Ратибор. Окталогия

— Кто?! — Ратибор говорил спокойно, не повышая голоса, но, казалось, от того тихого, неудержимого гнева, что его переполнял, даже кроны деревьев близлежащего леса перестали шуметь на ветру и певчие птицы все в округе замолкли, парализованные охватившим их ужасом.

В наступившей тишине раздался хруст третьего сломанного пальца.

— Курьян! Его зовут Курьян! — истошно завопил от боли степняк. — Мы его давно знали, сбывал нам награбленное да лошадей! А тут наткнулся на нас вчера! Мы вообще в другую сторону ехали, разведать, что к чему! А он один был, нервный, на взмыленном коне! Злата нам отсыпал да попросил сюда заехать! Рассказал, как добраться! Твердил, должны ему тут много! Всё, что найдём, можем себе взять! Только мы ничего не нашли, ибо нет тут ни шиша, кроме свиней да коз… Разыщу его, на куски резать буду, собаку… Отпустите меня, а… — тихо заскулил кочевник под конец.

— Курьян, значит… — суровое лицо Ратибора потемнело ещё больше. — И куда же этот смердящий пёс подался дальше?

— Я не знаю! — испуганно завертел головой разбойник. — Куда-то на восток вроде…

— В сторону Мирграда… — пробормотал хмуро Ратибор. — Отпустил я одного как-то недавно, — продолжил он, сурово глядя на степняка. — Как раз вот тут, недалече было дело. Больше я такой ошибки не допущу…

С этими словами здоровенный русич не спеша взял хазара за лодыжку и поволок за собой, к ближайшим берёзкам, что в изобилии росли как в самой деревушке, так и подле неё. Подойдя и схватив уже обеими руками за ногу хныкающего кровавыми слезами негодяя, Ратибор раскрутил его и со всей своей могучей силищи приложил бандита хребтом о дерево, что было покрепче на вид. Раздался громкий хруст; берёзка выросла вполне себе крепкой, застонала, но выдержала такой удар, а вот позвоночник кочевника сломался, как соломка. Рыжебородый великан, который жаждал ещё крови, пребывал просто в бешенстве. Явно недовольный тем, что бой так быстро закончился, в лютой ярости он опять взял обмякшего недруга за ногу, раскрутил вокруг своей оси и метнул от себя метров на пятнадцать. Степняк безжизненной грудой окровавленного мяса шмякнулся на землю и затих навсегда.

— Что здесь происходит?! — друзья оглянулись.

Недалеко от них стояла Верея, растрёпанная и взволнованная. Голос её дрожал. Представшее перед её глазами зрелище явно было в диковинку для всеми любимой и оберегаемой безмерно младшей сестрёнки князя Изяслава.

— Всё позади, милая! — Мирослав подошёл и прижал её к своей груди. — Уже всё позади.

— Эти твари отбились от своего стада, — Ратибор мрачно огляделся. — Надо найти их всех и перебить!

— Решил в три клинка вырезать всё войско хазарское? — хмуро воззрился на него Яромир. — Чем тебя сейчас по макушке стукнули, мотыгой?

— Ничем меня не стукали! — зло огрызнулся Ратибор, подошедший испить воды из стоящего недалече деревенского колодца. Тут же грязно выругавшись, он неспешно отошёл от него, после того как заглянул вглубь и обнаружил там чьё-то бездыханное плавающее тело. — Никто же не говорит, что нужно в лоб переть! Можно ведь наскоки делать, засады там… Потрепать их фланги, коней увести! На крайний случай нагадить им в котёл с только что приготовленной похлёбкой…

— А их мы с собой возьмём? В авангарде нашей карательной экспедиции пустим? — Мирослав очами указал на не на шутку встревоженную Верею и вышедшую на крыльцо своей избы заплаканную и дрожащую Велижану с детьми, которые во все глаза испуганно разглядывали развернувшуюся перед ними во всей красе картину только что закончившегося боя, а заодно заворожённо наблюдали за Яромиром, сидящим на корточках и деловито очищающим от крови свой меч об одежду одного из мертвецов.

— Плюс не забывай, — княжий воевода поднялся, — что нам надо сельчан похоронить… Мы не можем их так оставить.

Велижана стояла и молча озиралась, прижимая к себе деток. Несмотря на пережитое потрясение, она не плакала. Уже не плакала. Но очевидно, находилась в прострации, в шоковом состоянии. Один из её ребятишек, мальчик лет шести-семи от роду, вдруг выскользнул вперёд из-под разорванного платья матери.

— Возьмите нас с собой! — раздался его тонкий детский голосок. — Нас со старшим братом! Мы будем храбро сражаться, обещаю! — воскликнул он и с вызовом сверкнул серыми зеницами. Старший согласно закивал и тоже сделал шаг вперёд.

— Да! Мы не боимся их! — поддержал он своего младшего брата.

Ратибор подошёл к мальчикам и посмотрел на них сверху вниз. Велижана было двинулась инстинктивно, дабы защитить своих сыновей, но тут же остановилась, вспомнив, что живы они лишь благодаря этим суровым здоровенным мрачным витязям.

Угрюмый богатырь присел на одно колено перед мальчишками, взглянул им в глаза и тихо спросил:

— Как вас величают, мальцы?

— Я Буеслав, а брата моего зовут Яволод, — юный воитель вызывающе надулся. — И мы уже не мальцы! Седьмая весна скоро будет, а я ещё не убил ни одного врага! Я хочу, как ты, хребты им ломать!

— Обязательно, Буеслав, — по суровому лицу Ратибора скользнула тень улыбки. — Обязательно сломаешь, и не один! Но позже. А сейчас тебе с братом надо защищать матушку и сестрёнку! Как её, кстати, звать-то, такую кроху?

Маленькая несчастная девочка лет пяти только всхлипывала иногда, спрятавшись за свою мать, и не горела желанием выходить вперёд. Можно только гадать, как на ней скажется пережитое. Но запомнит она это на всю оставшуюся жизнь, сомнений нет.

— Деяна она, — подсказал Яволод.

Ратибор кивнул и продолжил:

— Так вот, кто, если не вы, защитит вашу маму и Деяну? Они нуждаются в вас, в вашей силе и храбрости! Так что сначала им поможете, горой за них встанете, а потом, когда они будут в безопасности, можно и о врагах наших подумать! Ну что, договорились, воины? Ничего важнее безопасности своей семьи не должно быть для вас! Ну как, справитесь?

Буеслав нахмурился, но, чуть помявшись, с неохотой всё же согласно кивнул.

— Мы защитим их, не волнуйтесь! — Яволод закивал головой вслед за братом.

— Вот и ладушки! Молодцы! Так держать! — Ратибор поднялся и посмотрел на Велижану, которая медленно и отстранённо пошла по сожжённой деревне, с ужасом вглядываясь в тела погибших сельчан. Вот она бросилась то к одному телу, то ко второму, к третьему. Сдерживать слёзы она больше не могла, и лишь человеческий вой, так похожий на вой раненой одинокой волчицы, разнёсся над разрушенной деревушкой.

Витязи молча взирали на неё, на её скорбь и не мешали ей. Лишь Верея выскользнула из объятий Мирослава, бросилась к Велижане и обняла её за плечи в порыве сострадания, пребывая в шоке от произошедшего в посёлке и от свалившегося на эту незнакомую женщину горя.

— Пусть поплачет, — Мирослав отвернулся осматриваясь. — Ей надобно пореветь, дать волю эмоциям. А нам необходимо начинать хоронить людей, если хотим уехать отсюда засветло…

Яромир согласно кивнул и покосился на того мальчика, что постарше:

— Яволод, расскажи, что случилось тут?

— Они напали на нас неожиданно, — чуть помедлив, начал он. — Без предупреждения, без сигнала. Ничего не требовали! Просто налетели и начали рубить всех, кто на пути попадался: мужчин, женщин, стариков и детей! Им ничего не нужно было вроде бы! Ну, кроме того, чтобы мы все умерли!..

Мальчик вопросительно уставился на троих приятелей:

— Зачем они так с нами? Что мы им сделали?!

Друзья хмуро переглянулись.

— Они не грабили, не уводили в рабство! Они убивали всех просто потому, что им это нравилось! Потому что им за это заплатили, — Яромир зло сплюнул. — Курьян, собака, злопамятный, как и предупреждал нас Светозар! Нашёл, как отомстить…

— Когда найдём этого недоноска, я его свиньям скормлю, — мрачно пообещал Ратибор.

Яромир взглянул на мальчишек: