Рассветы над Вавилоном

– Ребята, подъем, – спокойно произнес Давид.

Он старался ничем не напугать и без того встревоженный коллектив, хотя что-то внутри него требовало иронизировать, устрашать и злословить.

– Вы кто? – спросила Карина.

Голос ее оставался по-прежнему бодрым, но и там все-таки появились нотки недоумения.

Буров бросил на нее проницательный взгляд.

– Меня зовут Давид Буров. Я частный детектив с лицензией Д-5.

– Это высший уровень, – прошептал все еще бледный Глеб.

– Рад, что ты в курсе, мой юный друг, – отреагировал Буров.

Карина села на кровати и, улыбнувшись, уточнила:

– Вас мой папа нанял? Чтобы найти?

– Чтобы сопровождать, милая. Сопровождать. А вы проявили самостоятельность и этим немного добавили мне работы. А финансирование, выделенное твоим глубокоуважаемым отцом, фиксированное. Так, чтобы вы знали. Вставайте, нам лучше здесь не задерживаться.

Ребята засуетились и повскакивали с коек. Хотя собирать было особо нечего, Давиду удалось вычленить их из помещения только минут через пять. Хоченков молча улыбался, наблюдая за телодвижениями собравшихся, но глазки его, небольшие, немного влажные, продолжали беготню.

Они вышли из камеры, пройдя метров двадцать по светлому пустому коридору, свернули направо и почти сразу уперлись в огромную титановую дверь. Буров возглавлял отряд и, поравнявшись с дверью, остановился и обернулся к девушкам и парню.

– Ребята, если кто-то из вас хочет опять поиграть в «Зарницу» или сымпровизировать что-нибудь еще, то сейчас самое время сказать об этом, – объявил он, разглядывая напряженные лица молодых людей. – Я уважаю ваш юношеский максимализм. Но в настоящий момент он, к сожалению, расходится с моими задачами. В основном, конечно, это касается Карины Гарифовны. Она в любом случае уйдет со мной. А вы – останетесь здесь. За суперпрочной дверью, сделанной то ли из титана, то ли из какого-то сплава, этот самый титан содержащего. Будете дожидаться Викторию Викторовну. А Виктория Викторовна – человек, говорят, серьезный! Да, Дмитрий Сергеевич?

– Очень серьезная женщина, – заверил Дима, – женщина-загадка.

– Женщина-бронепоезд, – пробормотал Глеб. Затем торжественно сказал Бурову: – Я, Глеб Василевич, клянусь, что впредь никогда в жизни не допущу подобной импровизации и уж тем более никаких «Зарниц».

– Чудно, – кивнул Давид и посмотрел на Валю.

– Я тоже, – буркнула та.

– Ну вот и славно. Тогда вперед, – улыбнулся Буров.

Он открыл дверь и переступил порог; компания устремилась за ним, и через секунду они обнаружили себя в большом (по сравнению с той камерой, где их заперли) помещении, представлявшем собой некую смесь ресепшен и холла. По правую руку от них располагались несколько рабочих мест; сейчас два из них занимали мужчины в одинаковой темно-синей форменной одежде, видимо, охранники, оставленные Рори присматривать за пленниками. Руки мужчин были заведены назад и прикованы наручниками к поперечным перекладинам одинаковых офисных стульев. Один из охранников, помоложе, встретил компанию грубой ухмылкой.

– Вы еще пожалеете! – выкрикнул он и злобно посмотрел на Давида.

– Благодарен вам, мой друг, что даже в такой, скажем откровенно, непростой ситуации, несмотря ни на что, вы остаетесь апологетом вежливости и обращаетесь к моей, безусловно, скромной персоне на «вы».

– Да я не к тебе вовсе, а ко всей вашей группке обращаюсь, – процедил сквозь зубы охранник и добавил, немного подумав: – Носастый хрен!

– Ну что ж, тогда я забираю свои слова обратно и прощаюсь с вами, мой друг, оставляя вас с коллегой в таком, прямо скажем, не самом динамичном состоянии. Знаю, что не далее как завтра ваши друзья, возглавляемые неким Рори, а может быть, даже Викторией Викторовной, безусловно, освободят вас.

При упоминании Виктории Викторовны молодой охранник побледнел, а его коллега нервно дернулся, но оба не проронили ни слова. Буров, отдав им должное небольшим уважительным полупоклоном, покинул помещение, и ребята послушно последовали за ним. В коридоре теперь шедший первым Хоченков вдруг замер от какой-то внезапно посетившей его мысли, поэтому сначала Буров, а затем и все остальные уткнулись в его широкую спину. Дмитрий медленно повернулся и посмотрел на Давида.

– У них камеры натыканы везде, – пробормотал он.

– Видел, – ответил Буров. – Из-за этого ты создал паровозик, друг мой?

– Ага, – нервно ухмыльнулся он, – гнаться будут.

Буров задумался, разглядывая бегавшие глазки Хоченкова. А потом невозмутимо сказал:

– Пусть гонятся. Может, повеселимся.

В итоге через три минуты они стояли напротив аэротакси, все-таки дождавшегося Бурова. Давид кивком пригласил ребят занять места в салоне, а сам повернулся к Дмитрию, который ни на шаг не отставал от их маленькой группы.

– Ты свободен, брат, – улыбнулся ему Давид.

Тот лишь кивнул в ответ и еще сильнее завращал глазами, неотрывно глядя на припаркованный аэромобиль. Буров протянул ему ладонь и, отметив крепкое рукопожатие Хоченкова, уточнил:

– У тебя по приставам, кроме алиментов, висит еще штраф за превышение?

– Ну да. Разок только поймали. Я знаю все их камеры и ловушки.

– А что гоняешь-то? – поинтересовался Давид.

Дима уставился на него в абсолютном непонимании вопроса. По всей видимости, езда с превышением скорости была его совершенно естественным состоянием. Буров, так и не получив ответа, направился к аэротакси, но чуть-чуть не дойдя до него, повернулся и снова посмотрел на Дмитрия, который и не думал двигаться с места.

– Дима, – сказал ему Буров, – ты бросай эту чушь.

Давид кивнул в сторону серой громады здания, из которого они только что очень удачно выбрались.

– Ты прирожденный гонщик. Есть полупрофессиональная лига. Знаешь же наверняка. Туда вход стоит пятьдесят тысяч и свое авто. Гонки каждую неделю. Треки по всей стране. Хватит валять дурака. Ферштейн?

Буров подошел к аэротакси и сел на ближайшее к пилоту место.

– Куда летим, начальник? – спросил его водитель.

Давид, не отвечая, продолжал смотреть на Хоченкова сквозь темное солнцезащитное стекло машины. Взгляд Дмитрия впервые за все время их взаимодействия был абсолютно четко сфокусирован на окружающей его среде. Хоченков глядел на правое крыло аэротакси и улыбался.

– Дай бог памяти, друг мой, – наконец ответил Буров, – есть у вас мини-отель «Миранда»… Где-то на северо-западе.

Пилот немного покопался в бортовом компьютере и, отыскав нужное место, радостно воскликнул:

– Нашел! Все, полетели!

Проехав метров сто, он поднял свой агрегат в воздух и, набрав разрешенную высоту, направил аэромобиль на северо-запад. Минуты три они летели молча, но затем пилот, не очень жаловавший тишину, спросил у Бурова, скосив взгляд на его гордый профиль:

– Давно в Нариме-то не были, начальник?

– Три года и шесть месяцев, – улыбнулся Давид.

– Точность – вежливость королей? – ухмыльнулся таксист.

– Как знать, как знать. Три года и шесть месяцев назад я приезжал в Нарим, чтобы попытаться договориться с женой, которая на тот момент уже подала на развод.

– Договорились?

– Не удалось.

– Есть хочу! – вклинилась Валентина.

Буров, повернувшись к ней, мягко произнес:

– Придется еще немножко потерпеть, милая.