Растяпа. Ни ума, ни совести, ни чести

Она не удержалась и улыбнулась ему в ответ – обаятельный черт!

– Вон Анатолий Егорович, – Владимир переключил на меня свое внимание, – безмятежен, так как уверен: с его карьерой все будет в полном порядке. Трудно устоять на его пути.

– А ты знаешь, Владимир Викторович, парадокс – руководителем нашей группы туристов на Кубе был второй секретарь Троицкого райкома партии Назаров Николай Иванович. И поскольку первый уже ходит под себя, по его словам, он мне сходу предложил кресло заведующего отделом пропаганды и агитации в своем райкоме.

– И что? – коллеги в изумлении повернулись ко мне.

– Пока купались и загорали, первый Троицкого райкома в отставку подал – на его место обком прислал другого. Пролетел Николай Иванович….

Снова вызвала Демина.

– Комсомол прислал приглашение – у них сегодня мероприятие в ДК. Сможете принять участие от лица райкома?

– Да, конечно.

Вечером я в ДК. Пристроился скромно у буфета. Мимо проходили десятки людей – гуляли, радовались общению и лившейся музыке. Я посидел на торжественной части в президиуме и остался на дискотеку. Выбора, в общем-то, не было – либо домой к телевизору, либо здесь.

Выбрал девушку помилей, поскромней – пригласил пару раз на танец. Познакомился – Галей зовут, ученица выпускного класса. Напросился в провожатые.

Серьезная такая – сразу спросила:

– О чем будем разговаривать?

Ну, ясное дело, мне хотелось очаровать ее рассказами о Кубе. Но вдруг ляпнул:

– А давайте, посплетничаем.

Она даже приостановилась, повернулась, взглянула серьезно и спросила:

– Разве мужчины сплетничают?

Действительно. О чем это я?

Возвращаясь домой, вспомнил свою Галину, и будто жаром обдало.

– Любовь не простая штука, – буркнул себе под нос.

Все ждали вторника, ждали бюро. Огласит ли Пашков публично нового заведующего отделом райкома партии или еще подождет? Чьи надежды он оправдает, а чьи закатает?

Эту неделю я думал думу – как же мне выйти на Пашкова? Знал бы заранее, что так случится, купил бы в подарок Александру Максимовичу кубинский сувенир – был бы предлог приватной беседе. Наглость – второе счастье. Свой самый главный вопрос к нему давно уже приготовил – сейчас, похоже, время его задать. А то, как бы поздно не стало!

Желваки так и ходили ходуном в день бюро. Вот сейчас за тремя стенами от нашего кабинета все и решится. Если действительно Пашков метит меня, то пригласили бы. Значит, пролет!

Ни Белоусова не пригласили, ни Люкшину – сидим втроем в одном кабинете, как на иголках.

Стал обдумывать сложившуюся ситуацию. Напрашивались два варианта:

– сегодня Пашков не озвучит имя нового хозяина кабинета Пал Иваныча;

– либо это не кто-то из нас.

С надеждой на первое – за Белоусова Демина, у Люкшиной большой стаж. В инструкторах ходят обычно два года, а потом куда-нибудь переводят – либо на повышение в аппарате, либо на хозяйственную работу. Любовь Ивановна пятый год в инструкторах, так что самое время.

Только я сижу с голой задницей – ни протеже, ни стажа в активе. Славненько-славно. Самое время импровизировать.

А душе хотелось вернуться в Варадеро, в кровать рядом с Галкой в «Гран Карибе». Вернуться в курортную жизнь. Сейчас же чувствовал себя бойцом в окопе на передовой – откуда, неведомо, прилетит снаряд – да еще надо в атаку бросаться. Мрак!

Люди входили и выходили из приемной – один вопрос сменялся другим.

Время к вечеру – можно домой слинять, как это сделали инструкторы орготдела, отстрелявшись по своему вопросу. Но мы продолжаем выжидать, как кролики в норе, которую сторожит волк.

На моем столе зазвонил телефон.

Все разом вздрогнули и напряглись.

Вот сейчас сниму трубку и голос секретарши в приемной – Анатолий Егорович, вас просят зайти на бюро…. И там все решится!

Беру трубку, с трудом удержавшись, чтобы не подмигнуть коллегам – пусть переживают.

Бодрый мужской голос:

– Анатолий Егорович? Вас беспокоят из районного комиссариата. Неделю назад вам была выдана под роспись повестка на сборы…

– Неделю назад меня не было дома.

– Значит, за вас расписались родные. Мы с понедельника занятия начали – вы рискуете сильно отстать. Завтра чтоб были в девять часов.

Телефон отключился.

Я набрал домашний номер:

– Пап, повестка мне из военкомата была?

– Была, я за нее расписался. Забыл сказать.

– Не потерялась?

– Да не должна. Сейчас найду.

Белоусов:

– Призывают на сборы? Вот повезло!

– Да, просто вовремя. Любовь Ивановна, не могли бы вы мне помочь? – я завтра с утречка заскочу и вот здесь на столе оставлю повестку. Вы занесете ее секретарю в приемную, чтоб меня не теряли и приказ оформили.

В глазах Люкшиной блеснул огонек:

– Конечно-конечно…

– Значит, покидаете нас, – сказал Белоусов. – В самый разгар предвыборной борьбы.

– Никаких выборов не намечается – назначение будет, и командировка делу не помеха.

Я изо всех сил старался выглядеть этаким лихим инструктором, не потерявшим еще надежды. Хотя в моем состоянии было это нелегко.

Ждать окончания бюро нет больше смысла.

Одетым в дверях обернулся:

– Ариведерче!

Люкшина просияла:

– Надо же, как везет человеку!

Я устало улыбнулся.

– Да, Анатолий, отслужив, вернешься, а у тебя новая начальница, – сказал Белоусов.

– Было бы здорово.

– Или начальник, – поправила его Люкшина. – Вот удивишься.

– Вы даже не представляете себе как….

С паспортом и военным билетом прибыл утром в военкомат. Там меня еще с одним товарищем в штатском посадили в «уазик» и повезли на Пласт. Мне совершенно необходимо было знать – чему посвящены эти сборы и долго ли они продлятся?

Сопровождающий нас майор рассказал. На этих сборах, если все пройдет удачно мне поменяют ВУС – военно-учетную специальность. Был командиром ракетно-технического взвода, стану заместителем начальника первого отдела облвоенкомата. Правда, в режиме «дубль». То есть, есть основной областной комиссариат, который в случае войны ведет мобилизацию сил и средств, находясь в бункере под землей где-то в Копейске. И есть дублирующий, который в случае гибели основного, принимает на себя, его функции в бункере на Пласту.

Должность новая – майорская. Но это звание офицеру запаса не дают без специальных курсов «Выстрел». А капитана очень даже запросто. И уже сегодня у меня забрали военный билет, чтобы вписать в него новое звание – старший лейтенант.

На Пласту собралось десятка два «партизан» со всей области – так называют в простонародье призванных на сборы. Нас учили секретным кодам, работе на электронных пультах связи и управления. Вобщем две недели, десять рабочих дней, два из которых я пропустил, но по ходу нагнал – умри, но дай…. Утром на Пласт, вечером домой. И так каждый день. Выматывает.