет, товарищи, мы с вами пляшем на сердце самого мирового капитализма! Мы отплясываем на президентских креслах Клемансо, Ллойд-Джорджа и Вильсона. Долой интервентов!

— Долой! — грянул полк.

— А эти невиданные заморские чудовища, которые мы добыли в смертельном бою, мы сейчас погрузим на платформы и пошлем в подарок нашей красной столице Москве, нашей партии и вождю революции товарищу Ленину!

— Ура! — загремел полк.

— Так потопим же в море Антанту! Вперед, на Одессу!

— Вперед!

Полк двинулся на Сербку — на Одессу.

Восемьсот пленных французов потолкались сюда и туда: их никто не охранял, не конвоировал, их бросили на произвол судьбы, они никому не были нужны, они могли идти кто куда хотел.

Потихоньку они поплелись пешком — тоже по направлению к Одессе, к морю…

Глава восьмая

1

Первый номер газеты «Известия Совета рабочих депутатов» города Одессы приветствовал трудящихся с началом деятельности нового, только что выбранного Совета.

Этот первый номер правительственной газеты ничем не отличался от всех других первых номеров правительственных газет.

В передовой статье освещалось политическое положение ко времени выхода газеты.

Потом давалась информация из местной жизни, в которой, безусловно, самым важным было уведомление о том, что в результате переизбрания профсоюзным активом Совета профессиональных союзов в состав его вошли в основном большевики.

Первым актом деятельности нового Совета профессиональных союзов был меморандум, предъявленный командующему союзными войсками генералу д’Ансельму. В нем требовалось немедленно ликвидировать в городе голод и обеспечить всех трудящихся продовольствием, а безработных — работой; меморандум требовал также положить конец всяким бесчинствам на территории «зоны», прекратить насилие над трудящимися и покончить с террором, арестами, истязаниями и расстрелами. Меморандум заканчивался предупреждением, что, в случае если командование оккупационных вооруженных сил не в состоянии удовлетворить потребности трудящихся и не выполнит их законных требований, трудящиеся, организованные в профессиональные союзы, немедленно возьмутся за восстановление порядка собственными силами.

В газете также были помещены разные постановления, решения и распоряжения Совета рабочих, матросских и солдатских депутатов и призыв к населению выполнять распоряжения только этой законной власти, а не какой-либо другой.

Не было в номере лишь адреса редакции газеты и адреса типографии: редакция и типография находились все еще в подполье, и газета печаталась в подземелье Куяльницких катакомб.

Объединенный пленум Совета депутатов и Совета профессиональных союзов состоялся в помещении Союза поваров — на улице Кондратенко, между Канатной и Карантинной. Работу пленума охраняли рабочая дружина имени Старостина и дружина Морского райкома. Несколько сот бойцов, вооруженных гранатами и пистолетами, небольшими группами, но густо, в три линии, прячась в домах, подъездах и подворотнях, окружили прилегающие к Александровскому парку и Польской улице кварталы. Широкие красные повязки были у каждого дружинника на левой руке. Большой красный флаг развевался над входом в помещение союза. Объединенный пленум проходил нелегально и вопреки запрещению оккупационной власти, но власть трудящихся из подполья уже вышла…