Рай в неглиже

– Чума? – поразилась Кира. – Но я думала, что с чумой покончили еще в прошлом веке.

– На самом деле с ней покончили только в двадцатом веке, когда во время Второй мировой войны была вспышка чумы в Маньчжурии. Тогда ходили слухи, что это фашисты испробовали на Китае и Японии новое бактериологическое оружие. Но группа наших и японских ученых остановила эпидемию, они изобрели вакцину против этой болезни. И чума дальше не прошла.

– Вот видишь! Какая же чума может быть у Семы?

– Он сказал, что это какой-то новый штамм. Что ему совсем худо. По телу идут какие-то пятна, температура за сорок, язвы, и он даже не уверен, что выживет. Врачи, которые с ним общаются, все одеты в специальные защитные костюмы. И судя по тому, как все у них устроено, дела у него плохи.

– Он прямо так тебе и сказал?

– Да. Голос у него был ужасный. И у него тут же отняли трубку. А потом безупречно вежливый мужчина сказал мне, что о судьбе Семы мне будет объявлено в любом случае.

– В любом случае? – ахнула Кира.

– Именно так мне и сказали.

Кошмар! Выходит, не один Владик стал жертвой таинственной заразы. Сема тоже загибался в больнице от бациллы, которая никак не могла появиться, но все же появилась.

– Катастрофа, – прошептала Эльза, глядя на девушек расширенными глазами. – Это уже четвертый!

– Четвертый? – услышала незнакомка. – Кто четвертый? О чем вы?

Но Кира не успела ответить на этот вопрос. Ее перебил Коля.

– Ну, вы тут поболтайте между собой, а мне работать пора! – обрадованно воскликнул он, устремляясь к дверям. – Пока! Ника, позвони мне, когда узнаете что-нибудь про Семку!

И с этими словами он ретировался. Незнакомая подругам девушка, которую Коля назвал Никой, посмотрела ему вслед и вздохнула:

– Вот такой вот у Семки лучший друг! Впрочем, Колю винить нечего. У него такая мама, что любой рядом с ней либо должен прыгать под ее команды, либо лечь и тихо сдохнуть. Например, я не захотела прыгать. И мне пришлось…

– Сдохнуть?

– Ну, фигурально выражаясь. Мне пришлось исчезнуть из Колиной жизни.

– Значит, ты раньше встречалась с Колей?

– Да. А потом мы с ним расстались. Понимаете? Из-за его мамы. И я стала встречаться с Семой. У него-то мама очень далеко, слава богу!

Ну, по крайней мере теперь было ясно, почему Коля смотрел на Нику с такой откровенной неприязнью и поспешил ретироваться при первой же возможности. Нелегко видеть человека, который предпочел отказаться от тебя и выбрал при этом в качестве замены твоего друга. И тот факт, что девушка сделала это не по доброй воле, а исключительно потому, что не могла выносить тирании Колиной мамы, ничего не менял.

Сам-то Коля был наверняка уверен, что его мама самая лучшая на свете. И не любить ее – все равно что плюнуть ему в душу. Ника и плюнула, причем дважды. Сначала отказавшись от Коли, а потом выбрав себе в новые любовники Сему.

– Но Сема совсем другой, нежели Коля. Конечно, с Колькиными возможностями его возможностям не сравниться, но что толку, когда за стеной постоянно подслушивает мама? А если мы у меня оставались, то она все равно покоя нам не давала. Каждая минута, когда Коля не работал, была ей словно нож в сердце.

– Зато у Семы родители далеко.

– Да, это его большой плюс, – несколько печально согласилась Ника. – И хотя денег у него маловато, но зато мы тратили их вместе. А не так, как с Колей и обязательно с его мамой. Что мама одобрит, то мы и покупаем. До смешного доходило, вместе с ней мне нижнее белье ездили покупать. Мне понравился один гарнитур, его маме другой. И что вы думаете? Купили в результате тот, который нравился ей. Ну, это и было последней каплей. Сунула ей гарнитур и сказала, раз она его выбрала, ей его перед сыном и носить.

– И все? После этого ты с Колей рассталась?

– Ну, не я сама рассталась. Его мама сделала так, что мы расстались. Раздула из этого эпизода целую историю. И неблагодарной я у нее получилась, и хамкой, и босячкой. И чего только она про меня Кольке не наговорила. Он мне месяц не звонил. А когда позвонил, то я уже с Семой была.

В голосе Ники теперь слышалась затаенная обида и боль. Видно, нелегко ей далась рокировка, которую она произвела. Но зато теперь подруги прекрасно понимали, кто именно может иметь зуб на Сему. Конечно же, Коля! Избалованный судьбой, деньгами и мамой художник, наверное, искренне считал, что Ника обязана дожидаться его хоть месяц, хоть два, хоть целый год. Ну а когда оказалось, что та не намерена этого делать и давно утешилась с другим мужчиной, да еще с лучшим другом самого Коли, тот возненавидел и Нику, и Сему, и… И что дальше? Что Коля мог сделать такого, чтобы заразить Сему чумой? И как с этим увязать смерть Владика и остальных?

– Ника, а ты уверена, что все поняла правильно?

– О чем вы?

– Сема действительно болен чумой?

– Или чем-то в этом роде.

– А где его содержат?

– Он мне этого не сказал. И телефона не дал. Сказал, что связи с ним не будет до самого конца.

– До какого конца?

– Ну, либо он поправится, либо… либо нет.

– Значит, связи у тебя с ним нету никакой?

– Нет. Связь односторонняя. Он мне звонит, я ему нет.

– И что… возможно, Сема уже умер?

– Ой, нет! – испугалась Ника. – Не говорите так! Наоборот, сегодня мне звонил его врач. Сказал, что состояние Семы удалось стабилизировать. Врач сказал, что организм у Семы молодой и сильный, и ему почти удалось побороть болезнь. По крайней мере теперь у Семы появился шанс остаться в живых. Но больному требуется покой.

– И врач тебе звонил только для этого? Какой милый человек!

– И еще он сказал, что больной очень просит, чтобы я привезла продукты и присмотрела за его сестрой.

– За Василисой? Но она ведь тоже в больнице.

– Завтра ее вроде бы должны выписать. Врач сказал, что Сема очень тревожится, что Васька останется без присмотра. Ну, вот я и приехала, чтобы навести тут порядок.

Подруги огляделись по сторонам. Да уж, работа по наведению порядка предстояла Нике огромная. Надо бы остаться и помочь девушке, но внезапно Кира с Лесей услышали голос Эльзы:

– Ну ладно. Пожалуй, не будем тебе тогда мешать и пойдем. Позвони нам, если узнаешь что новое.

И не успели они и глазом моргнуть, как Эльза очутилась за дверью.

– Ты куда? – догнала ее уже на лестнице Кира.

– Как куда? – искренне удивилась Эльза. – Ухожу. А что нам тут еще делать?

– Мы совсем не поговорили с Никой.

– Но вы же слышали, она будет делать уборку. И она намекала, чтобы мы в этом ей помогли.

– Ничего она не намекала.

– Ну да, правильно! Открытым текстом прямо и заявила!

И Эльза принялась внимательно рассматривать свой маникюр, который у нее, надо отметить, несмотря на все перенесенные тяготы, потери и горе, был просто безупречным. Когда Эльза успела его сделать? Неужели она таскала лак и маникюрный наборчик с собой?